Валерий Кукушкин - Химеры урочища Икс
Реальность здесь превосходила фантастику. Впрочем, на основании всего этого мы по-прежнему не могли сказать ничего конкретного о том, подтверждаются или не подтверждаются легенды о "стрелах". Не следовало сильно уповать и на результаты раскопок. Если люди, работавшие в 30 метрах отсюда, могли рассчитывать вытащить из земли какую-то трубу, то что можно было вытащить здесь? Не "стрелу" же. Выводы, и то очень острожные, судя по всему, мы могли бы попытаться сделать лишь по совокупности данных. Эти данные и следовало добыть.
Срез углублялся. Первые 25 сантиметров состояли почти из чистого перегноя с кусочками шлака. Затем лопата вошла в десятисантиметровый слой как бы мелко раздробленного кирпича с включениями глины. Под ним находился тонкий слой чистой глины. В верхнем полуметре было найдено 6 осколков сопел. Лопата вдруг проскоблила по какому-то длинному предмету. Очень осторожно я разрыхлил землю по бокам его. Предмет был пяти сантиметров в поперечнике круглый, с раструбом на конце. Я извлек его из земли. Это было сопло хорошей сохранности. Возможно, оно даже не побывало в работе — поверхность его имела чистый цвет. Может быть его обожгли в печи и готовились поставить в домницу, но уронили, разбив наполовину, и выбросили сюда. Здесь же встречались осколки глиняных сосудов. С глубины полуметра шел почти метровой толщины слой мелкого древесного угля. В двух местах шурф пересекали обугленные остатки то ли брусьев, то ли досок. На глубине полутора метров пошел слой шлака и битых сопел. Теперь дно траншеи переходило в дно "кратера" и почти упиралось в пробный раскоп. Углубив место около среза до уровня воды я повел шурф дальше.
Верхняя часть грунта, скрепленного корнями деревьев держалась хорошо, но шлак шлак вываливался из отвесных стенок, стоило лишь к нему прикоснуться. Он сыпался с шумом битого стекла. А мы-то думали, что его острые куски окажутся прочно сцепленными один с другим.
В первом раскопе Борис и Сергей, пройдя относительно тонкий слои с осколками керамики, углубились в почти метровой толщины слой смеси земли и угля. Пока невозможно было понять, шли ли мы по следам копателей картофельных ям — для этого нужно было углубиться еще. Длину раскопа сократили пока до трех метров.
3— Слушай, нам на этом долго не продержаться, — Смирнов указал на довольно внушительную кучу пакетов и банок у стены в избушке. — Мужики роют землю, воздух — свежий, аппетит — отличный. Работы здесь невпроворот, да и трудиться собираемся долго. Что делать?
— А что ты тут сделаешь? Если уж сильно прижмет — сходим в село за хлебом.
— Слушай! — Главный кашевар наклонился ко мне, желая сообщить тайну, о которой я догадывался. — Ну что хлеб? На хлебе десятки тонн земли не перероешь, а в магазине больше ничего нет. Три года к раскопкам готовились, все готово, все — и уедем потому что жрать нечего? Да и хлеб дадут — ну раз, ну два. Вот смотри: сначала у нас кончится сахар, потом — масло, потом хлеб. А там уж и остальное.
Спорить не приходилось: "жрать" было нечего и в Ярославле. На еду вводились талоны. В экспедицию взяли продукты, кто какие смог.
— Сережа, нельзя. Понимаешь? Нельзя нам здесь делать ничего такого, на что мы не получили разрешения. Даже грибы собирать или ягоды. Выкинут нас отсюда, как только заметят. Вот уж в этом случае точно раскопок не будет никогда и никаких.
— Слушай. — Сергей оттащил меня в сторону. — Я ночью снимаю, а днем кашеварю, и времени немного остается. Так? У Андрея давление упало, работать не может. Так? Ну и давай вот мы с ним хоть вокруг поля обойдем, в подлеске грибов пособираем, глядишь, на день больше и протянем. Что ж это за наука такая, если жрать нечего? А? Для кого она? И зачем? И что мы этим докажем?
Вечером утомленная компания, делая вид, что обсуждение кометной версии интересует ее больше всего на свете, "не заметив", проглотила грибной суп.
4— Что там за звезда такая крупная горит?
Мы всмотрелись в указанном направлении. Действительно, низко над горизонтом горела крупная красная горошина.
— Судя по цвету — Марс. Да уж очень велик.
— Марс на северо-востоке?
Мы продолжали беседовать у костра. Мне было удобно наблюдать за "Марсом" с крыльца избушки, и время от времени я бросал на него взгляды. Кажется, "планета" поднималась. Или это только кажется? Зафиксировав ее положение относительно темной массы деревьев, я заметил слабое движение "звезды".
— Ребята, а ведь это не планета. Смотрите — объект поднимается вверх и идет на нас.
— Самолет? Но нет звука.
Мы вслушивались в тишину. Из избушки принесли бинокли.
— Нет, это не самолет, — сказал Сергей Сидоров. Ему, как вертолетчику, в этом можно было доверять. — Наверху у него будто бы маленькая светлая наковаленка.
Я начал ощущать тревогу. Судя по тому, как присмирели стоявшие перед костром ребята, им тоже было не по себе: нечто непонятное двигалось прямо на нас. Мы замолчали. Постепенно объект повернул вправо от нас и теперь бесшумно шел над горизонтом. Путь его пролегал под Луной. Инверсионного следа не было. На объекте теперь различались разноцветные бессистемные вспышки.
— От него сзади отделяются объекты, — комментировал Сергей. — Один… два… три… Всего стало четыре объекта. Сейчас эта цепочка выстраивается в квадрат. Скорость удаления нарастает.
Беспорядочно мерцающие искорки уходили от нас все дальше и дальше и, наконец, совсем растворились в ночи.
5Сопла валялись вокруг раскопов, как кости древних животных. Теперь было ясно, что с первым раскопом мы промахнулись — картофельной ямы здесь никогда не было, следовательно и рассчитывать на обнаружение здесь остатков трубы не приходилось. Но вскрытие культурного слоя мы решили продолжить — следовало понять происхождение холма. Пока шел сплошной древесный уголь. Изредка в нем встречались кусочки керамики, подвергшейся, судя по всему воздействию высокой температуры: глина как бы вскипела и, сохраняя форму фрагментов сосудов, увеличилась в объеме до того, что плавала в воде, как пемза.
В раскопе были обнаружены кости животных и остатки железных изделий. На глубине 1,3 метра открылся большой пласт белого вещества типа извести. Мы аккуратно расчистили его. Работать теперь приходилось совком и ножами. Раскоп постепенно приобретал "обжитой" вид: сбоку, тремя ветвями вниз, поставили обрубки березы, положив на него и в развилку дерева, что росло напротив, шест, на котором укрепили блок с веревкой, землю вынимали ведрами. К срезу раскопа была прислонена изготовленная Сергеем лестница. Над ямой шли нити с бирками. Большая куча черной выброшенной земли громоздилась на склоне осарков.
Шурф из "кратера" медленно продолжал тянуться по направлению к яме № 2. Здесь часты были обвалы шлака — следовало позаботиться о крепеже стенок раскопа.
Находок была масса. Правда, пока это было не то, чего ради мы сюда приехали. Но мы старались не утерять ничего: основная часть находок привязывалась к квадратам раскопов и глубине, наиболее интересные предметы кратко описывались, затем все это отмывалось, высушивалось, фотографировалось и упаковывалось. Труд был муравьиный, отнимавший много времени.
Мушара все время крутилась на раскопах. Когда глубина шурфа стала в рост человека, кошка часто подходила к краю раскопа. Треугольное черное пятно на носу делало ее физиономию похожей на человеческую. Вот она крадется по краю шурфа. Подходит к работающим. Пристально, с небольшого расстояния смотрит им в глаза.
— Это не кошка, — говорит кто-то. — Нет, это не кошка.
6Ребята выматывались на раскопках, и в качестве культурно-просветительной программы был задуман выход на озера. Уходя, мы взяли с собой на всякий случай рацию — мало ли что могло случиться. Вторая рация оставалась у Смирнова и Зимакова — ребята у избушки готовили нам ужин.
Не успели мы войти в лесок, как связь прекратилась. Комаров что-то там пытался крутить и вертеть на аппаратике, но толку от этого не было. В полумолчании мы двигались по дороге, постоянно поглядывая налево: судя по времени, озера должны были уже появиться. Но прошли и нужные для этого сорок минут и пятьдесят и, наконец, час, и вместо озер слева показались две избушки справа — они находились, как нам говорили, в соседнем урочище, побывать в котором нам до сих пор не довелось.
Я готов был со стыда провалиться сквозь землю. Ничего себе ас и знаток зоны! Пробормотав что-то в извинение, я повел ребят обратно. Должен сказать, что в данном казусе, кроме меня, виновата была еще и засуха: озера обмелели и с дороги почти не просматривались, я проскочил мимо них, привыкнув к тому, что традиционный осенний штурм подхода к озерам начинался прямо от дороги через огромные лужи, на преодоление которых едва хватало высоты сапог.
