Светлана Кудряшова - Друзья с тобой: Повести
— Кондрат тебе мешает, — решительно объявила она Феде. — Будешь сидеть со мной.
Лешка энергично фыркнул, вытер нос рукавом рубашки и презрительно бросил в сторону Симочки!
— Выскочка!
СБОР
Таня вбежала в школьный двор и остановилась: один за другим летели к воротам снежки. Они глухо шлепались в забор и в дерево, что росло рядом с воротами. Бросался этими снежками не кто иной, как Лешка Кондратьев, известный буян и озорник из 4 «А».
— Перестань! — крикнула Таня. — Слышишь?
Но Лешка не перестал, хотя Таня училась в восьмом классе и была членом учкома.
— Я не в тебя, — сказал он и бросил в дерево три снежка.
— Таня, — отчаянно донеслось из‑за дерева, — Таня, скажи Лешке, чтобы не кидался снежками!
За деревом всхлипнули. Таня смело шагнула туда и погрозила Кондратьеву пальцем, но тут же получила удар снежком в грудь. Она рассердилась, подбежала к Лешке и схватила его за руку. Она хотела сейчас же отвести озорника к учительнице, но он простодушно взглянул на нее круглыми серыми глазами и искренне сказал:
— Я нечаянно…
Возмущенная Таня крикнула, что Анна Васильевна во всем разберется.
— Ей не надо разбираться, — серьезно возразил Лешка. — Она расстроится… А я больше не буду. Я с Зинкой играл. Чего же она не защищается?
Танин гнев неожиданно погас. Она отпустила Кондратьева ненаказанным. Из‑за дерева высунулось испуганное лицо Зины, потом вышла она сама, маленькая, кудрявая, с шапкой в руках.
— Лешка сбил!
Таня проводила малышку за ворота.
На другой день в школе Таня увидела Лешку. Про Зину он уже забыл. Только пренебрежительно махнул рукой. Он с девчонками не знается, от них одни неприятности. Вот пусть Таня скажет, что им от Лешки надо. Вчера Асафьева на него кричала за то, что он не показал ей домашнюю задачу. А чего ради он должен ей показывать? Подумаешь, звеньевая! Сегодня Симка Левина накинулась, зачем пристает к новенькому— Федору Гореву. А Лешка совсем и не приставал, а только слушал, как тот рассказывал про охоту. Потом они решили побороться — кто сильнее. Но Симка вдруг заорала, что Кондратьев бьет Федора, и побежала фискалить учительнице. Спасибо, сам Горев в это дело вмешался.
Нет, пусть‑ка Таня побудет на Лешкином месте! Долго не выдержит, он ручается.
Кондратьев сердито сплюнул, но тут же улыбнулся и сказал, что теперь жить ему стало немножко легче, потому что Федя Горев, очень толковый пацан, дружит с Лешкой. Но опять беда — Симка лезет и лезет к Гореву. Даже не дала Лешке сидеть с Федей.
Тут Кондратьев хлопнул себя рукой по лбу: у них с Федором дела, а он здесь прохлаждается! Он сорвался с места и помчался к выходу, но в дверях обернулся и приветливо помахал Тане рукой. Она тоже махнула Лешке, и что‑то жаль ей стало задиру и озорника. Ведь и правда совсем не веселая у него жизнь!
Таня подумала–подумала и пошла посоветовать председателю совета отряда Симочке Левиной поменьше ругать Лешку. Таня разыскала ее в библиотеке — председатель выбирала из «Пионерской правды» всякие интересные рассказы, чтобы потом прочесть на сборе. Таня тихонько подошла к ней, заглянула через плечо. Веселые девушки смотрели на нее с газетного листа. Ну, конечно, это первые целинницы! Таня вздохнула: ей тоже хочется поехать в далекую Сибирь. Ей тоже хочется строить дома или сеять весной хлеб на новой земле. И еще она научилась бы там ходить на лыжах. Но мама сказала, что Таня никуда не поедет, потому что ей всего пятнадцать лет и она еще не закончила школу. Только и остается ей пока что мечтать о целине и лыжах!
Симочка заметила Таню и сказала с завистью про целинниц:
— Счастливые они, правда?
Таня кивнула. Оказалось, что Симочка тоже очень хочет покататься на лыжах. Вон Федя Горев здорово ходит на лыжах. Рассказывал, что может и с гор, может и по лесу. Жаль, что в их городе не продаются лыжи. Но Федя обещал написать деду Тойво — это самый лучший лыжный мастер. Между прочим, Кондрат решил сам сделать лыжи с Фединой помощью.
Таня вспомнила про Лешку. Но едва она заговорила про него, Симочка моментально наморщила маленький вздернутый нос. Ох, пусть лучше Таня не заступается за Кондрата! Пусть придет на сбор и посмотрит на его проделки или раскроет его тетрадки и полюбуется двойками. Весь класс мучается с этим Лешкой. Только и дружит с ним новенький Федя Горев, но и то потому, что еще не знает Кондрата.
Таня с сомнением покачала головой. Так уж и плохо все? Ой, что‑то ей не верится.
— Поверится, если сама с ним помучаешься, — проворчала Симочка.
— Хорошо, помучаюсь, — вздохнула Таня. И объяснила удивленной Симочке, что комитет комсомола назначил ее вожатой в отряд 4 «А».
. — Что же ты молчала? — возмутилась Симочка.
Таня призналась, что очень сомневается, будут ли мальчишки ее слушаться.
— Будут! Надо только быть с ними суровой и почаще их ругать, — авторитетно заявила Симочка. Таня сказала, что ругать не умеет.
— Научишься, — успокоила Симочка.
Вечером Симочка потащила Таню к Анне Васильевне — поговорить про отрядные дела. Они сидели за круглым столом, пили чай и говорили про Лешку, Мишу, что вечно не ладит с Кондратьевым, про Надю Асафьеву, очень строгую звеньевую, Колю, который делает маленький тепловоз, но у него почему‑то ничего не получается.
Таня никогда не думала, что так трудно составить план работы для отряда. Все, что ни предлагала она, уже много раз делали: ходили в театр, устраивали утренники в школе, собирали железный лом. Вот только не пробовали еще переплетать книги.
Симочка сразу попросила Таню показать, как это делается. Но у Анны Васильевны не оказалось клея. Она в это время рассматривала в журнале какой‑то снимок. Любопытная Симочка заглянула и равнодушно отвернулась: обыкновенный тепловоз.
Но тепловоз оказался не обыкновенным: был он сделан из старого железа, бронзы и меди, которые собрали пионеры.
— Ах вот как! — Симочка придвинула к себе журнал. Но снимок был серый, темный. Попробуй различи, где здесь бронза, где медь. А это интересно: из старого–престарого металла новенькая машина!
— Мы тоже соберем лом на тепловоз, — решительно сказала Симочка. — Очень даже просто.
— Да нет, не так просто, — задумчиво произнесла Анна Васильевна. — Очень много надо лому. Даже дружине одной не справиться.
— А если вся школа? — спросила Таня.
— Тоже трудно.
Анна Васильевна посоветовала показать ребятам настоящий тепловоз, сходить на железную дорогу.
Кроме экскурсии на станцию, было решено провести воскресенье всем вместе. Таня предложила погулять, сходить в кино, почитать интересную книжку. Симочка с сомнением покачала головой: вряд ли все пойдут в кино. Зина, Зоя целыми днями сидят и вышивают. И Кондрат тоже не пойдет, потому что все деньги тратит на марки. А еще он воспитывает собаку Дика. Это огромная собака, и не его, а Ермиловны, соседки. Ермиловна сердится, гонит Лешку со двора, а он все равно приходит.
— Это у Ермиловны Алексей в прошлое воскресенье стекло разбил? — спросила Анна Васильевна.
Симочка кивнула.
— Он Дику кости через забор бросал, а попал в окно.
«Ох, будет мне горя с этим Лешкой!» — тревожно подумала Таня. Вспомнилось ей, как Кондратьев кинул в нее снежком и не смутился, как недавно на утреннике хитрый толстяк Миша незаметно развязал бант в Таниной косе и долго смеялся, довольный, что Таня ничего не замечает. Вряд ли что получится у Тани с этим озорным народом.
Но, взявшись за гуж, не говори, что не дюж! Таня вздохнула украдкой и задумалась, как бы повеселее провести воскресенье. Может быть, собраться у Симочки? У них рояль и большая квартира.
На том и порешили.
На другой день после окончания уроков Таня пришла в 4 «А» проводить свой первый сбор. Симочке понравился белоснежный прозрачный воротничок на Танином коричневом платье. И бант в косе у нее был новый.
«Ишь как нарядилась!» — подумала Симочка и оправила свое форменное платьице.
Пока в классе была Анна Васильевна, все шло хорошо. Правда, Кондратьев бурно выразил свой восторг, узнав, что Таня — их вожатая.
— Сила! — закричал он. — Теперь сборы будут толковые!
Но, заметив строгий взгляд Анны Васильевны, замолчали попытался слушать Танин рассказ о том, чем они будут заниматься на сборах. Скоро, однако, Лешка соскучился. Он осторожно оглядел класс. Учительницы не было. Лешка довольно ухмыльнулся, повертелся на парте, потом перегнулся к Коле Сомову и что‑то зашептал ему на ухо. Оба прыснули в кулаки. «Начинается!» — тревожно подумала Таня и, сдвинув брови, строго посмотрела на мальчиков. Но Кондратьев не унялся, наоборот, встал и направился к парте, за которой сидела Симочка.
— Уматывай, — приказал он, —я с Горевым посижу.
