Олег Смыслов - Плен. Жизнь и смерть в немецких лагерях
В целях устранения грубых нарушений советской законности, допущенных в отношении бывших военнопленных и членов их семей, Центральный Комитет КПСС и Совет Министров Союза ССР постановляет:
1. Осудить практику огульного политического недоверия к бывшим советским военнослужащим, находившимся в плену или окружении противника, как противоречащую интересам Советского государства.
Обязать партийные, советские, профсоюзные, комсомольские и хозяйственные органы полностью устранить имеющие место в практике их работы разного рода ограничения в отношении бывших военнопленных и членов их семей, в частности:
а) рассмотреть вопрос о трудоустройстве указанных лиц и принять меры к предоставлению им работы по специальности;
б) не чинить им препятствий при поступлении в высшие и средние учебные заведения и на курсы.
2. ЦК компартий союзных республик, крайкомам, обкомам, горкомам, райкомам КПСС и Главному политическому управлению Министерства обороны СССР пересмотреть дела о партийной принадлежности бывших военнопленных, необоснованно исключенных из рядов КПСС в связи с пребыванием в плену.
3. Внести на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР вопрос о распространении действия Указа Президиума Верховного Совета СССР от 17 сентября 1955 г. об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941—1945 гг., на бывших военнослужащих Советской Армии и Флота, осужденных за сдачу в плен противнику, отбывших или отбывающих наказание.
4. Министерствам юстиции союзных республик и Прокуратуре СССР при пересмотре судебных дел на бывших военнослужащих Советской Армии и Флота, находившихся в плену, выявить и обеспечить в законном порядке реабилитацию тех из них, которые попали в плен в условиях, вызванных боевой обстановкой, и необоснованно осуждены как изменники Родины.
5. Юридической Комиссии при Совете Министров СССР, Прокуратуре СССР и Министерству обороны СССР внести на рассмотрение Совета Министров СССР предложения о необходимых уточнениях и дополнениях статей Положения о воинских преступлениях, определяющих ответственность военнослужащего за сдачу в плен и за преступления, совершенные во время пребывания в плену, не допуская при этом смягчения наказания за добровольную сдачу в плен.
6. Установить, что время пребывания в плену, в окружении и на спецпроверке, если пленение не было добровольным и если военнослужащий, находясь в плену, не совершил преступлений против Родины, засчитывается в срок службы в армии, а также в общий трудовой стаж работы.
7. Обязать Министерство внутренних дел СССР (т. Дудорова) и Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР (т. Серова) пересмотреть и отменить все ранее изданные НКГБ и НКВД приказы и инструкции в отношении бывших военнопленных, противоречащие настоящему Постановлению.
8. Министру обороны СССР (т. Жукову):
а) пересмотреть в персональном порядке все дела бывших военнопленных из числа офицеров, лишенных воинских званий без решения судебных органов, и во всех необходимых случаях восстановить их в офицерских званиях, а имеющим право на пенсионное обеспечение назначить пенсии;
б) представить к награждению бывших военнопленных, имеющих ранения или совершивших побег из плена, но не отмеченных правительственными наградами;
в) внести на рассмотрение Совета Министров СССР предложения о необходимых изменениях и дополнениях в Положение о денежном довольствии военнослужащих за время нахождения в плену, а также о пенсионном обеспечении этих военнослужащих и их семей;
г) рассмотреть вопрос о внесении в действующие уставы Советской Армии и Военно-Морского Флота соответствующих дополнений, определяющих отношение советского воина к плену.
9. Министерству культуры СССР (т. Михайлову) по согласованию с Министерством обороны СССР включить в тематические планы издательств, киностудий, театров и культурно-просветительных учреждений подготовку художественных произведений, посвященных героическому поведению советских воинов в фашистском плену, их смелым побегам из плена и борьбе с врагом в партизанских отрядах.
Публиковать в партийной, советской и военной печати статьи, рассказы и очерки о подвигах советских воинов в фашистском плену.
10. Обязать Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР через “Комитет за возвращение на Родину” и Союз обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР довести мероприятия Центрального Комитета КПСС и Советского Правительства, изложенные в настоящем Постановлении в отношении бывших военнопленных, до сведения советских граждан, находящихся за границей, с целью ускорения возвращения их на Родину…»
В сущности, этим постановлением советское правительство признало несправедливость и, если хотите, предвзятость, проявленные к бывшим военнопленным, большинство из которых действительно не сдавались в плен добровольно, да и в плену вели себя должным образом. Однако почему их тогда уравняли (амнистией) с участниками немецких формирований, с полицейскими карателями, которых амнистировали еще раньше, — непонятно. Все дело в том, что председатель КГБ генерал Серов однажды сообщил в ЦК КПСС, что находящиеся на Западе «невозвращенцы» из числа бывших военнопленных и «остарбайтеров» могут быть использованы в качестве боевой силы в войне против СССР.
Именно с учетом его предложений и был принят Указ «Об амнистии…»
К бывшим же военнопленным этот указ не имел никакого отношения. Сам же факт публикации этого указа вызвал огромнейший поток обращений в высшие партийные и правительственные инстанции.
Собственно, а когда вообще возник этот вопрос?
«Поднявшись на вершину власти в гигантской стране, Хрущев, однако, чувствовал, что тень Сталина все время была с ним рядом, — напишет в книге “Семь вождей” Д.А. Волкогонов. — Действовала (хотя и не так свирепо, как раньше, а с оглядкой) “карательная система”, созданная “вождем народов”, запретной была правда о множестве политических процессов, прокатившихся по стране накануне и после войны, на многих вопросах внутренней и внешней политики СССР лежало сталинское табу. Хрущев многое знал о прошлом (он был его активным участником). Теперь оно его страшило. Он, именно он, должен был или сказать обо всем минувшем правду, или оставить все без изменения, как сложилось за треть века существования большевистского государства.
Приближалось время очередного, XX съезда партии. На пленуме ЦК решили его провести в феврале 1956 года. Рассматривая на заседании Президиума рабочие вопросы подготовки к первому после смерти Сталина всесоюзному форуму коммунистов, Хрущев предложил создать ряд рабочих комиссий по его подготовке. Возражений не последовало. Но когда первый секретарь заявил, что было бы правильным “образовать и комиссию по расследованию деятельности Сталина”, его бывшие близкие соратники Молотов, Каганович, Ворошилов стали бурно возражать. Особенно активен был Молотов:
— Расследовать деятельность Сталина — это ревизовать итоги всего огромного пути КПСС! Кому это выгодно? Что это даст? Зачем ворошить прошлое?
Ему вторил Каганович:
— Сталин олицетворяет множество побед советского народа. Рассмотрение возможных ошибок продолжателя Ленина поставит под сомнение правильность всего нашего курса. Да нам просто скажут: а где вы были? Кто дал вам право судить мертвого?
Схватка была бурной. Хрущев ее погасил обещанием, что будут в самом секретном порядке рассмотрены лишь “нарушения социалистической законности”, в которых основная доля вины лежит на Берии. Пусть комиссия поработает, мы рассмотрим ее выводы, а затем уж решим, что с ними делать… На том 31 декабря 1955 года и порешили».
На утреннем заседании 25 февраля 1956 года Хрущев произнесет сенсационный доклад «О культе личности и его последствиях», который длился более четырех часов…
Не отсюда ли, где говорилось о репрессиях и о том, что именно Сталин ввел понятие «враг народа» (впервые этот термин использовал Ленин, заимствовав его у французских революционеров), власти были вынуждены обратиться и к вопросу бывших военнопленных, тем более что уже амнистировали и предателей.
Несколько позже будет создана комиссия под председательством министра обороны.
Уже в мае 1956 года маршалу Советского Союза Г.К. Жукову подготовили соответствующую речь, которая по неизвестным причинам не была ни прочитана, ни опубликована. С ней он должен был выступить на предстоящем Пленуме ЦК КПСС, где предполагалось вновь обсудить вопрос о культе личности Сталина. Судя по всему, прославленный полководец, как и многие другие, после Хрущева тоже не мог не удержаться, чтобы не отдать дань установленной моде…
Состояние и задачи военно-идеологической работы, по его мнению или тех, кто писал речь, оказались напрямую связанными с культом личности Сталина. Досталось здесь Сталину и за подготовку страны к обороне накануне войны. Однако более половины доклада занял вопрос «Об устранении неправильного отношения к бывшим военнопленным, возвратившимся на Родину из фашистского плена».
