Сергей Кавтарадзе - Анатомия архитектуры. Семь книг о логике, форме и смысле
Базилика – слово греческого происхождения (βασιλική), первоначально означавшее «царский портик», можно сказать, «царский навес» (βασιλεως στοά). Неизвестно, как выглядели древнегреческие базилики, но, судя по всему, использовались они не как жилища царей, а, скорее, как место для отправления государевых дел, прежде всего судебных.
Рис. 2.18. Базилика Максенция и Константина на Римском форуме. IV век. Рим, Италия[50]
Позже базиликами стали называть огромные здания в Древнем Риме. Их залы колоссальны даже по современным меркам. Они использовались в разных целях, всегда предполагавших скопление огромных масс людей, – для гуляний, для торговли и, опять-таки, для публичных судебных слушаний. Такая базилика обычно вытянута в длину и состоит из нескольких помещений, причем центральное – больше остальных. Если здание предназначалось для суда, то кресло судьи располагалось в специальной полукруглой пристройке – абсиде. Римские базилики были величественными сооружениями с толстыми стенами и грандиозными сводами (правда, встречались и плоские деревянные перекрытия), богато украшенными, в том числе и многочисленными колоннами из дорогих сортов камня.
Когда в IV веке н. э. христиане Рима сделались представителями государственной религии, им, еще недавно скрывавшим таинства веры в катакомбах, понадобилось множество новых вместительных храмов, достаточно представительных, чтобы привлекать языческие души, но конструктивно простых и сравнительно дешевых, так как на помпезные сводчатые сооружения попросту не хватало средств.
Так появился тип раннехристианской базилики – храма, чья композиция во многом заимствована у древнеримских судебных зданий (базиликой ее назвали позже, ввиду сходства с прототипом, очевидно). Прежде всего, такая базилика – это одно или несколько составленных вместе вытянутых пространств, хорошо приспособленных для торжественных церковных процессий. Их называют нефами, то есть кораблями (французское слово nef произошло от латинского navis – корабль). В принципе, храму достаточно и одного такого «корабля», но чаще бывает три или пять, причем центральный выше и шире остальных, а главное – светлее, потому что в его стенах под потолком прорезаны окна, расположенные выше крыш боковых нефов (верхнее, хорошо освещенное пространство главного нефа имеет свое название – клеристорий). Продольные стены внутри здания опираются на аркады (иногда, но редко, на антаблементы), а те, в свою очередь, на колонны. Верующие поначалу располагались в пониженных и сравнительно темных боковых «кораблях», а по центральному, залитому светом, торжественно шествовали священнослужители.
Своей осевой направленностью христианская базилика в чем-то родственна древнеегипетским храмам. Вход в нее тоже часто начинается с открытого двора, там прихожане готовятся к богослужению. Затем следует нартекс – пристройка перед самой базиликой, где в старину полагалось оставаться уверовавшим во Христа, но еще не крещенным («Оглашенные, изыдите!» – это как раз про них), а также отлученным от причастия за какие-то прегрешения. С противоположной стороны располагался короткий поперечный неф – трансепт, в плане придававший храму форму креста и предназначавшийся для клира. Наконец, замыкалась композиция алтарной частью – полукруглой абсидой, также заимствованной у римских судебных построек. Каменное кресло судьи сделали троном епископа, сиденья вдоль стен отдали священникам.
В сущности, и сейчас большинство католических храмов устроены таким же образом. Зайдете ли в кафедральный собор в самом центре европейской столицы или, оставив горные лыжи у входа, присядете на скамью в деревенской церквушке, затерянной среди отрогов Альп или Карпат, вы, скорее всего, окажетесь в базилике, с нефом, трансептом и абсидой алтаря.
Рис. 2.19. Собор Сан-Джусто. V и XIV века. Триест, Италия[51]
Мы так далеко отошли от заявленной темы про арочные конструкции потому, что раннехристианская базилика интересна нам как раз тем, чего в ней нет, – иными словами, отсутствием сводов. С IV века и до конца тысячелетия храмы Западной Европы перекрывались в основном стропилами, иногда открытыми снизу, иногда зашитыми деревянными панелями плоских потолков. Искусство строить каменные своды сохранялось практически лишь в Византии и в странах, попавших под ее влияние. Вождям племенных союзов, в крови и хаосе междоусобных войн создававших на руинах Римской империи новые государства, было не до величественных построек, требовавших огромных ресурсов и долгого времени на их сооружение, иногда большего, чем могла удерживать трон целая династия.
Однако к концу первого тысячелетия Европа обрела несколько новых устойчивых государственных образований – княжеств, герцогств, мощных империй, – и феодальная система начала стабильно поставлять их владетелям богатства, достаточные не только для ведения войн, но и для масштабного строительства. Впрочем, само строительное дело в ту пору тоже не всегда являлось мирным занятием. Защитить страну можно было только с помощью мощных каменных крепостей – тех самых, с зубцами, башнями и узкими бойницами. Земляные насыпи и частоколы из бревен спасали лишь от мелких воинственных соседей. Очевидно, что, как и сегодня, именно развитие военных технологий вело к прогрессу в гражданских областях.
Рис. 2.20. Собор Святого Петра. Общий вид. 1130–1181 гг. Вормс, Германия[52]
Рис. 2.21. Собор Святого Петра. План. 1130–1181 гг. Вормс, Германия[53]
Впрочем, одним из главных политических и экономических событий на рубеже тысячелетий было как раз то, что уже не только военные силы решали судьбы континента. На этой арене появился новый игрок, который мог обойтись и без армии, – папа римский. Часто ему было достаточно отлучить противника от церкви, чтобы лишить его войска и власти. Христианская церковь, когда-то гонимая, обрела могущество и богатство. А самое главное, по всей Европе, невзирая на границы, она начала строить собственные цитадели – соборы и монастыри, и, чтобы поддержать ее авторитет, от архитекторов снова потребовались напряжение всех творческих сил и технологические умения.
Новая эпоха породила новые формы в зодчестве. Появились «модные» композиционные и декоративные решения: башни с конусовидными завершениями; сдвоенные арочные окна с колонной вместо простенка посередине; аркатурные и аркатурно-колончатые пояса, не обязательно функциональные, но помогающие зрительно членить толстые стены в нужных пропорциях.
Но главным событием, тем, что позволяет нам говорить о новом стиле и оправдывает его название – романский, – стало возрождение древнеримской традиции строить величественные арочные конструкции перекрытий. И хотя в части романских базилик можно встретить и деревянные стропила, именно каменные (либо кирпичные) циркульные своды стоят первыми в ряду отличительных признаков романики.
По мнению многих исследователей, рождение готики еще более тесно связано с технологическими нововведениями. Этот стиль возник не одномоментно, он постепенно вызревал в недрах романского зодчества вместе с попытками усовершенствовать привычные сводчатые перекрытия.
При создании цилиндрических сводов часто применяются подпружные арки: сначала от стены к стене перекидываются мощные дуги арочных «мостов», чтобы потом на них уже опиралась сравнительно легкая кладка свода. Тот же прием в романской архитектуре стали использовать и при возведении крестовых сводов, но теперь к обычным подпружным аркам, перекинутым от стены к стене по кратчайшему пути, добавились диагональные, проходящие там, где смыкаются распалубки. Прежде чем возвести свод, строили как бы его скелет. Так родились нервюры (по-французски nervure – жилка, прожилка), позже ставшие главным нервом готического образа.
Это строительное новшество резко расширило творческие возможности средневековых зодчих. Романская система проектирования не зря называется связанной. Обычный крестовый свод – производное от цилиндрического – может быть только квадратным в плане, ведь все распалубки в нем одинаковы. Из этого следует, что при строительстве базилики ширина бокового нефа жестко зависит от размеров главного, потому что к одной стороне ячейки, перекрытой крестовым сводом (она называется «травея»), можно приставить только целое число таких же, но поменьше (обычно две). Иными словами, если вы используете циркульные крестовые своды, то ширина боковых нефов должна быть или ровно в два раза меньшей, или такой же, как у центрального «корабля» (в последнем случае, чтобы сохранить гармонию, их надо делать и столь же высокими, то есть построить так называемую зальную церковь). Можно, правда, использовать простой цилиндрический свод, тогда зависимость не будет такой жесткой. Но он, как мы знаем, дает гораздо больший боковой распор и, следовательно, требует более мощных стен под собой. Кроме того, под ним невозможно устроить большие окна (только узкие бойницы), поэтому труднее достичь эффекта «божественного света», льющегося сверху в сакральное пространство храма.
