Александр Широкорад - Черноморский флот в трех войнах и трех революциях
В 16 часов «Кагул» и эсминцы повернули и исчезли в пелене дождя. Немецкий командир недоумевал, почему русские ушли. У «Кагула» была реальная возможность уничтожить «Гамидие».
6 января в 7 часов «Гамидие» встретил «Бреслау», и далее они двинулись вместе. В тот же день вечером, в 18 ч 30 мин, крейсеры внезапно встретились с русской эскадрой. Русская эскадра направлялась к побережью Турции с целью перехвата турецкого конвоя из семи судов, направлявшегося из Босфора в Трапезунд. И опять адмирал Эбергард действовал крайне бестолково. Бой шел в темноте на дистанции 30—40 кабельтовых (5,5—7,4 км). По неприятельским крейсерам вели беспорядочный огонь крейсеры «Кагул», «Память Меркурия», броненосец «Евстафий» и другие броненосцы. Попаданий «Гамидие» и «Бреслау» не имели и благополучно скрылись, хотя русские крейсера существенно превосходил и «Гамидие» по скорости, не говоря уж о турбинных миноносцах.
Глава 4.
БОМБАРДИРОВКИ БОСФОРА
В феврале 1915 г. англо-французская эскадра попыталась форсировать Дарданеллы. В ее составе были дредноут «Куин Элизабет», линейный крейсер «Инфлексибл», 13 английских и 4 французских броненосца, а также десятки крейсеров, эсминцев и других кораблей.
Операция союзников сразу пошла не по плану. Подавить дарданеллские форты с больших дистанций не удалось, а близко подходить союзные линкоры боялись. В конце концов союзникам удалось высадить в Дарданеллах десант в 68 тысяч человек, которые, закрепившись на небольшом плацдарме у берега, повели позиционную войну с турками. Но тот, кто избегает быстрых и решительных действий, боясь потерь, всегда или проигрывает операции, или несет в последующем куда большие потери.
В течение одного дня, 18 марта 1915 г., на минах и от артогня дарданеллских фортов погибли три броненосца: английские «Иррезистибл» и «Ошен» и французский «Буве».
В ночь на 13 мая у Дарданелл турецкий эсминец «Муавенет» под командой немца Фирле потопил торпедами английский броненосец «Голиаф». 25 мая германская подводная лодка «U-21» там же утопила английский броненосец «Трайомф». А через два дня «U-21» потопила английский броненосец «Маджестик».
В такой ситуации русское командование решило провести операцию у Босфора. Причем ни в Ставке, ни в Севастополе толком не знали, что делать — то ли ограничиться демонстративным обстрелом босфорских укреплений для моральной поддержки союзников, то ли высаживать десант.
Командующий Черноморским флотом адмирал Эбергард поначалу очень боялся подходить с эскадрой к Босфору. В связи с этим он в январе 1915 г. отправил в Ставку пространную записку, где было сказано: «До готовности линейного корабля «Мария» не следует рисковать боем в непосредственной близости от Босфора». Телеграммой от 3 февраля Ставка бой у Босфора оставила на усмотрение Эбергарда. Но 19 февраля из Ставки пришла экстренная телеграмма: «В ближайшее время предполагаются совместные действия англо-французского флота с участием десантного корпуса против Дарданелл. Черноморскому флоту надлежит оказать содействие в виде демонстрации у Проливов, которая, в зависимости от достижения нашими союзниками успеха, может быть развита включительно до занятия Босфора совместно Черноморским флотом и флотом союзников».
Для демонстрации или десанта (по ситуации) в Одессе был сосредоточен 5-й кавказский корпус. С демонстрационной целью в Одессе неоднократно проводились посадка войск на транспорты и выход их в море. Однако в связи с неудачей союзников вопрос о высадке в 1915 г. в Босфоре отпал. Но одесские демонстрации серьезно напугали турок, и те не рискнули отправить в Дарданеллы ни одного солдата из четырех корпусов, защищавших Стамбул и Проливы.
5 марта первый лорд английского Адмиралтейства Черчилль сообщил Главковерху великому князю Николаю Николаевичу, что «великобританское правительство самым серьезным образом надеется, что, когда наступит момент прорыва английского флота в Мраморное море, русский флот, одновременно с началом атаки Дарданелл союзниками, начнет систематическую, с дальнего расстояния, бомбардировку внешних фортов Босфора, чему придается первостепенное значение».
Было установлено, что командующие обоими флотами, адмирал Эбергард и адмирал Карден, войдут в постоянную связь между собой и согласуют свои действия в зависимости от хода событий у Дарданелл.
27 марта флот в составе пяти броненосцев («Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Пантелеймон», «Три Святителя», «Ростислав»), трех крейсеров («Кагул», «Память Меркурия», «Алмаз»), одного авиатранспорта[15] («Николай I»), минной бригады (9 эсминцев) и шести тральщиков[16] вышел из Севастополя курсом на Босфор. В 6 часов утра 28 марта, с открытием турецких берегов, по сигналу командующего (флаг на «Евстафии») броненосцы «Три Святителя» и «Ростислав», крейсер «Алмаз», авиатранспорт «Николай 1», предшествуемые тральщиками и охраняемые эсминцами, отделились от флота и направились к Босфору. Флот, имея в дозоре два крейсера, остался в море на ходу, держась против пролива на расстоянии 12—15 миль. Основная часть кораблей должна была держаться на глубинах свыше 200 м, где не могло быть мин. При появлении «Гебена» бомбардирующие корабли должны были отойти к оставшимся броненосцам. Русские не знали, что «Гебен» еще находится в ремонте.
В 7 часов «Николай I» и «Алмаз», застопорив машины, стали спускать свои гидросамолеты в 10 милях от Босфора.. Оба броненосца продолжали двигаться к проливу. В 7 ч 20 мин, когда тральщики подошли к берегу на расстояние 80 кабельтовых (около 15 км), береговые батареи открыли огонь, но совершенно неэффективный, так как не было видно даже падений снарядов. К 7 ч 30 мин, когда часть гидросамолетов была спущена и готовилась к полету, было получено приказание командующего флотом: «Не увлекаться бомбометанием, главная задача — разведка».
Поднявшиеся самолеты были сразу же обстреляны с батарей шрапнелью и ружейным огнем, но безрезультатно. Вскоре первый из вылетевших самолетов донес, что в устье пролива замечены два небольших миноносца и несколько дальше — минный заградитель.
С приближением броненосцев на указанную дистанцию под азиатским берегом в районе мыса Эльмас был замечен большой четырехмачтовый однотрубный пароход, видимо, груженый, который пытался прорваться в Босфор, идя полным ходом. Из пролива в это время ему навстречу, сигналя прожекторами, вышли два миноносца. Пользуясь отличной видимостью, броненосец «Три Святителя» немедленно открыл огонь с дистанции 65 кабельтовых (12 км), причем с третьего выстрела было получено первое попадание, а затем, когда пароход повернул к берегу, стремясь уйти под защиту батарей Эльмаса, новое попадание в корму вызвало пожар. Было видно, как команда спускает шлюпки и оставляет горящее судно, вскоре приткнувшееся к отмели. Часа полтора спустя на судне произошел сильный взрыв, окутавший его облаком дыми.
Миноносцы были отогнаны двумя залпами «Ростислава», после чего ушли в Босфор. Русский самолет сбросил бомбу на эсминец «Самсун», упавшую в воду в 50 м за кормой.
Покончив с пароходом, «Три Святителя» в 10 ч 30 мин, идя 6-узловым ходом за тральщиками, открыл огонь по азиатским батареям сначала в районе мыса Эльмас, а затем по укреплениям в районе Анатоли-Фенер. Следом шел «Ростислав» и повторял стрельбу по тем же батареям вслед за окончанием стрельбы головного корабля.
Обстрел азиатских укреплений продолжался до 11 ч 50 мин. По Эльмасу было выпущено шесть 305-мм фугасных снарядов, пятьдесят 152-мм («Три Святителя») и десять 254-мм («Ростислав») снарядов. По наблюдениям с судов и самолетов, снаряды ложились хорошо, но степень разрушения определить было невозможно, так как точного прицельного огня из-за легкой дымки на берегу вести было нельзя, и обстрел велся по площадям. Батареи не отвечали, поскольку их пушки не доставали до русских броненосцев.
К этому времени летчики выяснили, что вплоть до Золотого Рога в проливе больших судов нет. По наблюдениям летчиков, было несколько прямых попаданий в батареи, причем в одном случае был вызван взрыв, давший характерный столб дыма, окутавший на время одну из батарей.
В 11 часов, повернув на обратный галс, броненосцы с той же дистанции обстреляли батареи европейского берега в районе Панас-Бурну, выпустив девятнадцать 305-мм и пять 254-мм снарядов. Пересекая линию пролива, броненосцы отчетливо видели ряд ближайших внутренних батарей, где не было мглы. Но они не могли их обстрелять, так как угол возвышения башенных орудий обоих кораблей был мал.
К 12 ч 30 мин корабли закончили обстрел и по сигналу командующего пошли на присоединение к своим силам. С их подходом на флагманском корабле был поднят сигнал: «Поздравляю флот с историческим днем первой бомбардировки укреплений Босфора».
Построившись в походный порядок, флот отошел на север. Корабли весь день и ночь провели в море, чтобы с рассветом снова подойти к Босфору и повторить бомбардировку.
