Сайидгюсин Курбанов - Партизанская война в 1812 г.
4 августа рано утром армия Наполеона начала штурм города Смоленска, подвергнув его жестокой бомбардировке. Это же утро Н.Н. Раевский получил от П.И. Багратиона записку: «Друг мой, я не иду, а бегу. Желал бы иметь крылья, чтобы соединиться с тобою. Держись, Бог тебе помощник!» Князь П.И. Багратион не пришел на помощь другу. М.Б. Барклай де Толли отправил его армию на Московскую дорогу, чтобы не позволить Наполеону обойти левый фланг русских. Общий штурм крепости не имел успеха. Наполеон приказал начать обстрел города из 300 орудий. «Тучи бомб, гранат и начиненных ядер полетели на дома, башни, магазины, церкви, — вспоминал Ф.Н. Глинка, — все, что может гореть, запылало». Горожане прятались в погребах и подвалах домов, церквях. Упорная борьба русских солдат под стенами Смоленска продолжалась два дня. Русские войска и жители города дрались героически, отбивая яростные атаки французов. В бою под Смоленском отличилась дивизия генерала Д.П. Неверовского. «Каждый штык ее, — восхищался Д.В. Давыдов, — горел лучом бессмертия». 5 августа — канун праздника Преображения Господня. В самый разгар бомбардировки города и яростных неприятельских штурмов в храмах Смоленска служились вечерня и всеношная. В сумерках чудотворный образ Смоленской Божией Матери (Одигитрии) был вынесен из храма и передан русским войскам. С тех пор образ этот сопутствовал нашей армии всюду во время войны и был возвращен в Смоленск лишь после очищения его от неприятеля, а именно 6 ноября 1812 г., после победы наших войск под г. Красным. На второй день сражения при Смоленске, когда для обороны этого города корпус Раевского (2-й армии) был сменен корпусом Дохтурова (1-й армии) и когда на правом берегу Днепра стояла уже почти вся 1 -я армия, к ночи город, полуразрушенный и объятый пламенем, был покинут большею частью жителей. В этом бою Наполеон потерял более 20 тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными. Русские потеряли 6 тысяч человек. Стараясь сохранить русскую армию от верной гибели, командующий русскими войсками Барклай де Толли отдал приказ отойти на восток в глубь страны.
«По трехдневном защищении города Смоленска определено было отступление армии. 2-я армия прикрывала переправу через Днепр, большими силами неприятеля угрожаемую; авангард ее был в 6 верстах от Смоленска на Московской дороге. 1-я армия следовала двумя колоннами: первая под командою Генерала от инфантерии Дохтурова, из 5 и 6-го корпусов и арьергарда Генерала от кавалерии Платова, проходила дорогою, от неприятеля отклонившеюся безопасною. 2, 3 и 4-й корпуса и арьергард Генерал-Адъютанта Барона Корфа должны были сделать фланговый марш, для достижений Большой Московской дороги, путями трудными и гористыми, ход их умедлявшими».
Город Смоленск войска Наполеона сожгли дотла. Некоторые генералы русской армии не понимали тактику Барклая де Толли. П.И. Багратион не выбирал выражений: «Подлец, мерзавец, тварь Барклай отдал даром французам преславную позицию». Это в письмах к ближайшим сотрудникам царя. Перед подчиненными и самим военным министром Петр Иванович Багратион старался сдерживаться. От Смоленска отступали тремя колоннами. «Солдаты очень приуныли. Шли молча, повесив головы. Каждый думал: что будет?» Наполеон, жаждавший генерального сражения, был удивлен отступлением русских войск. Граф Сегюр приводит интересный разговор Наполеона с маршалом Даву. Маршал сказал Наполеону: «Должно согласиться, что отступление русских войск исполняется в удивительном порядке. Одна местность, а не Мюрат определит их отступление. Их позиции избираются так хорошо, так кстати, и каждая из них защищается соответственно их силе и времени, которое генерал их желает выиграть, что по справедливости, движение их, кажется, идет сообразно с планом, давно принятым и искусно начертанным». В два часа ночи 8 августа, после взрыва пороховых складов, казаки проскакали по улицам Смоленска, оповещая об отступлении русской армии, и приглашали тех, кто хочет уходить из города, собираться немедленно, пока еще не зажжен днепровский мост.
Среди отступавших войск толпились жители Смоленска, покидавшие с воплями ужаса и отчаяния свои родные пепелища. Военные начальники, принимая меры к сохранению порядка в войсках, выказывали нежное внимание к убегавшему от врага населению. Старшие начальники — генералы Дохтуров и Коновницын — ободряли его словами нежными, стариков и детей приказывали сажать на лафеты орудий, давали им деньги.
Войска по-прежнему отступали тремя колоннами. Их отступление прикрывали арьергарды: северный — К.А. Крейца, центральный—М.И. Платова и южный — К.К. Сиверса. Главные силы Великой армии Наполеона следовали по Большой Московской дороге. Поэтому основная тяжесть оборонительных боев легла на арьергард М.И. Платова, под началом которого у Днепра было всего восемь неукомплектованных полков: Атаманский С.Ф. Балабина, полки М.Г. Власова, Т.Д. Грекова, В.Т. Денисова, И.И. Жирова, Н.В. Иловайского, К.И. Харитонова и Симферопольский конно-татарский. Заманивая Наполеона в глубь России, Барклай де Толли тем самым ослаблял его «Большую армию». В русской армии от рядового до генерала были недовольны решением Барклая де Толли, считая позором для русских отвод войск в глубь России. Они все требовали замены командующего армией. Хотя Александр I не любил старого полководца Кутузова, все же вынужден был удовлетворить требование комитета и назначить его на новый пост. Правда, он сделал это не сразу. Три дня ожидал Александр I, пока не получил сведения о результатах Смоленского сражения. Лишь убедившись в том, что Смоленск сдан врагу, он наконец подписал 8 (20) августа указ о назначении главнокомандующим русскими армиями легендарного полководца М.И. Кутузова.
1812 г. июля 20
Приказ М.Б. Барклая де Толли по 1-й армии с объяснением причин отступления к Смоленску.
«Солдаты! Я с признательностью вижу единодушное желание ваше ударить на врага нашего. Я сам с нетерпением стремлюсь к тому. Под Витебском мы воспользовались уже случаем удовлетворить этому благородному желанию: вы знаете, с какою храбростью 4 корпус и 3 дивизия и напоследок малый арьергард наш удерживали там превосходнейшего числом неприятеля и открыли путь 6-му корпусу соединиться с нами. Мы готовы были после того дать решительный бой, но хитрый враг наш, избегая этого и привычный нападать на части слабейшие, обратил главные силы свои к Смоленску, и нам надлежит защиту его, а с ним и самого пути в столицу, предпочесть всему. Теперь мы летим туда и, соединясь со 2-ю армиею и отрядом Платова, покажем врагу нашему, сколько опасно вторгаться в землю, вами охраняемую. Последуйте примеру подвизавшихся под Витебском, и вы будете увенчаны бессмертною славою; соблюдайте только порядок и послушание: победа ваша».
1812 г. августа 7
Из дневника Ц. Ложье о вступлении армии Наполеона в Смоленск.
«… Единственными свидетелями нашего вступления в опустошенный Смоленск являются дымящиеся развалины домов и лежащие вперемешку трупы своих и врагов, которые засыпают в общей яме. В особенно мрачном и ужасном виде предстала перед нами внутренность этого несчастного города. Город кажется покинутым.
Немногие оставшиеся жители укрывались в церквах, где они, полные ужаса, ждут дальнейшей своей участи. На улицах встречаем в живых только французских или союзных солдат, уже которые вошли в город. Они отправляются в поиски найти что-нибудь посожженное огнем.
Потушенный теперь пожар истребил половину здания: базар, магазины, большую часть домов, так что почти ничего нельзя найти… Что касается военной добычи, то она сводится к нескольким плохим железным пушкам. И вот среди этих груд пепла и трупов мы готовимся провести ночь с 7-го на 8-е…
№ 83».
8 августа 1812
Рескрипт Александра I М.И. Кутузову о назначении его главнокомандующим Армиями.
«С. Петербург.
Михайло Ларионович!
Настоящее положение военных обстоятельств в наших действующих армиях хотя и предшествуемо было начальными успехами, но последствия этих не открывают мне той быстрой деятельности, с каковою бы надлежало действовать на поражение неприятеля. Соображая эти последствия и извлекая истинные тому причины, нахожу нужным назначение над всеми действующими армиями одного общего главнокомандующего, которого избрание, сверх воинских дарований, основывалось бы и на самом старшинстве.
Известные военные достоинства ваши, любовь к отечеству и неоднократные опыты отличных подвигов приобретают вам истинное право на эту мою доверенность. Избирая вас для этого важного дела, я прошу всемогущего бога, да благословит деяния ваши к славе российского оружия и да оправдаются тем мои надежды, которые отечество на вас возлагает.
Пребываю вам всегда
благосклонный Александр I».
Одновременно Александр I отправил рескрипт с сообщением о назначении М.И. Кутузова главнокомандующим армиями на имя военного министра и главнокомандующего 1-й Западной армией генералу от инфантерии М.Б. Барклаю де Толли: «Разные важные неудобства, — писал Александр I, — происшедшие после соединения двух армий, возлагают на меня необходимую обязанность назначить одного над всеми этими главного начальника. Я избрал для этого генерала от инфантерии князя Кутузова, которому и подчиняю все четыре армии. Вследствие чего предписываю вам с вверенною вам 1-ю армиею состоять в точной его команде…» Кроме того, в этот же день были отправлены аналогичные рескрипты остальным главнокомандующим' армий: П.И. Багратиону (2-я Западная армия), А.П. Тормасову (3-я Западная армия) и П.В. Чичагову (Дунайская или Молдавская армия).
