Владимир Шигин - Последние герои империи
— Я наслышан о твоем конфликте с Алексеем Александровичем, готов посодействовать его прекращению. Оставайся на флоте. Мы начинаем строить его заново, и мне нужны такие офицеры, как ты.
— Нет, ваше величество, решение мною уже принято и обратного хода нет!
— Жалко! Жалко! — покачал головой император. — А куда думаешь податься?
— Пока еще не решил!
— Тогда у меня будет к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться! — улыбнулся Николай. — Я направляю тебя на дипломатическую службу!
— Но какой из меня дипломат, ваше величество?! — изумился Рощаковский.
— Ты будешь не обычным дипломатом, а династическим!
— Это как? — еще больше поразился лейтенант.
— Будешь представлять не столько Россию, сколько лично меня, причем в тех государствах, где государи являются моими родственниками, то есть в Дании, в Греции и в герцогстве Дармштадтском..
— Где именно, ваше величество? — поинтересовался Рощаковский.
— Начнешь с Греции! — махнул рукой Николай. — И еще в обязательном порядке каждое лето ты должен проводить в Ливадии у меня в гостях!
Так судьба Рощаковского сделала еще один оборот, в мановение ока превратив вчерашнего флотского лейтенанта в личного дипломатического представителя императора. Наверное, всякий был бы счастлив такой карьерой, но только не Рощаковский. Свое новое назначение он принял весьма сдержанно.
— Не устаю поражаться нашему Рощаковскому. Другой бы сиял от счастья после такого назначения, а он вроде бы так и надо! — говорил вечером за чаем супруге Николай.
— Уж больно ты нянчишься с этим моряком, Ники! — фыркнула та — И зачем он тебе нужен?
— Ты знаешь, Алекс, Рощаковский, наверное, единственный человек во всей империи, которому ничего от меня не надо. За все время нашего знакомства он ни разу ни о чем меня не просил, и я знаю, что никогда и не попросит. Впрочем, один раз он все же просил!
— И что же? — подняла на мужа глаза императрица.
— Отправить его на войну в эскадре Небогатова! Осенью 1907 года супруга Рощаковского родила двойню.
Малышей окрестили Марией и Сергеем. К большому горю родителей, мальчик: вскоре умер. В январе 1908 года Рощаковский получил назначение на должность секретаря российской миссии в Греции. Семья Рощаковских поселилась в Афинах, поддерживая и дружеские отношения с августейшими супругами. Лето жена и дочь Рощаковского проводили на Украине в родовом поместье Ново-Звягель, оттуда Рощаковский ездил в гости к императору Николаю в Ливадию.
Из воспоминаний Рощаковского: «Однажды в Ливадии разговорился с Петром Аркадьевичем Столыпиным — государя долго ждали на пристани… Очень был умный человек и знал, что хочет делать, — для государственного человека это почти самое главное. Но был он попорчен — как будто его моль поела! — своим губернаторским прошлым. Узок был, батенька. На Россию смотрел как на губернаторство — только большое… А это совсем, совсем другое дело! И опять же был связан очень со своей средой. Земельный вопрос решал по-куриному, тихонько — как будто у императорской России века впереди. А впереди-то не века, а несколько лет… Пошел бы на принудительное отчуждение за большой выкуп земли у помещиков, да и отдал мужикам — и сто-двести лет Россия никакой бы революции не знала и не боялась! У Ллойда Джорджа хватко же ума и решимости. А почему? Своей земли не было, у родичей ее не было, смотрел вперед и думал о пользе государства, а не сословия. А наши дворяне, да и капиталисты, — проорали они Россию из-за собственной жадности да глупости! Хорошо еще большевики нашлись, а не то — конец был бы русскому государству!»
В мемуарах директора Департамента министерства иностранных дел Лопухина есть интересные свидетельства о деятельности Рощаковского на дипломатической службе. В Афинах отставной лейтенант вскоре стал доверенным лицом у королевы эллинов Ольги Константиновны. Помимо этого ему часто приходилось мотаться по всей Европе, выполняя личные дипломатические поручения Николая II. Через какое-то время Михаил Сергеевич получил новое назначение в Константинополь. Во время одной из своих поездок по Европе Рощаковский посетил и Норвегию. В популярном среди яхтсменов городке Ханке он познакомился с неким Бернером Гарвиком, богатым рыботорговцем и владельцем нескольких судов. Помимо этого местный олигарх имел красивую моторную яхту «Виргиния». Гарвику льстило знакомство с всемирной знаменитостью, Рощаковский был, в свою очередь, рад выйти в море на быстроходной яхте и вспомнить свое недавнее миноносное прошлое. Впоследствии это случайное знакомство очень пригодится семье Рощаковских.
Другой на месте Рощаковского на его должности угомонился да предался купаниям и созерцаниям древностей. Но не таков был Рощаковский! Едва освоившись в Греции, он читает нотации королеве о том, что ее сыновья — молодые принцы из королевского дома — плохо относятся к России. Королева терпела-терпела (она все же была посаженой матерью на свадьбе Рощаковского и сама пригласила его на службу в Афины!), а потом попросила перевести докучливого дипломата куда-нибудь подальше.
В начале 1914 года Рощаковский получил приказ прибыть для продолжения службы в российскую дипмиссию в германский Дармштадт, где находился двор великого герцога Гессенского Эрнста Людвига. Герцог приходился родным братом русской императрице Александре Федоровне. Вскоре в Дармштадт перебралась и семья Рощаковского. По воспоминаниям очевидцев, дом приближенного ко двору дипломата отличался особым гостеприимством, многочисленностью немецкой и русской прислуги.
В Дармштадте отставной лейтенант откровенно захандрил. В небольшом германском государстве, откуда была родом императрица Александра Федоровна, и вправду было тоскливо. Великосветские балы, знакомства с коронованными особами и бесконечные пустые разговоры. К такой жизни бравый вояка приспособлен не был. Его непосредственный начальник в Дармштадте говорил своему знакомому дипломату «Смотря на Рощаковского, я всякий раз представляю себе океанский дредноут, спущенный в садовый пруд, в котором ему некуда повернуться».
Теперь уж и сам Рощаковский все больше и больше жалел, что ушел в пылу гнева с флота. Тем более что флот действительно начал возрождаться, ежегодно пополняясь новыми кораблями, улучшая организацию и основательно готовясь к будущему столкновению с Германией, которое Рощаковский считал неизбежным
Весной 1914 года российское посольство покинуло Дармштадт. Там остался в качестве поверенного в делах лишь Рощаковский. Теперь именно ему предстояло руководить миссией в условиях быстро ухудшавшихся российско-германских отношений.
Великий герцог Эрнст Людвиг, частенько попивая кофе с Рощаковским, сетовал на плохие времена.
— И все же я полагаю, что дело не зайдет слишком далеко! — высказал он свои пожелания.
— Что касается меня, то я с пессимизмом смотрю на дальнейшее развитие событий, — попивая герцогский кофе, качал головой Рощаковский. — Война между нашими державами неизбежна. Весь вопрос только в том, когда именно все начнется.
Все началось 1 августа 1914 года Российской дипломатической миссии сразу же пришлось покинуть Дармштадт. Рощаковский нанес прощальный визит к великому герцогу. Далее путь его семьи лежал через Германию, Швецию, Финляндию в Петербург, ставший ныне Петроградом. До железнодорожного вокзала Рощаковского сопровождал военный эскорт, о котором распорядился великий герцог. Возбужденные горожане махали русским дипломатом кулаками и кидали в машины камни.
НА БАЛТИЙСКИХ РУМБАХ
Вернувшись в Петроград, Рощаковский немедленно подал прошение о возвращении на военную службу. Имея немалый боевой опыт, он считал невозможным отсиживаться в тылу в столь страшную для России годину. Ни морской министр Григорович, ни командующий Балтийским флотом Эссен не горели желанием брать Рощаковского. О боевых делах его в прошлую войну оба знали не понаслышке, однако обоих смущала близость Рощаковского к императору. Мало ли какие дела будут происходить в ходе войны на флоте, не обо всем же докладывать Николаю, а тут его личный дружок под боком, поди за ним уследи.
С Эссеном у Рощаковского состоялся предельно откровенный разговор.
— Боюсь, захандришь у нас! Твои ведь однокашники уже к адмиральским орлам подбираются, а ты все еще в лейтенантах!
— Я воевать хочу, а не карьеру делать! Вы меня помните по Артуру, неужели я в чем-то подведу своих старых артурцев?
— Ладно, Миша, проехали! — хлопнул его по плечу Эссен. — Брать я тебя готов, но только должности для тебя подходящей нет!
— Как это нет? — поразился Рощаковский. — Но хоть что-то есть?
— Есть должности командиров тральщиков! — хмыкнул в бороду Эссен. — Но это не для тебя. Тральщики из пароходов реквизированных — самотопы еще те.
