Сергей Нечаев - Бородинское побоище в 3D. «Непобедимые»
Генерал Арман де Коленкур:
«В семь часов в этом пункте раздавалась такая канонада и ружейная пальба, какие редко можно услышать».
Прапорщик гвардейской артиллерии А. С. Норов:
«Самый сильный удар обрушился на князя Багратиона, на его дивизии графа Воронцова и Неверовского. Весь корпус маршала Даву, потом корпус маршала Нея и Жюно, подкрепляемые артиллерией, сверх тех орудий, которые были на позиции, рвались отчаянно овладеть флешами».
Теперь для русских стало совершенно очевидно, куда Наполеон направит свой главный удар. При виде готовившейся атаки корпуса маршала Нея (а это 27 батальонов пехоты), князь П. И. Багратион понял, что его сил недостаточно для ее отражения, и он взял несколько батальонов у генерала Н. Н. Раевского, а также 3-ю пехотную дивизию П. П. Коновницына из корпуса генерала Н. А. Тучкова 1-го. После этого он попросил еще подкреплений у главнокомандующего.
М. И. Кутузов послал к нему из общего резерва лейб-гвардии Измайловский, Литовский и Финляндский полки, сводную гренадерскую бригаду, 1-ю кирасирскую дивизию и в то же время приказал всему 2-му корпусу генерала К. Ф. Багговута идти с правого фланга на левый.
Впрочем, Кутузов ли сделал все это? Так принято считать, но это, как говорится, не факт.
Возьмем для примера тот же корпус генерала Багговута. Сам он утверждает, что его перевел на левый фланг не Кутузов, а Барклай.
Обер-офицер лейб-гвардии гусарского полка. Худ. Краузе, 1810-е гг. Бумага, акварель
Генерал К. Ф. Багговут:
«Когда неприятель повел атаку на наш левый фланг, я по приказанию Вашего Высокопревосходительства пошел с пехотными полками 2-го корпуса на подкрепление оного».
Это, между прочим, написано в донесении Багговута Барклаю, и это четко указывает на то, кто отдал приказ. В свою очередь, это доказывает и то, что в ходе сражения главнокомандующий, сидя весь день в районе Горок, отдал инициативу в принятии важнейших решений своим подчиненным.
Французы, выдержав жестокий огонь русских батарей, кинулись на укрепления, завладели одной флешью, но тотчас же были выбиты генералом Д. П. Неверовским.
Генерал Э. Ф. Сен-При:
«Гренадерская дивизия графа Воронцова была почти совершенно уничтожена. Сам он был ранен и замещен генералом Коновницыным».
Маршал Даву
Адъютант Кутузова А. И. Михайловский-Данилевский:
«Граф Воронцов <…> должен был первый выдержать весь натиск неприятеля. Его сопротивление не могло быть продолжительно ввиду громадного числа нападавших; он сражался до тех пор, пока его дивизия не была истреблена».
М. С. Воронцов был тяжело ранен, и это вынудило его оставить поле боя. Между прочим, это был тот самый будущий генерал-фельдмаршал, губернатор Новороссии и наместник на Кавказе, о котором А. С. Пушкин неуважительно написал:
Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец…
Хотелось бы воспользоваться случаем и отметить, что этот «полу-невежда» получил блестящее образование в Лондоне, а в 1814 году, будучи командиром русского оккупационного корпуса во Франции, продал полученное по наследству имение, чтобы расплатиться с французскими кредиторами за кутежи русских офицеров и гусар, которые, как правило, за себя платить не считали нужным. И как, зная это, относиться к словам Пушкина?
В восьмом часу утра наполеоновские войска повторили атаку на Семеновские флеши.
М. С. Воронцов (худ. Дж. Доу)
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Вдруг, в этой спокойной и мирной долине, среди безмолвных холмов показались вихри огня и дыма, за которыми следовали множество взрывов и свист ядер в воздух в различных направлениях. Среди этого оглушительного грохота Даву с дивизиями Компана, Дессэ и тридцатью пушками во главе быстро двинулся на первый вражеский редут».
Вахмистр 2-го кирасирского полка Огюст Тирион:
«Поле сражения было слишком тесно для огромного количества стиснутых на нем войск; пришлось располагать войска в глубоком порядке нескольких линий, почему снаряды, перелетевшие первую линию, поражали вторую, а некоторые снаряды поражали несколько линий; побоище было ужасающее, и самое сражение явилось наиболее кровопролитным со времени употребления огнестрельного оружия».
В конечном итоге, флеши вновь были взяты и вновь отбиты. Французы оставили их, понеся при этом большие потери. Маршал Даву был контужен при падении с убитого коня, генералы Компан и Дессэ тяжело ранены. Были ранены и практически все полковые и бригадные командиры (генералы Тест и Дюпплен, полковники Ашар, Кутюр, Симмер).
Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Семеновские флеши» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»
Адъютант Кутузова А. И. Михайловский-Данилевский:
«Даву упал с лошади, пробитой ядром, и получил сильную контузию. Он скоро оправился, но не мог заменить своих раненых дивизионных генералов. От убыли начальников произошло в его корпусе колебание, и атаки его были не совсем успешны».
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Прибежал Рапп, чтобы заменить Компана, и с ним его солдаты, которых он увлек за собой. Они бросились, выставив штыки, вперед, беглым шагом, прямо на вражеский редут. Рапп первый приблизился к нему, но в эту минуту пуля настигла его. Это была его двадцать вторая рана. Третий генерал, который занял его место, тоже упал. Даву тоже был ранен».
Генерал Жан Рапп:
«Генерал Компан был ранен; я принял командование его дивизией. Она входила в состав корпуса маршала Даву. Она овладела одной из укрепленных окопами неприятельских позиций и сильно пострадала. По прибытии к ней я сговорился с маршалом Неем, на правом фланге которого я находился. Наши войска были в беспорядке; мы собрали их и, ринувшись на русских, заставили их дорого поплатиться за успех. Канонада, оружейный огонь не прекращались. Пехота, кавалерия с ожесточением бросались друг на друга в атаку из одного конца боевой линии в другой. Мне еще ни разу не приходилось видеть такой резни».
Генерал Арман де Коленкур:
«Замена раненых или убитых генералов происходила без малейшего шума, и передвижения войск не испытывали ни малейшей задержки, даже когда был ранен князь Экмюльский [Даву. — Авт.]».
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Раппа отнесли к императору, который сказал ему: „Как, Рапп, опять? Но что же там делают наверху?..“ Адъютант ответил ему, что надо пустить гвардию, чтобы покончить с редутом. „Нет, — возразил Наполеон, — я не хочу, чтобы ее истребили, я выиграю битву без нее“».
Примерно к девяти часам к князю Багратиону начали подходить подкрепления, с которыми он и произвел контратаку, в очередной раз отбросив французов от флешей.
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Около девяти часов Даву и Ней двинулись вперед. Барклай успел за это время усилить свои войска кавалерией. В течение часа они сдерживали натиск, однако, понеся большие потери, были вынуждены оставить флеши вместе с пушками».
Наступление на Утицу
Отметим, что в это время шли бои и на правом фланге Наполеона — за Утицу. Там 5-й корпус наполеоновской армии, состоявший из поляков, двинулся в обход левого фланга русской позиции.
Адъютант генерала Милорадовича Ф. Н. Глинка:
«Генералу Тучкову даны войска: 3-й пехотный корпус, шесть донских полков с генералом Карповым и 7000 Московского ополчения с графом Марковым <…> Корпус Тучкова поставлен в четыре линии; высокий курган увенчан сильною батареею: донцы и ополчение скрыты в засаде».
Противники встретились перед Утицей около восьми часов утра.
Вообще-то 5-й корпус должен был атаковать Утицу с первыми выстрелами французских пушек, но он задержался в болотистом лесу.
Полковник Жан-Жак Пеле-Клозо:
«Польскому корпусу <…> следовало для достижения Утицы пройти не более двух с половиною верст. Он шел очень медленно, делал частые привалы и показался в виду неприятеля очень поздно. Вместо того чтобы атаковать стремительно, он завязал пушечную пальбу <…> Эти замедления пагубно повлияли на дела правого фланга».
Князь Юзеф Понятовский
Наполеон торопил Понятовского, но ничего не помогало, и реальная атака началась лишь в начале девятого, то есть в тот момент, когда генерал Н. А. Тучков 1-й по приказу князя Багратиона уже отправил в его распоряжение дивизию П. П. Коновницына.
