Олег Смыслов - Окопная правда войны
***
Фоторепортер газеты «Пращ» Виктор Темин благодаря знакомству с маршалом Жуковым и с его разрешения на самолете облетел рейхстаг со стороны западного фасада и осуществил съемку, когда на его куполе флага еще не было. Это было первого мая, а второго он уже летел в Москву и, прибыв в редакцию, отпечатав снимок — отдал его ретушеру. Тот пририсовал гигантских размеров развевающийся флаг, хотя на снимке в соответствии с масштабом он должен был бы выглядеть, как маленькая точка. Примечательно, что на обороте снимка Темин указал дату: 2 мая.
Днем 2-го мая Р. Кармен реконструировал события двухдневной давности. Несколько бойцов со своими командирами выполняли режиссерское задание под прицелом объектива его камеры. Как пишет Николай Ямской, «однако отсвет подлинности в отснятом, конечно же, был. Ведь это именно они — правда, не днем, а ночью — два дня назад под пулями и со смертельным риском для себя бежали по этой лестнице, привязывали свои флажки, вели бой и по его окончании, задрав автоматные стволы, салютовали самому, наверное, счастливому дню в своей жизни».
Все дело в том, что в первом эшелоне рейхстаг штурмовали всего три доукомплектованных батальона. 30 апреля, не имея поддержки из-за особенностей застройки на подходах к главному зданию, им не удалось с ходу ворваться в рейхстаг. Были большие потери.
«Успешной оказалась лишь последняя, наиболее подготовленная атака под покровом темноты, — рассказывает автор статьи “Тайна безымянных знаменосцев”. — После сильнейшего артналета, примерно в 22.00, передовой отряд, в котором смешались бойцы батальона Неустроева, участники штурмовой группы капитана В. Макова и разведчики Сорокина, наконец-то ворвался в рейхстаг. Многие воины несли с собой самодельные красные флажки, большинство которых закрепили тут же у центрального западного входа. Особое задание командования 79-го корпуса выполнили разведчики-артиллеристы из добровольческой группы капитана Макова — старшие сержанты А. Лисименко, А. Бобров, Г. Загитов и сержант М. Минин. В ходе ночного боя в рейхстаге они сумели пробиться на крышу и примерно в 22.40 закрепить знамя в короне восседающей на коне женщины — части той самой скульптурной композиции, которая олицетворяла Германию. Именно это знамя стало первым поднятым над рейхстагом знаком Победы.
О знамени, специально предназначенном Военным советом армии для такого случая, вспомнили лишь ночью. Спохватившись, прибывший в рейхстаг полковник Зинченко вызвал заждавшихся в его штабе Егорова и Кантарию, приказал Неустроеву выделить охранение и провести сержантов наверх. Под командой замполита батальона лейтенанта А. Береста и в сопровождении группы автоматчиков оба знаменосца без особых приключений, но со второй попытки выбрались на крышу над противоположным, восточным входом в рейхстаг. Здесь, на конной статуе канцлера Вильгельма, они без помех закрепили знамя.
В разразившемся поутру бою контратакующая артиллерия смела с рейхстага почти все, что было там красного. Но знамя Военного совета судьба хранила. Оно уцелело вплоть до полной капитуляции рейхстаговского гарнизона утром 2 мая. И во второй половине дня по приказу командира полка Зинченко было перенесено его знаменосцами на купол».
***
Из дневника русского танкиста Ивана Сергеевича Панарина (3 мая 1945 года):
«Утром похмелились, ребята разошлись кто куда. Я остался с Валей, она просила, чтобы я не уходил. Ребята поналивались, отобрали легковые машины у немцев и катались по городу с немками и русскими девчатами. Под вечер ребята собрались. Мы с Гришкой пошли в одно имение к помещику, отобрали двое часов, штук сто (целую корзину) яиц и направились к машинам. Но вдруг нам навстречу попадается один старшина с отарой русских девчат, все пьяные, они его вели, чтобы он при них застрелил того помещика, у которого они работали, за то, что тот над ними издевался. У них было вино, нас угостили изрядно, и мы пошли с ними. Старшина хотел застрелить помещика в доме, но я предложил увести, чтобы семья не видела. Захватив кабана с собой, пришли в барак, где жили его рабочие. Они нас обступили — русские, поляки, французы, чехи, итальянцы, бельгийцы, — и каждый жаловался на плохое отношение к ним. Старшина сделал выстрел, но легко ранил, помещик только крикнул и продолжал стоять. Я из пистолета произвел выстрел в большой его живот, и он упал, как сноп, продолжая ворошиться. Гришка очередью из автомата добил его. Скоро мы увидали, как по шоссе пошли наши танки. Я понял, что машина наша ушла на другое место, все мы пошли к машине, но ее уже там не было. Я пошел искать. В городе были самоходки, а наших танков не было, я ночевал с артиллеристами.
5 мая
Прибыли американские и английские войска с фотоаппаратами. Нас сфотографировали. По-русски не знают. Накручивая усы себе, кричат: “Шталин! Шталин!. Был парад, то есть митинг, а после угощенье в честь соединения с союзниками. Относились друг к другу очень дружелюбно.
6 мая
Я поехал на попутной машине искать свою часть по указкам, приехал в тылы 3-го батальона. Оттуда Пихтин направлялся в батальон, он почему-то остался в тылах: кажется, било масло на танке. Много было отставших танкистов, которые ехали в батальон, я поехал с ними. Проехав километров десять, остановились ночевать в городе Гюстров. Расположились в доме, где проживали шесть немок. Мы натащили курей, сготовили ужин, а после ночевали ночь.
9 мая
Узнали о капитуляции Германии утром, был митинг...»
***
Александр Захарович Лебединцев встретил Победу иначе:
«В 23 часа дежурная телефонистка с коммутатора позвонила о том, что в полночь будет передано по радио важное правительственное сообщение, чтобы я телефонную трубку держал у уха, так как радиопередача будет транслироваться по телефонной сети.
Я, конечно, так и поступил. Ровно в полночь услышал голос Левитана, который то затухал, то возникал вновь. Только и понял, что Днем Победы считать 9 мая. Я выбежал на крылечко дома и разрядил восемью выстрелами всю обойму вверх... Стоявший рядом часовой спросил: “Зачем вы это, товарищ капитан?“ — "Победа, браток, победа, пали и ты, салютуй!! Он выпустил вверх весь свой диск из автомата. Только минут через пять началось всеобщее салютование, выстрелами из винтовок, автоматов и пистолетов, а потом подключилась и зенитная артиллерийская батарея, стоявшая рядом. Я позвонил начальнику оперативного отдела полковнику Гавришу и начальнику штаба армии генерал-майору Бирману.
Вскоре я услышал знакомый мне еще с 1941 г. звук авиационного мотора разведчика-корректировщика Хеншель-126. Уже весной 1942 г. он был снят с вооружения, а тут, как призрак, появился вновь. На лунном небе я опознал его силуэт. Видимо, заметив по вспышкам выстрелы зенитных орудий, немецкий ас бросил пару бомб по этой батарее. Один зенитчик был убит и двое ранены. Их позиции были в ста метрах от занимаемого нами домика... Вот когда я подумал, как обидно погибать после объявления мира на земле. Вот так, почти незаметно, прошла та победная ночь, которой мы ожидали долгих четыре года, или 1418 суток».
Последними в Великой Отечественной войне погибли 56 солдат 99-го отдельного мотоциклетного батальона, шедшего в авангарде 2-го Гвардейского мехкорпуса к городу Пршибрам, находящегося в 60 км от Праги. Они первыми подоспели к месту боя партизан из бригады «Смерть фашизму!», которые несли значительные потери под натиском прорывающихся к американцам эсэсовцев.
Это был последний бой той войны с самыми большими потерями.
Два солдата, Муханас Гелманов и Михаил Гусев завершили этот скорбный список.
***
Почему мы выиграли войну? Почему победили?
«Мы выиграли войну исключительно потому, что она была справедливая. Мы обороняли свою землю от оккупантов, мы защищались от расизма, от желания считать нас людьми второго сорта. Справедливые войны всегда приводят к победе...», — считает писатель Даниил Гранин. И это только первый аспект: справедливость войны.
Второй. Мы победили потому, что до войны в Советском Союзе за чрезвычайно короткий срок была создана мощнейшая индустрия, превратившая аграрную страну в индустриальную державу мира. Только мощная индустрия дала нам возможность в нарастающих темпах удовлетворять все возрастающие потребности войны.
Третий. Мы победили потому, что были созданы новые виды оружия.
Четвертый. Мы победили потому, что на войне мы учились воевать у своего врага, изобретая все новые теоретические и практические формы и способы вооруженной борьбы.
Пятый. Мы победили, потому, что война вычистила бездарностей и открыла широкий простор для полководческой деятельности талантливым военачальникам.
Шестой. Мы победили потому, что Верховный Главнокомандующий Сталин руководил вооруженной борьбой не по глобусу, проявляя великую мудрость как в государственных, так и военных вопросах. “Сталин являлся истинным руководителем вооруженной борьбы советского народа против фашистских захватчиков”, — скажет о нем главный маршал авиации Голованов;
