Алексей Лебедев - У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)
248
Правда, ни один из предложенных И.Г. Чернышевым вариантов не пригодился: прамы, по данным Клокачева, было уже просто не дотащить до Керчи, «новоизобретенные» корабли проходили ремонт и командующий флотилией не хотел ими жертвовать, а сама мель оказалась непригодной для обустройства батареи.
249
«За вытеснение турецкого флота из Ахтиарской гавани и от крымских берегов» Екатерина II пожаловала А.В. Суворову золотую табакерку, богато украшенную бриллиантами, со своим портретом.
250
Турецкие военачальники, в частности, указывали, что Черное море — «наследственная область величайшего и могущественнейшего монарха, в которой никто другой и малейшего участия и никакого права не имеет».
251
Для этого имелись все основания: о том, что турецкий флот проследует к Крыму через Синоп и Тамань говорилось выше. А 18 июня 1778 г. эскадра капитан-паши действительно прибыла к Синопу, после чего, взяв на борт десантное войско, проследовала в Самсон. Так что за Суджук-Кале следить нужно было непременно, как за местом неизбежного появления и сосредоточения турецкого флота перед броском к Крыму.
252
По другим данным, этот корабль турки после разгрузки в итоге сожгли (Присоединение Крыма к России… Т. 2. С. 792).
253
Поскольку мыс Таклы находится в створе устья Керченского пролива, то слова о встрече с русскими кораблями после прохождения пролива неточны.
254
Столь пристальное внимание к Керчи и Еникале на фоне общего отношения в тексте к другим конкретным объектам, на наш взгляд, является не случайностью, а констатацией истинных намерений турецкой экспедиции.
255
Состав русской эскадры указан неточно. Так, верно отмечено наличие 8 русских судов, но все они названы фрегатами, а далее следует еще и непонятная приписка о наличии у эскадры Михнева также бомбардирского корабля и транспорта. Более того, хотя первые два судна справедливо указаны в качестве больших фрегатов, об остальных говорится как о малых судах, но с экипажами по 300 человек! Такое описание наводит на мысль о том, что человек, давший А.С. Стахиеву эти сведения, плохо разбирался в морских вопросах и к тому же находился не на головном турецком корабле. Иными словами, информатор, видимо, наблюдал за происходящим с середины турецкой эскадры, почему его показания уточнялись по мере приближения к месту событий.
256
И хотя они не смогли выйти на помощь, но, будучи заранее оповещены, заняли выгодную позицию у м. Ак-Бурун. В частности, здесь расположились фрегаты «Третий», «Четвертый», «Почтальон», корабли «Корон» и «Таганрог», поляки «Патмос» и «Екатерина».
257
Достаточно вспомнить, какими силами русские в Днепровско-Бугском лимане в июне 1788 г. нанесли тяжелое поражение намного более сильному турецкому флоту.
258
Напомним, что также называли флотилию уже и И.Г. Чернышев в 1771 г., и в Адмиралтейств-коллегий в 1772 г.
259
Правда, в Истории отечественного судостроения Т. 1. (С. 210) указано, что 23 октября 1781 г. было высказано лишь предложение построить 8 100-пушечных линейных кораблей, а утверждено оно было лишь 28 июня 1782 г.
260
Более того, тот же Кротков указывает, что построенный А.С. Катасановым «Ростислав» был красавцем и предметом восхищения русских моряков.
261
Вспомним: мы говорили о том, что, принимая в 1764 г. нестандартный вариант штата Балтийского флота, Екатерина II явно исходила из того, чтобы, сохраняя необходимый минимум сил для Балтики, постоянно иметь возможность быстрого (без организационных проволочек) перехода к флоту, способному выделить крупный кулак «в качестве рычага политического влияния», но не знала, когда и как он понадобится (отсюда были и 32, и 40 кораблей в военное время). Теперь все было понятно, и 40 линейных кораблей сразу же стали минимальным вариантом численности линейных сил Балтийского флота, показывая намерение правительства иметь в распоряжении указанный кулак при первой же необходимости. Планы 1764 г. оказались практически реализованы, а реальных врагов кроме Турции у России по-прежнему не просматривалось. Случайность, повторимся, была таким образом исключена.
262
Этот, а также ряд других приведенных нами ниже документов по действиям Азовской флотилии в 1782 г. мы специально публикуем в нашей работе, поскольку с момента использования их Н.Ф. Дубровиным они не использовались в отечественной историографии. Там же. С. 636–637. Там же. С. 637.
263
Уже по ходу кампании 1782 г. он стал капитаном бригадирского ранга (в частности, 28 июня).
264
Пример, кстати, достойный внимания, поскольку именно так всегда и действовали все великие державы, а особенно Англия и США, добивавшиеся максимальных результатов. Не удивительно, что такая форма действий оказалась полезной и флотилии. Правда, одновременно нельзя не заметить и признаки информационной войны, когда для оправдания вмешательства в крымские дела турками использовались заведомые преувеличения (таковыми можно считать разговоры о потоплении и повреждении турецких судов).
265
Как указывает B.C. Лопатин, к середине ноября 1782 г. операция по восстановлению власти хана Шагин-Гирея в Крыму была завершена. Все закончилось без кровопролития. Главари и активные участники мятежа (около 30 человек) были взяты под стражу. В их числе оказались и старшие братья хана: Батыр-Гирей, провозглашенный мятежниками новым ханом, и Арслан-Гирей [Лопатин B.C. Светлейший князь Потемкин. С. 387).
266
Как видим, среди моряков флотилия тогда уже привычно называлась флотом.
267
Приведенные данные о кораблях Азовской флотилии явно требуют некоторого комментария. Во-первых, названы далеко не все силы Азовской флотилии. Во-вторых, несколько по-другому оценен класс «новоизобретенных» кораблей: «Хотин» назван корветом, а еще 6 кораблей — бомбардирскими. В отношении последнего можно сказать следующее: «Хотин» по своей конструкции и вооружению действительно мог считаться как малым фрегатом, так и корветом, а корабли 2-го рода, имевшие только грот- и бизань-мачты, а также носовые гаубицы, внешне вполне подходили под облик бомбардирских кораблей.
268
В 1782 г. этот фрегат назывался еще фрегатом «Десятый». Автор называет его после переименования Г.А. Потемкиным судов Черноморского флота в 1783 г.
269
Как пишет В.Н. Виноградов: «Подпись царицы увенчала творение трех — ее самой, доверенного секретаря А.А. Безбородко, сделавшего черновой набросок, и Г.А. Потемкина, отредактировавшего текст и внесшего в него свои поправки». История Балкан: Век восемнадцатый. С. 140.
270
И хотя в указе было сказано о подготовке 10 линейных кораблей и 4 фрегатов «для защищения торговли», однако, поскольку война Англии против Франции, Испании и США уже подходила к концу, а отмеченные корабли должны были быть готовы к дальнему переходу, фактически речь шла о снаряжении их для похода в Средиземное море, где уже находилась эскадра В.Я. Чичагова из 5 линейных кораблей и 2 фрегатов, кстати, как мы видели, вскоре задержанная «до особых распоряжений». Показательно и то, что при сложении десяти указанных линейных кораблей с пятью чичаговскими мы получим пятнадцать, что как раз соответствует записке Г.А. Потемкина. Таким образом, перед нами, безусловно, план скрытой подготовки новой Архипелагской экспедиции.
271
B.C. Лопатин справедливо называет операцию по присоединению Крыма и Кубани к России первой по-настоящему крупной военно-дипломатической операцией светлейшего князя.
272
Не случайно уже во время Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. Г.А. Потемкин, узнав о гибели эскадры М.И. Войновича в 1787 г., даже предложил очистить Крым, не видя более способа защитить его.
273
Как указывает Исабель де Мадариага в своей работе «Россия в эпоху Екатерины Великой» (М, 2002) на с. 620: «Вержен сначала надеялся было заручиться помощью Англии и вместе повлиять на Россию, но обнаружил, что Фокс совершенно не склонен к сотрудничеству».
274
Правда, в реальности положение дел в турецком линейном флоте было намного хуже. Так, по данным русских дипломатов в Константинополе, в ноябре 1782 г. турки могли выставить только 24 линейных корабля, причем в это число входили и небоеспособные корабли (Присоединение Крыма к России… Т. 4. С. 914–915). В этой ситуации Севастопольская эскадра действительно представляла из себя достаточно серьезную силу.
