Александр Широкорад - Северные войны России
Новгородцы не удовлетворились освобождением Пскова, а двинулись в Ливонию. К новгородцам присоединились их верные союзники карелы. Как писал летописец, новгородцы «положили пусту немецкую волость (то есть Ливонию), карели также ей много зла наделали». Псковичи разбили какой-то орденский «полк». В итоге рыцари «послали во Псков и в Новгород просить мира на всей воле новгородской и псковской».
В 1262 году князь Ярослав Ярославович (брат Александра Невского) и его сын Дмитрий Ярославович решили вернуть «свою отчину город Юрьев» (Дерпт). Они заключили союз с литовским князем Миндовгом и жмудским князем Тройнатом. Однако ливонцев спасла асинхронность действий русских и их союзников. Князь Миндовг осадил крепость Венден (Кесь), но тщетно дожидался русских, и, не дождавшись, снял осаду, удовлетворившись лишь опустошением окрестных земель. Когда ушла литва, явились русские полки и осадили Юрьев. Немцы к этому времени сильно укрепили город. Летописец писал: «был город Юрьев тверд, в три стены, и множество людей в нем всяких, и оборону себе пристроили на городе крепкую». Русские взяли приступом посад, разграбили его и сожгли, захватили много пленных, но крепость взять не смогли и ушли назад. Ливонский же хронист утверждает, что русские ушли от Юрьева, узнав о приближении магистра Вергера фон Брейтгаузена, что магистр, преследуя русских, вторгся в их владения, опустошил их, но заболел и вынужден был возвратиться.
Это были последние при жизни Александра Невского боевые действия русских на севере Руси. 14 ноября 1263 года князь Александр Ярославович умер в Городце на Волге по пути из Орды во Владимир. 23 ноября он был похоронен в монастыре Рождества Богородицы во Владимире. Митрополит Кирилл сказал над его гробом: «Дети мои милые! Знайте, что зашло солнце земли Русской», и все люди закричали в ответ: «Уже погибаем!». Тут следует отметить, что митрополит Кирилл был старым сподвижником и другом Александра Невского. Большинство же князей и простого люда в конце XIII – начале XIV века смотрели на Александра как на обыкновенного князя, пусть более удачливого, чем другие.
После смерти Александра его четыре сына длительное время правили северной Русью, хотя и сражались друг с другом. Младший его сын, Даниил, в 1277 году стал первым московским удельным князем. До этого Москва была столь мелким городком, что не имела своего князя. Внук Александра Невского, Иван Данилович Калита, стал «собирателем русских земель» вокруг Москвы. Естественно, что московские князья были крайне заинтересованы в возвеличивании своего предка. Особо понадобилась поддержка прапрадеда Александра внуку Калиты Дмитрию Донскому накануне Куликовской битвы. А как известно, чудо всегда происходит, когда есть социальный заказ на него. И тут в одну прекрасную ночь иноку владимирского Богородицкого монастыря привиделся князь Александр Ярославович. Монахи разрыли его могилу и обнаружили там нетленные мощи. Князя Александра Ярославовича немедленно канонизировали и ввели в пантеон московских святых.
В общерусский пантеон Александр Невский был введен лишь в 1547 году. Читатель помнит, что это был год венчания на царство-Ивана IV (еще не Грозного). Тут тоже понадобились знаменитые и желательно святые предки. В дальнейшем легко заметить, что всплески популярности Александра Невского каждый раз совпадали по времени с очередными конфликтами со шведами и немцами, например, в начале XVIII века в ходе Северной войны, в конце 30-х годов XX века при обострении отношений с гитлеровской Германией.
Современные историки (я уж не говорю о писателях) склонны осовременивать Александра Невского, приписывая ему несвойственные черты и поступки. Он же был обычным человеком XIII века, умным и очень жестоким правителем и, безусловно, талантливым полководцем, но не настолько, чтобы две его победы закрывали нам целый век собственной истории.
Проордынские симпатии Александра Невского – вопрос крайне спорный. Как говорится, история не имеет сослагательного наклонения, поэтому бессмысленно гадать, что было бы, если бы Александр в 1252 году не поехал к хану Сартаку, а поддержал своего брата Андрея и князя Даниила Галицкого.
В то же время антизападная направленность политики Александра вполне понятна и оправдана. Орды Батыя и Неврюя принесли неисчислимые жертвы русскому народу. Но ханы Золотой Орды не стремились к уничтожению Руси. Ханам нужны были верные вассалы и их дружины, а главное – деньги. Поэтому ханы не только не разрушали властные структуры русских княжеств и православную церковь, а наоборот, пытались использовать их в своих целях.
В отличие от татар, рыцари-крестоносцы и римские папы преследовали совсем иные цели. Русское государство и даже удельные княжества были им ни к чему. Им требовались рабы-славяне, которые безропотно трудились бы на своих европейских господ и платили десятину римскому папе. Поражение в борьбе с крестоносцами грозило русским княжествам полным уничтожением, гибельно православной церкви, русской культуры и русского языка. Русь ждала в этом случае судьба Великой Моравии и Пруссии, от которых «носители просвещения и веры христовой» не оставили и следа.
Глава 4. Походы маршала Кнутсона на русских и карел
Походы Александра Невского в центральную Финляндию в 1257 году на несколько десятилетий отбили у шведов охоту воевать с русскими. Мир длился до начала 90-х годов XIII века. Точнее, это был не мир, а неофициальное перемирие, поскольку никаких соглашений стороны не заключали. Со времени завоевания шведами племени еми граница земель еми и карел стала фактически границей владений двух государств – Швеции и Новгорода. Эта граница начиналась на берегу Финского залива примерно в 20 км от устья реки Невы и шла на север по реке Кюмень (Кюмийоки) и далее.
Покоренные шведами племена емь (тавасты) ненавидели шведов и были готовы восстать против захватчиков. Поэтому шведских феодалов не оставляли мысли отрезать финские племена от прямого контакта с новгородцами в районе Невы и с карелами на Карельском перешейке и в Приладожье.
В начале 80-х годов XIII века начинаются мелкие разбойные нападения шведов на новгородские владения. В 1283 году шведские суда прошли через Неву в Ладожское озеро и напали там на новгородских купцов, направлявшихся в Обонежье. В 1284 году шведский предводитель Трунда с отрядом прошел на судах (лойвах и шнеках) через Неву в Ладожское озеро и попытался грабить карел, но получил отпор и ретировался. В 1292 году 800 шведов с моря напали на ижорцев, но были отбиты.
В 1290 году на шведский престол сел малолетний король Биргер, внук ярла Биргера, побитого в 1240 году на Неве. Однако фактическая власть в королевстве сосредоточилась в руках маршала Торгильса Кнутсона.
В 1293 году маршал Кнутсон организовал крестовый поход против карел. Как уже говорилось, все карельские племена были подданными Господина Великого Новгорода. Большинство карел оставалось язычниками, но все, кто хотел, крестились. Точных данных о числе православных карел нет, хотя известно, что они составляли не менее 20 процентов от общего числа. Новгородская администрация никого не принуждала креститься, но создавала для этого все условия – посылала миссионеров, строила церкви, основывались монастыри, как, например, знаменитый Валаамский монастырь[30] .
Летом 1293 года большое шведское войско высадилось на берегу Выборгского залива у впадения западного рукава реки Вуоксы[31] . Там, согласно шведским хроникам, Торгильс Кнутсон заложил каменную крепость Выборг.
По сей день Кнутсон считается основателем Выборга, памятник ему стоит в центре города. На самом же деле Выборг был основан еще в 20-х годах XII века. Кнутсон разрушил до основания русско-карельский город и в нескольких километрах южнее его построил свою крепость.
Если верить шведской хронике, в 1293 году крестоносцы покорили все карельские земли («14 погостов»). Шведы взяли город Кексгольм (по-русски – Корелу, современный Приозерск), «много язычников было там побито и застрелено в тот самый день». Интересно, что шведы называли язычниками не только некрещеных карел, но и православных карел, и даже русских. В Кексгольме остался сильный шведский гарнизон во главе с Сигге Лоне (новгородская летопись называет его «воевода Сиг»). Вскоре к Кексгольму подошел отряд новгородцев. После шестидневной осады крепость была взята, все шведы, включая воеводу Сига, – перебиты. Согласно шведской хронике, удрать живыми удалось лишь двум шведским воинам.
Кексгольм (Корела) остался за русскими и, как сказано в хронике, они «сильно укрепили его, и посадили там мудрых и храбрых мужей, чтобы христиане не приближались к этому месту».
Зимой 1293-1294 года новгородцы осадили шведскую крепость Выборг, Однако шведы успели ее сильно укрепить, и русским не удалось ее взять.
Построив мощную Выборгскую крепость, шведы закрепились в основном стратегическом центре Западной Карелии, у выхода к морю важнейшего для всей Карелии Вуоксинского водного пути (прямой водный путь из Ладожского озера в Финский залив). В результате Вуоксинский путь оказался под шведским контролем. Окончательно закрепить за собой шведам удалось лишь три карельских погоста: Яскис, Эврепю и Саволакс.
