Елена Куличкова - «Бархатное подполье». Декаденты современной России
«Ну ладно, давай попробуем, – сказала я. – Только не ставь мое имя в титрах…» Все-таки я работала на телевидении и в качестве автора эротического клипа прославляться не планировала.
Снимать было решено дома у Володи. В Москву я переехала недавно, чего ждать от местных музыкантов, точно не знала. C некоторой осторожностью отправилась в его квартиру.
«Заходи!» – крикнул Володя откуда-то из глубины похожего на лабиринт жилища. Пробираясь по темному коридору, я очутилась в комнате, созданной в восточном стиле – со стенами, отделанными бамбуком, и приглушенным светом абажуров. На полу валялись павлиньи перья всех цветов, книги Маркиза де Сада и какая-то бижутерия из эпохи великого Гэтсби.
Хотя книги де Сада меня несколько насторожили, я смело вошла в спальню. И тут я увидела ее – модель. Девушка, похожая на певицу из шведского дуэта «Роксетт», ростом под 180, на 15-сантиметровых шпильках. Она была в одних стрингах, а на месте пониже спины красовалась готическая татуировка.
«Познакомься, – Володя представил девушку. – Аня Бергстрем, готическая стриптизерша и поэтесса, наполовину шведка».
«Интересное сочетание», – подумала я и стала устанавливать камеру и свет. За шесть лет работы на телевидении чего я только не видела и научилась сохранять спокойствие.
Впрочем, девушка оказалась очень милой и приветливой. Особенно поразил тот факт, что ее отец оказался оператором советских киносказок режиссера Ромма. Происходящее стало еще более невероятным.
Наконец мы установили свет в спальне и камеру. Володя сказал Анне ложиться на диван и раздеваться. Я подумала: «Вот я попала». Володю на тот момент я знала не так хорошо и не предполагала, чего ожидать. В общем, я решила, что если дела зайдут слишком далеко, то снимать не буду. Впрочем, сначала все происходило вполне безобидно и прилично.
Володя взял небольшой кусочек льда и водил им по голой спине и попе девушки. Она поморщивалась от холода.
«Снято? – нетерпеливо спросила стриптизерша. – Холодно…»
Тут откуда-то появилось шампанское.
«Для антуража», – сказал Володя. Мы выпили по бокалу шампанского и продолжили съемку. Володя решил покормить пострадавшую гото-актрису клубничкой. Ела она ее очень эротично. «Хороший кадр», – подумала я.
Снять целый клип в одной спальне было непросто. Раньше я снимала пару клипов для знакомых музыкантов, но делала это с оператором и еще одним режиссером. Тут же мы были только втроем. В этом были свои плюсы. Идеи предлагали все.
«А давай потопчемся по лицу Ксении Собчак», – воодушевленно предложил Володя, откуда-то доставая журнал с гламурной на тот момент ведущей «Дома-2» на обложке. Готическая стриптизерша с радостью потопталась по лицу символа российского гламура своими прозрачными 15-сантиметровыми каблуками.
После этого Володя приковал ее наручниками к батарее. Я судорожно пыталась вспомнить все арт-приемы съемки, которые когда-либо видела у операторов, снимая крупными планами лицо, наручники и чулки в сеточку.
Прикованная к батарее стриптизерша, Володя во фраке и павлиньи перья сделали свое дело – нас постоянно пробивало на смех. Что могло получиться из этого видео, я представляла смутно.
Честно говоря, я думала, что это будет очередным проектом, положенным на полку. Но Володя проявил удивительную настойчивость. Он позвонил в воскресенье утром, в 10 часов, и заявил, что приедет ко мне монтировать клип. Возражения не принимались.
И правда, часа через два он заявился. Я тогда жила на Кутузовском проспекте. Мы сели за монтажный стол с видом на гостиницу «Украина» и начали монтировать. На удивление клип получился вполне ничего.
Но каково же было мое удивление, когда видео, снятое для прикола, в Сети начало набирать огромное количество просмотров! Когда количество просмотров перевалило за 40 тысяч, я очень удивилась.
На этом наше сотрудничество с Володей не закончилось. Материал про «Бархатное подполье» и неодекаданс стал частью моего дипломного фильма – «Счастье рядом». Потом сделали большой сюжет для канала «Культура» и несколько постановочных съемок для Первого канала. Картинка всегда получалась очень красивой.
Данила Шлапаков,
скрипач раннего состава группы «Бостонское чаепитие»:
Честно говоря, фестивали «Бархатное подполье» у меня всегда ассоциировались с неким абсолютно неуправляемым хаосом, балаганом, суетой, сумасшествием и потоком неконтролируемого сознания со всех сторон… Но при этом при взгляде со стороны все это месиво каким-то необыкновенным образом преображалось в замысловато выстроенное, завершенное и логичное при своей красоте действие, из которого «слова лишнего не выкинешь», где все на своем месте и так, как надо.
На одном из первых фестивалей (кажется, даже на самом первом) случилась накладка – звукорежиссер «изволили запаздывать». И в результате получилась крайне неприятная картина: группы музыкантов уже практически сидят друг у друга на голове, саундчек еще и не начинался, аппаратура полностью не подключена и не настроена, а до начала времени все меньше и меньше. Народ, естественно, начинает бузить и раздирать Володю на части. Тут Преображенский, осатанев вконец, злобно рявкает: «Все! Идите на фиг! Сейчас все будет!», шагает к пульту, хватает первый попавшийся под руку провод и начинает его подключать. Провод, естественно, оказывает пассивное сопротивление, а Володя злобно рычит: «Так, сука, не лезет… не лезет, да?! А так?!» Народ, естественно, от него шарахается и даже боится приближаться.
И в этот момент появляется звукач… Я боялся даже представить, куда сейчас этому несчастному человеку засунут этот самый провод, но Владимир развернулся и холодным, спокойным голосом произнес: «Здравствуйте. Вы нас очень задерживаете, поэтому я прошу Вас сейчас как можно быстрее со всем разобраться и более так не опаздывать. Группы уже давно готовы, только Вас ждем. Нехорошо так делать…» Занавес… А фестиваль прошел весьма недурно.
Еще один момент, правда не связанный с «Бархатным подпольем», но очень хорошо иллюстрирующий атмосферу снаружи и изнутри группы «Бостонское чаепитие». Во время концерта Преображенский, войдя, что называется, в образ, в прыжке и кувырке в какой-то момент сбил со стойки синтезатор нашего клавишника Мигеля. Заметив, что инструмент начал падать, Владимир подпихнул его обратно на стойку ногой, застыв в позе ласточки, а Мигель поймал клавиши рукой, не прерывая при этом игру и не меняя флегматичного выражения лица. После концерта, общаясь с публикой, коллектив получил следующий отзыв: «Что меня больше всего восхищает в ваших выступлениях, так это абсолютная отрепетированность всего и вся. И все трюки, если это можно так назвать, на своем месте…» Спрашиваю, что за трюки имеются в виду. Оказалось, этот момент с падающим синтезатором. Зал решил, что так было задумано.
Подобным образом было практически со всем и всегда. Если что-то шло не так и приходилось как-то выкручиваться, в конечном счете все равно оказывалось только в плюс. Не знаю, отнести ли это к нашей удаче, стечению обстоятельств или таланту Преображенского обращать недостатки в достоинства, но факт есть факт…
Перед выступлением Володя всегда просил его не трогать и не отвлекать хотя бы минут 20 и предупреждал, что последствия могут быть печальны. Один раз какая-то милая и очаровательная барышня умудрилась-таки выкопать его из гримерки в это самое время и начала грузить организационным вопросом. Обычно Володя к милым и очаровательным барышням хорошо относится, однако тут он ее долго и внимательно слушал, а потом вдруг выдал: «Милая, а ты стриптиз танцевать умеешь?» Барышня сбилась и, изумленно хлопая глазами, ответила: «Нет, не умею…» Вид Преображенского стал страшен, он навис над бедной девушкой и, подняв руки над головой, как будто призывая кары небесные, вскричал: «Как не умеешь?! Тогда иди и учись! Быстро!» Барышню как ветром сдуло, а Володя повернулся к нам с Мигелем и печально сказал: «Ну как же так вот можно – танцевать не умеет, а с ерундой всякой пристает ко мне… Ну ее, пошли на сцену».
Мигель Сюч,
музыкант (г. Ибаге, Колумбия):
Когда-то я играл на клавишах и флейте в «Бостонском чаепитии», правда, это было давно. В группу меня привел друг, мы вместе учились. К тому времени я уже выступал с хард-группой и немного с бардами. Стиль, в котором играли они, меня не смутил. Я считаю, что надо уметь все, а не замыкаться только на академической музыке, или фольклоре, или поп-, рок-направлениях. Главное – профессионализм.
Декадентство – это интересная философия, надо все попробовать, но все хорошо в меру.
С «Чаепитием» вначале мы в основном репетировали. Собирались дома у Преображенского. Он постоянно что-то придумывал, какие-то немыслимые вещи. Мне кажется, что идея проводить фестиваль декаданса «Бархатное подполье» появилась одновременно с группой. Абсолютно точно, что предложил это Володя Преображенский, он и занимался всеми организационными вопросами, искал средства. А мы с ним не спорили. Атмосфера была хорошая, дружеская, рабочая. Никаких особенных споров и обид я не помню. А вот много интересного узнал.
