Василий Черкасов - На броненосце “Пересвет". 1903-1905 гг.
20 марта. Наш новый командир Эссен желает все переделать по-своему. У него есть хорошая черта, что он желает все знать сам. Целый день таскает он меня по кораблю, и я ему все указываю и рассказываю, а на время отдыха и на вечер задает работы: вычислить, подсчитать, составить и т.п. Я ничего против этого не имею и с удовольствием занимаюсь делом. Это, впрочем, не надолго, потому что все, что ему надо, у меня давно подсчитано и вычислено, только приходится рыться в бумагах и чертежах, чтобы доказать ему правоту своих слов. Вероятно, скоро начнет верить мне на слово и тогда будет легче.
22 марта. Сегодня командир хотел меня загонять и начал таскать по башням и погребам, но я решил сам загонять его и стал таскать его во все дыры, так что он, наконец, уморился. После осмотра он благодарил меня, а потом через старшего офицера прислал еще несколько комплиментов вроде того, что видит, что я хорошо знаком со своим делом, моя часть в полной исправности, видна чистота и аккуратность.
Стоим у стенки. Сегодня организовал стрельбу дробинками из больших пушек, сами комендоры нарисовали на щите “Сикисиму” и теперь с удовольствием расстреливают ее. Начинаем снимать подвешенные цепи, защищавшие батарею, и заменять их броней толщиной четыре дюйма наверху и пять дюймов брони + 4 фута угля внизу. Все сделано нами из полудюймовых листов — вполне достаточно для удержания поганых японских снарядов. С сегодняшнего дня каждую ночь до 28-го ждем японских брандеров, потому что луна восходит поздно, а кроме того, имеем некоторые сведения — все организовано для их встречи. У нас летают воздушные змеи с беспроволочным телеграфом, что увеличивает район действия телеграфа.
24 марта. Приехала масса русских мастеровых Балтийского и Адмиралтейского заводов, и они энергично принялись за работу. “Паллада” будет готова 27-го. “Ретвизан” и “Цесаревич” с кессонами перешли в Восточный бассейн и стоят против мастерских, вероятно через полтора месяца будут готовы. Миноносцы почти все исправны.
Новый капитан задал всем мичманам работу: ознакомиться с водонепроницаемостью и трюмной системой корабля, найти недостатки, исправить их и т.п., причем каждому дал по отсеку. Все с удовольствием принялись за работу, кроме Бухэ и Петрова, которые страшно недовольны тем, что им придется пачкаться.
Со страшным нетерпением ждем мы 26-28 марта, или, если они постесняются нашей Пасхой, что едва ли, то 30 или 31-го. Месяца через полтора-два, когда починятся наши корабли, мы всей эскадрой с Макаровым двинемся к Владивостоку на соединение с крейсерами (исправлять сделанную ошибку), не ища встречи с неприятелем, но и не избегая ее. Соединившись же, мы смело двинемся на них.
26 марта. Вчера вечером в 10 часов вдруг раздался звук выстрела или взрыва. Мы думали, что началась атака, но скоро нам сообщили, что это был взрыв мины у Ляотешана, неизвестно только отчего он произошел; думают, что это наскочил на мину какой-нибудь япошка, и даже полагают, что это был брандер с пироксилином, оттого что взрыв был такой сильный, что из Дальнего спрашивали по телефону, что это за взрыв был у нас в Артуре. Ну, туда им и дорога.
Японский флот обстреливает Порт-Артур (С рисунка того времени)
Днем сигнал: “Броненосцы и крейсера приготовиться сняться с якоря”, но никуда не пошли.
По слухам, японцы готовят грандиозный десант в Артур. Так как теперь уже началась весна и с ней южные ветра, то очевидно они постараются высадиться на северном берегу — Ляотешан уже не годится, потому что с моря идет крупная зыбь. Они могут высадиться в Инчензы, но там флот им помешает. В городе ходят слухи, что вчера в Инчензы была высадка: шесть джонок подошли к берегу, в них начали стрелять, они отвечали ружейным огнем; потом пять удалилось, а шестая пристала к берегу. О дальнейшем ничего не известно, но я думаю, что это чепуха.
Мы ждем, что на Пасху к полночи японцы пришлют нам красное яичко — бомбочку, но и мы им приготовили подарочки. Возможно, что они придут 28-го вечером, рассчитывая, что будут пьяные и бдительность будет уменьшена, но и тут нарвутся. В общем, настроение хорошее и с нетерпением ждем событий.
27 марта. Японцы как будто воды в рот набрали — ни гу-гу. Мы ждем их сегодня ночью к 12 часам. Чтобы они не застали нас во время заутрени, приказано заутреню служить в 10 часов вечера. На ночь наш паровой катер идет в цепь. Мы вооружили его: две 37-мм пушки, один пулемет и один минный аппарат, и масса охотников офицеров и матросов, ожидаем брандеров — будто на пикник собрались. Макаров проведет ночь на Золотой горе.
Один час ночи. Япошки еще не показывались, ждем их с минуты на минуту.
28 марта. Японцев ночью не было. Китайцы наметили японцам следующую программу действий. В ночь с 29 на 30-е придут заградители, и если завалить проход им не удастся, то они начнут бомбардировку, чтобы вызвать нас в море. Нам навстречу выйдут брандеры с пироксилином и, подойдя, взорвутся. От этого взрыва мы должны пострадать, и тогда эскадра бросится добивать нас, а тем временем транспортный флот, обогнув Квантуй, высадит десант на северном берегу. Далее два дня, 30 и 31-го, они будут производить отчаянную бомбардировку Артура, после чего возьмут его с суши.
Чтобы затруднить ориентировку прохода брандерам перенесли все прожектора на берегу.
В Восточном бассейне адмирал Макаров обратил внимание на старый, еще китайский, док для миноносцев. Его откачали, он почти исправен, но короток для новых миноносцев. Начали удлинять его.
“Паллада” почти готова, если понадобится — ее хоть сейчас выпустят из дока, а так выпустят 5 апреля. На “Цесаревиче” кессон хорошо держится, и работы идут успешно. “Ретвизан” стоит еще с пластырем, воду откачали, работа идет пока внутри, новый кессон уже готов и завтра его заведут на место поверх пластыря, после чего пластырь снимут.
Раздавали царские подарки. Матросам пол фунта чаю или сахару, мыла, табаку, образок и т.п. Я получил кожаный портсигар с буквами “М.Ф.” и короной и четверть фунта табаку.
Машинный унтер-офицер с “Пересвета” М. Забельский
Гибель“Петропавловска”
29 марта. В 7 часов утра, совершенно неожиданно, был разбужен вызовом всех наверх с якоря сниматься. Японцы еще не показывались, зачем и куда идем не знаю, но верим в Макарова и идем смело. Проходя по рейду наглядно убедились, что никакому брандеру не подойти к проходу. Сегодня при выходе мы опять чуть не столкнулись с “Пересветом”. Виноват был князь. Нам пришлось дать задний ход, перлини и буксиры лопнули, отливным течением потащило нос влево, корма стала нажимать на пристань — едва не было несчастья. Князю должно влететь от Макарова. Нельзя быть таким путаником. Эссен, боясь “Пересвета”, просил разрешения встать последним в строю, что ему и разрешили: быть между “Пересветом” и “Полтавой”.
11 часов дня. Курс Ost. Артур скрывается за кормой. В 3 часа дня были эволюции. “Пересвет” чуть не таранил “Победу”, повернув не туда, куда следует. Оба дали задний ход и благополучно разошлись. В 5 часов вечера вошли в гавань. Адмирал Макаров недоволен эволюциями, особенно “Пересветом”.
30 марта. Адмирал Того играет в благородного и первые три дня Пасхи нас не трогал. Ждем сегодня. Японцы недалеко, так как беспроволочный телеграф начинает принимать что-то неясное еще. Ну и нарвутся же они сегодня со своими брандерами, жаль будет, если шпионы донесли. Мы с нетерпением ждем результатов.
Подполковник Меллер, мастер Обуховского завода, по предложению генерала Белого осмотрел 10-дм пушки Электрического утеса. По чертежу и таблицам стрельбы они должны стрелять на 7000 сажен при 20° угла возвышения, а на самом деле давали только 14°, что соответствовало дальности 5000 сажен, или 10 верст (59,5 кабельтовых). Оказалось, что дальнейшему опусканию казенной части препятствует буфер, служащий для открывания замка. Подполковник Меллер снял этот буфер с тела орудия и поставил его на станине, чем дал возможность пушке стрелять при полном угле возвышения. Затем оказалось, что батарея эта не может иметь кругового обстрела благодаря тому, что бетонные стенки ее поставлены слишком близко к основанию. Меллер отрезал часть площадок, чем дал возможность пушкам иметь круговой обстрел.
На японском брандере найдена дощечка со следующей надписью по-русски: “Господа русские моряки, запомните мое имя, я капитан-лейтенант Хиросе и прихожу к Вам в Артур во второй раз”. Однако в третий раз придти ему не удалось, так как в донесении адмирала Того он значится убитым.
31 марта. 3 часа дня. Прямо не знаю, как описать весь этот ужас. Хотя это и секрет, но в конце концов этого не скроешь, а потому пишу откровенно. В 7 часов утра меня разбудили с известием, что был сигнал: “Крейсерам идти в помощь “Баяну”, эскадре выйти в море”, и что ночью была стрельба. Все началось по-хорошему, все вышли в море, и только нам, “Севастополю”, не повезло —дул сильный N, баллов 5, и несчастных 7 буксиров не могли сдвинуть нас с места.
