Александр Музафаров - Забытые битвы империи
Пытаясь выполнить эту задачу, армия Багратиона предприняла попытку занять Минск, но «железный маршал» Даву опередил русских буквально на сутки. Путь на соединение с 1-й Западной армией был отрезан. И тут князь Багратион совершает маневр, сбивший столку и французов, и русское командование. Вместо атаки Минска он разворачивает армию в противоположную сторону и движется к Бобруйску. Французы уверены, что армия обречена — их войска вышли к Березине раньше, в районе Свислочи, и должны были помешать переправе. Однако, к своему удивлению, командовавший кавалерией корпуса Даву генерал Пажоль узнал, что там, где еще два года назад был открытый город, ныне располагает готовая к бою крепость. Удивительно, но, зная от своих польских агентов о работах в районе Бобруйска, французская разведка не придавала им особого значения. Ее внимание было сконцентрировано на Дрисском укрепленном лагере, а работы в Бобруйске были сочтены малозначимыми.
Теперь же выяснилось, что в тщательно расставленной французами ловушке есть дыра, и даже не дыра, а бронированная дверь, открытая для армии Багратиона и наглухо запертая для его преследователей.
Автор первой официальной истории войны 1812 года генерал Михайловский-Данилевский писал на страницах своего труда:
«Удачный выбор места, где выстроен Бобруйск, оказал в Отечественную войну величайшую, неоцененную услугу. Ни одна крепость в России никогда не была столь полезной, как Бобруйск в 1812 году. Не будь там крепости, Князю Багратиону невозможно б было прежде исхода августа соединиться с 1-й армией, а тогда она была уже в окрестностях Москвы. Переправа через Березину сделалась бы совершенно недоступной, ибо когда Князь Багратион находился еще в Слуцке, Пажоль уже был в Свислоче и мог по устроенному им в Острове мосту перейти на левую сторону реки, уничтожить гати и плотины на болотных берегах Березины и затруднить нашим войскам наведение мостов. Князю Багратиону, не имевшему с собой понтонов, довелось бы идти на Речищу и Лоев, там переправляться через Днепр и большим обходом искать соединения с 1-й армией или вовсе от него отказаться. Пинскими болотами примкнуть к Тормасову и 1-й армии предоставить одной бороться с Наполеоном».
Но сила Бобруйской крепости заключалась не только в мощности его укреплений, но и в деятельности его гарнизона. В самом начале кампании русское командование о Бобруйске попросту... забыло! Не получая никаких распоряжений, генерал-майор Игнатьев самостоятельно объявил себя бобруйским военным губернатором и заставил окрестные государственные и военные власти выполнять свои распоряжения. Игнатьев предписал исправникам игуменскому, борисовскому и бобруйскому спустить тотчас до Бобруйска все суда, шедшие но Березине к Борисову, порожние и с грузом (тем самым французы были лишены возможности использовать их для наведения мостов и транспортировки грузов). Из отставших всадников и проходивших через Бобруйск конвоев был сформирован конный отряд в 140 казаков, что позволило крепости вести разведку. Солдаты и пионерной роты спешно прошли обучение артиллерийскому делу и при необходимости могли встать к крепостным орудиями. В крепостные магазины было сведено большое количество продовольствия. 30 июня генерал Игнатьев доносил начальнику инженерного департамента военного ведомства генералу Карлу Опперману «Теперь с помощью Божией я могу принять неприятеля».
Получив известия о движении армии князя Багратиона от Несвижа к Бобруйску, Игнатьев распорядился доставить в Слуцк продовольствие и фураж для отступающих войск, а на все почтовые станции между Слуцком и Бобруйском выставить по 600 подвод. Эти меры, предпринятые губернатором крепости по собственной инициативе, предвосхитили последовавшие приказы князя Багратиона, а уставшим войскам его армии значительно облегчили марш.
3 июля части 2-й Западной армии начали прибывать в Бобруйск. Впервые с момента начала боевых действий ее солдаты и офицеры могли отдохнуть от изнурительных форсированных маршей, перевести дух. Армия пополнила свои запасы продовольствия из крепостных магазинов и включила в свой состав запасные батальоны, располагавшиеся в Бобруйске. В крепости были оставлены больные и раненые, вместе с которыми численность ее гарнизона составила около 4000 человек.
Дав короткий отдых своей армии в Бобруйске, князь Багратион двинулся на Могилев, стремясь опередить Даву и не дать ему занять этот город, который долгое время был административным центром присоединенных к России территорий Речи Посполитой.
Но «железный маршал» снова сумел опередить нашу армию. Его авангард подошел к Могилеву на сутки раньше — 7 июля. В отличие от многих городов этого края, жители которых радостно приветствовали французов как освободителей от русской оккупации, Могилев, уже 40 лет пробывший в составе Российской империи, без боя не сдался. В местной краеведческой литературе сохранил рассказ о подвиге защитников города:
«7 июля французский авангард по Виленскому тракту подошел к городу и остановился на ночлег в селе Княжицы. По распоряжению губернатора Толстого могилевский полицмейстер Литвинов с 30 рядовыми внутреннего батальона выступил к местечку Княжицы и напал на аванпосты французов.
Утром 8 июля солдаты гарнизонного батальона и отряда А.И. Грессера на Виленском поле подпустили наступающих французов на расстояние 200 шагов и дали дружный залп из ружей. До 7 вражеских солдат было убито, а остальные егеря быстро отступили к лесу, ожидая подхода своей пехоты. В отличие от других городов Беларуси Могилев встретил французов не торжествами, а сопротивлением батальона охраны города.
Прозвучавшие выстрелы заставили французское войско построиться в боевой порядок и начать организованное наступление. В боевом строю они вышли из леса и при поддержке артиллерийской роты, стреляя на ходу, направились к Виленской браме. Гарнизонная охрана города понесла потери. Стремительным натиском французы сбили с позиций защитников Могилева. Отстреливаясь от наседавшего противника, стражники начали поспешно отступать.
Оставшиеся на месте караульные солдаты у Шкловской брамы и провиантского магазина возле Быховской заставы были убиты. Офицер, командовавший караулом у въезда со стороны Шклова, получил предложение сдаться, но отказался и вместе с подчиненными погиб.
Осторожно вступив в город, французы рассыпались по улицам, стреляя из ружей в отступавших солдат гарнизона. Перебив караул у Днепровского моста, а нескольких раненых русских солдат столкнув в реку, французы захватили мост.
Горожане, высшие чиновники, в том числе губернатор Толстой, вице-губернатор Юсупов и другие, оставили город, причем губернатору пришлось уходить от погони французской кавалерии пешком. Д.А. Толстой пребывал в Могилеве до последней возможности и не успел вывезти даже своего сына, который остался под чужим именем в городе у священника».
За мужественную защиту своего города солдатам Могилевской внутренней стражи было объявлено Высочайшее Благоволение.
Узнав о захвате войсками Даву Могилева, князь Багратион предпринял попытку отбить город и двинулся к нему со своей армией от Быхова, имея в авангарде казачий корпус генерала от кавалерии Платова и 7-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Раевского. Удар на Могилев имел целью не только отбить город, но и оказать помощь 1-й Западной армии, которая в это время готовилась к сражению с главными силами французов у Витебска.
Сражение продолжалось с большим упорством весь день. Французы, развернув многочисленные силы, смогли отбить упорные атаки корпуса Раевского, а князь Багратион, оценив численность неприятеля и получив известия об отходе армии Барклая де Толли от Витебска, решил на следующий день не возобновлять сражения. Его армия переправилась через Днепр и начала марш к Смоленску.
Существовала опасность, что корпус Даву может опередить обе русские армии и первым занять этот город, истребить продовольственные и военные склады, чем серьезно затруднить положение русских. Однако «железный маршал», что называется, «забуксовал». Оценив натиск солдат Раевского в бою под Салтановкой, он решил дождаться удара русских в Могилеве, и его солдаты принялись строить вокруг города защитные сооружения. Лишь через четыре дня маршал осознал свою ошибку и бросился к Смоленску. Но было уже поздно. 1-я и 2-я Западные армии, избежав окружения и разгрома, встретились под стенами Смоленска. Впереди их ждало Бородинское поле.
В ОСАДЕ, ИЛИ РУССКИЙ ФОРПОСТ В «ВЕЛИКОЙ ЛИТВЕ»
Не прошло и трех дней после ухода армии князя Багратиона, как под стенами Бобруйской крепости появились французские кавалеристы из корпуса генерала Латур-Мобура. Во времена Наполеоновских войн случалось всякое. Например, в 1806 году мощная прусская крепость Штеттин капитулировала при появлении под ее стенами отряда французского генерала Лассаля, состоявшего из трех гусарских полков и не имевшего при себе ни единой пушки.
![Алексей Рюриков - 10 июня 1941 года [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)