Елена Кукина - Золотой век глины. Скульптурные группы из раскрашенной терракоты в художественной культуре раннего итальянского Возрождения
208
См.: Hardison O. B. Op. cit., p. 39–40.
209
См.: Avery M. The Exultet Rolls of South Italy, v. 1–2, Princeton, 1936.
210
Гращенков В. Н. Флорентийская монументальная живопись раннего Возрождения и театр // Советское искусствознание, 21, М., 1986, с. 261.
211
Гуревич А. Я. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981, с. 267.
212
Буркхардт Я. Указ. соч., с. 345.
213
В этой связи интересными представляются попытки исследователей составить своеобразную «игровую» модель культуры эпохи Возрождения (М. М. Бахтин) и человеческой культуры вообще (Й. Хёйзинга). Если М. М. Бахтин представляет карнавал, в котором «сама жизнь играет, а игра на время становится самой жизнью» в качестве доминирующей формы духовной деятельности народа в эпоху Возрождения, то «игровая концепция культуры» Й. Хёйзинги предполагает рассмотрение всех форм жизнедеятельности человека и всей истории человеческой цивилизации под знаком «игры».
Безусловно, «игровой фактор» на самом деле не имел решающего значения и не оказал определяющего влияния на развитие всех форм культуры, как следует из данных теорий. Тем не менее его влияние было существенным. В частности, в период раннего Возрождения это особенно ясно видно на примере взаимодействия изобразительного искусства и театра. Й. Хёйзинга связывает роль «игрового элемента» в изобразительном искусстве и архитектуре, во-первых, с сакральным значением произведений искусства и их ролью в ритуале (р. 167), во-вторых, с наличием момента соревнования в процессе творчества (р. 169).
См.: Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965, ср.: Huizinga J. Homo Ludens. A Studi of the Play Element in Culture. London, 1949.
214
Уличная процессия была в XV веке неотъемлемой составной частью любого массового празднества, как религиозного, так и связанного с народной обрядностью.
Народные языческие обычаи и традиции продолжали жить в течение всего средневековья, несмотря на церковные запреты. В основном они были связаны с различного рода праздниками сезонного цикла (смена времён года, начало и окончание сельскохозяйственных работ). Среди народных обрядовых форм наиболее распространены были ритуальные танцы вокруг огня или подобия жертвенного алтаря, костюмированные процессии в масках, сопровождавшиеся хоровым пением, театральные представления. Последние чаще всего устраивались на Масленицу или Новый год в формах «bruscello» – своеобразного водевиля с хороводами, танцами, пением и любовным сюжетом, все перипетии которого благополучно завершаются браком; «maggio» – рыцарской баллады на извечную тему борьбы добра со злом; «zingarescha» – сцен из жизни цыган; «rappresentazione dei mesi» – представления, действующими лицами которого были двенадцать масок, персонифицирующих месяцы года; наконец – кукольного спектакля. Эти представления устраивали самодеятельные организации горожан, руководимые каждая своим «режиссёром», который в то же время был и актёром и автором текстов. Их традицию продолжили светские «компании» XV столетия, занимавшиеся подготовкой «sacre rappresentazioni».
Народная обрядность несла в себе элементы античной традиции («дионисийские» игрища и пляски, использование масок), но ещё теснее была связана с современным религиозным культом. Народный театр использовал христианские сюжеты: в «maggio» – деяния святых, в «zingarescha» – народную легенду, согласно которой цыганка, встреченная Марией на пути в Египет, предсказала ей судьбу её младенца. Церковь же переняла народный обычай отмечать праздники процессиями и театральными представлениями.
Народная зрелищная культура сыграла значительную роль в становлении ренессансного реализма, благодаря имманентному ей стремлению к жизнеподобию и конкретной вещественности форм и образов. Именно в ней христианское учение впервые нашло натуралистическое отражение. Кроме того, с раннего средневековья в народной культуре всегда содержался элемент гедонизма, физиологизма и иронии. Тот чувственный натурализм, носителями которого в Средние века были ярмарочные балаганы, странствующие поэты, устные народные предания и который являлся в то время «нездоровой и в некотором отношении ущербной реакцией на аскезу средневековья» (Аникст А. А. Культура и искусство эпохи Возрождения // Искусство раннего Возрождения. М., 1980, с. 37), органично вошёл в культуру Возрождения, обрёл в ней новую, положительную, окраску и явился одной из основ гедонизма ренессансного реалистического искусства.
О таком натурализме можно говорить в связи с элементами иронии и гротеска, которые в XV веке всё активнее стали проникать в мистерию. С ними связана единственная в Средние века актёрская профессия – гистрион (шут, акробат и фокусник). Услугами гистрионов пользовался церковный театр – им предлагались роли «нечистой силы» – дьявола, чертей.
Использовался малейший повод для введения в священный сюжет бытовых эпизодов, характерных персонажей: в сцене «Рождества» появляются повивальные бабки и служанки; святые жёны торгуются с лавочником, продающим благовония; солдаты дерутся при дележе одежд; библейский Каин – скаредный и бранчливый крестьянин, сетует на неурожаи; Иосиф-плотник жалуется на непомерные налоги; Вифлеемские пастухи рассуждают о падеже и краже овец. Персонажи обмениваются скабрезными шутками, рассказывают друг другу (и зрителю) смешные и пикантные истории, дерутся, задирают друг друга, подтрунивают над собой. Наконец, «смеховой» элемент проник и в саму церковь: в среде низшего духовенства бытовал обычай отмечать новогодний праздник своеобразной пародией на торжественную литургию («праздник дураков»), когда в церковь приводили живого осла, «украшали» одежды священников ослиными ушами и хвостами, переодевшись женщинами, менестрелями или в масках монстров устраивали в церковном хоре пляски с пением неприличных песен, ели, пили и играли в кости в алтаре, а после этого проходили процессией с пением и танцами по городу, стучась в дома наиболее зажиточных горожан и требуя подношений. Интересно, что в 1445 году Бернардин Сьенский включил в свой проект церковной реформы непременное требование прекратить эти скандальные представления. См.: Cheney S. The Theatre. Three Thousand Years of Drama, Acting and Stagecraft. N.-Y., 1958, p. 147–151; Даркевич В. П. Народная культура средневековья. М., 1988, с. 161–167.
В век раннего Возрождения основы средневековой народной культуры начинают трансформироваться: грубый комизм сменяется общим радостным восприятием жизни; средневековые обычаи и легенды наполняются новым, гуманистическим содержанием; театрально-зрелищные формы, ранее ассоциировавшиеся только с обрядом, становятся неотъемлемой частью светского торжества (в XV веке все важнейшие политические события отмечались процессией – сюда относятся и триумфальные «въезды» знатных особ).
215
Морозов П. О. История драматической литературы и театра, т. 1, СПб., 1903, с. 126.
216
Аникст А. А. Драма и театр в Италии XV века // Искусство раннего Возрождения. М., 1980, с. 121.
217
См.: Pope-Hennessy J. Italian Renaissance sculpture. London, 1958, p. 342; Venturi A. La Scultura Emiliana nel Rinascimento // Archivio storico dell‘Arte, III, 1890, p. 17.
218
См.: Chastel A. The Age of Humanism. N.-Y.; London; Toronto, 1963, p. 199–201.
219
Kernodle G. R. From art to theatre. Form and convention in the Renaissance. Chicago, 1947, p. 63.
220
См.: Muller W. Der schauspielerische Stil im Passionsspiel des Mittelalters. Leipzig, 1927; Babudri F. Un Planctus Crucis o Pianto della Vergine ricostruito con frammenti landistici triestini // Archivum Romanicum, XX, 1936, p. 163–199; Sullivan J. S. A Study of the Themes of the Sacred Passion in the Medieval Cycle Plays. Waschington, 1942; Sticca S. The Latin Passion Play: its origins and development. Albany, 1970; De Martino E. Morto e Pianto Rituale nel mondo antico. Torino, 1975.
221
Цит. в русском переводе по: Де Санктис Ф. История итальянской литературы, т. I, М., 1963, с. 109.
222
Цит. в русском переводе по: История западноевропейского театра от возникновения до 1789 г. М.-Л., 1941, с. 28.
223
Le Goff J. La civilization de L‘Occident medieval. Paris, 1972, p. 440–441 – Цит. в русском переводе по: Данилова И. Е. О сюжетной и композиционной роли жеста в живописи Средних веков и Возрождения // Данилова И. Е. Искусство Средних веков и Возрождения. М., 1984, с. 73.
224
Леонардо да Винчи. Книга о живописи. М., 1934, с. 114.
225
Альберти Л.-Б. Десять книг о зодчестве, т. II, М., 1937, с. 44.
226
Буркхардт Я. Указ. соч., с. 399.
227
Там же, с. 352.
228
См.: Гаусрат А. Средневековые реформаторы, т. II, СПб., 1900; Thode H. Franz von Assisi und die Anfange der Kunst der Renaissance in Italien (1885). Berlin, 1904.
229
Дворжак М. История итальянского искусства в эпоху Возрождения, т. 1, М., 1978, с. 33.
230
См.: Toschi P. Arte popolare italiana. Roma, 1960, p. 685.
231
См.: Либман М. Я. Немецкая скульптура 1350–1550. М., 1980, с. 27.
