Валерий Замулин - Курский излом
«…удалось прорваться в Сырцево. В селе идут ожесточенные бои за каждую избу. Сильный вражеский артиллерийский и противотанковый огонь с западного [775] берега мешает переправе. И в Луханино наступление идет трудно. Несмотря на сильное сопротивление пехоты, систем залпового огня и противотанковый огонь, 3‑й усиленный полк с трудом прорывается с восточного берега во вражескую систему обороны на северном берегу»{736}.
В этих тяжелейших боях советские воины демонстрировали стойкость и высокое мастерство. В отчетах офицера Генерального штаба при штабе 1‑й ТА, как образец удачного взаимодействия артиллерии с танковыми подразделениями в танковых бригадах, приводится пример действий иптаб 112‑й тбр под командованием ст. лейтенанта Савельева. Четыре орудия батареи не только надежно прикрыли отход основной части бригады из Сырцева на новый рубеж, но и не понесли потерь. Батарея до полуночи отразила все атаки противника, не уйдя с занимаемых позиций.
В этот день дивизия генерала Ф. Вестховена так и не смогла выполнить поставленную перед ней важную задачу — захватить переправы и форсировать реку. Несколько раз южные и северные окраины села переходили из рук в руки, но до наступления сумерек немцы так и не сломили сопротивление бригад 6‑го тк и частей 90‑й гв. сд. Половину села Сырцево, расположенного у поймы реки, вместе с двумя мостами, по–прежнему удерживала 112‑я тбр. Фузилеры закрепились лишь на его северной окраине и овладели южной частью (до школы включительно).
Попытаемся подвести итоги дня боев 8 июля и выяснить, как повлиял контрудар на их результаты, и разобраться с оценкой командования фронтом действий танковых корпусов в ходе контрудара. Итак, Н. Ф. Ватутину удалось сделать главное — планы командования 4‑й ТА по окончательному разгрому подвижных соединений 1‑й ТА перед ее фронтом потерпели полную неудачу. Попытка осуществить прорыв к пойме Псела и окружить силы 1‑й ТА и 6‑й гв. А, оборонявшихся между смежными флангами двух корпусов, окончилась ничем. Войска Гота не только не смогли смять рубеж 31‑го тк, но благодаря выстроенной общими усилиями командования 1‑й ТА, 6‑й гв. А и Воронежского фронта, сбалансированной системе обороны, в которой контрудар оказался ведущим элементом, 2‑й тк СС был вынужден оставить уже захваченные хутора Веселый, Рыльский, села Малые Маячки, Грезное и отойти на прежние позиции. Потерпел неудачу и 48‑й тк, он так и не смог ликвидировать угрозу на глубоком левом фланге. Дивизии Кнобельсдорфа оказались не в состоянии даже полностью вытеснить силы 6‑го тк и 90‑й гв. сд из Сырцева и создать [776] второй плацдарм на западном берегу Пены. В 22.30 командир корпуса докладывал Готу:
«Правый сосед (танковый корпус СС) захватил Рыльский и продолжает наносить дальше удары в направлении х. Береговой, чтобы здесь соединиться с наступающим с юга 339‑й пп (167‑й пд). Корпус находится с 339‑м пп южнее Красной Поляны, основные силы 11‑й тд примыкают к северным отрогам балки Становая. Бронетанковая группа дивизии находится западнее Покровского. На высотах западнее Ильинского расположены зенитный и противотанковый дивизионы.
С этого района и до западного берега Пены обороняется гренадерский полк дивизии «Великая Германия», который прорвался в Верхопенье с юга широким фронтом. Дальнейшее наступление на северную часть Верхопенья пришлось остановить до подхода 11‑й тд. В настоящее время фланг со стороны западного берега Пены по–прежнему остается слишком растянутым. На левом фланге северная часть Сырцево занята фузилерским полком. Три часа тому назад 3‑я тд прорвалась с юга до школы, после чего никаких изменений не произошло. В ходе наступления в направлении западной части Луханино дивизия продвинулась до лесочка. Дивизия наступает танками и одним батальоном вокруг высоты +1,2 северо–западнее окраин Луханино, с задачей овладеть ею»{737}.
Зададимся теперь вопросом: можно ли считать неудачным контрудар, даже в том виде, как он прошел, если враг не только не добился поставленной задачи: провести оперативное окружение и разгром на смежных флангах 48‑го и 2‑го тк СС, но и оставил уже отвоеванную с большим трудом территорию, отойдя на исходные позиции под угрозой прорыва в тыл наших танковых корпусов? Думаю, ответ очевиден.
Вместе с тем удары советских танковых соединений юго–западнее Прохоровки имели и более значительные последствия. Они заставили пересмотреть ближайшие планы не только командования корпуса СС, но и всей 4‑й ТА. В 14.35 штаб 2‑го тк СС получил приказ–задачу на 9 июля. Она была сформулирована следующим образом:
«2‑й тк СС уничтожает танковые силы врага между ручьем по обе стороны Грезного и участком Салотинки. После чего корпус готовится наступать южнее участка Псела правым флангом через Прохоровку, для взятия охватом возвышенности восточнее Обояни.
48‑й тк прорывается севернее участка Салотинки до Псела на участке Ильинский — Шипы, прикрывая северный фланг, с тем, чтобы воспрепятствовать уходу неприятеля, стоящего [777] перед фронтом 2‑го тк СС, на Обоянь. Необходимо подготовить переход через Псел»{738}.
Этот приказ вырабатывался и писался в то время, когда еще не было известно о начале контрудара. А уже после того, как эта информация дошла до штаба армии, в 21.20 тот же корпус получил новый приказ:
«3) 2‑й тк СС уничтожит врага в районе северо–восточнее Берегового и овладеет восточным берегом Солотинки по обеим сторонам Кочетовки. Для этого сосредоточить все силы, имеющиеся на 9.7. Против наступающего со стороны Прохоровки неприятеля корпус остается 9.7 в обороне. Затем корпус готовится 10.7 выступить в направлении Прохоровки. Дивизион штурмовых орудий дивизии СС «Мертвая голова» остается в подчинении 167‑й пд.
4) 48‑й тк наносит удар сильным правым флангом по обеим сторонам дороги Яковлево — Обоянь на север, отбрасывает противостоящие ему танковые силы неприятеля к Пселу и овладевает грядой высот между Кочетовкой и севернее Новоселовки. Затем корпус держит себя в готовности разгромить путем охвата стоящий на западном берегу Пены 6‑й гвардейский танковый корпус. Продвижению через Пену на восток надлежит воспрепятствовать»{739}.
Казалось бы, формулировки остались прежние, но из второго документа ушел важный момент. Явно ситуация изменилась, поэтому амбициозные планы в отношении захвата «возвышенностей восточнее Обояни», к которым корпус СС ранее должен был прорываться основными силами, ушли на второй план. Появилась главная задача: сосредоточить все усилия на Прохоровке, именно сюда, как и предполагалось, русские подвели свои крупные подвижные резервы. Но войска, которые должны были участвовать в давно запланированном сражении, находились в тяжелом положении, потери бронетехники на искусно выстроенных русскими рубежах оказались столь значительными, что командующий армией из–за этого был вынужден ставить более скромные задачи — целым корпусом наносить удар на Прохоровку. Причем это решение о развороте всего 2‑го тк СС к станции было принято именно 8 июля под воздействием ударов танковых корпусов.
Следует отдать должное целеустремленности и энергии Гота при осуществлении своего замысла. Несмотря на существенные проблемы, возникшие в ходе его реализации, генерал настойчиво, подобно тарану, стремился к намеченной цели — уничтожению советских подвижных резервов. В то же [778] время нельзя не указать и на просчеты командования противника. Первый и главный — это явная недооценка надежности нашей обороны и силы духа войск. Хотя и Гот, и Манштейн были против проведения «Цитадели», они не ожидали столь мощного сопротивления и уже в первые три дня боев таких высоких потерь. Еще до подхода резервов Ставки Н. Ф. Ватутин только силами фронта нанес очень тяжелый урон войскам ГА «Юг», особенно в бронетехнике. Благодаря искусным маневрам силами и средствами он сумел «расщепить» ударный клин его армии, остановить продвижение АГ «Кемпф» и тем самым заставил командование 4‑й ТА на открытое правое крыло оттянуть часть сил корпуса СС, нацеленных на сражение под Прохоровкой. Одновременно, упорной обороной 1‑й ТА и 6‑й гв. А, он выбил основную часть бронетехники 48‑го тк. Через трое суток состояние его дивизий было таково, что о предварительном распоряжении Гота развернуть 7‑го или, в крайнем случае, 8 июля часть сил бригады «пантер» в полосу Хауссера уже никто не вспоминал. А 8 июля, проводя контрудар, Николай Федорович наметил решить еще две важные задачи. Во–первых, окончательно измотать противника на втором оборонительном рубеже. Для этого ослабить давление на существенно обескровленные армии М. Е. Катукова и И. М. Чистякова, чтобы дать им передышку и возможность перегруппировать силы и одновременно втянуть в «горловину между Пселом и урочищем Сторожевое» юго–западнее Прохоровки войска наиболее боеспособной и очень активной вражеской группировки — корпуса СС, так как здесь условия местности были наиболее благоприятные для борьбы с его бронетехникой. Обе главные задачи были выполнены.
