Пханишварнатх Рену - Заведение
— Подождешь здесь, Рева. Сначала я сама с ним встречусь.
Старуха Муния удивленно всплескивает руками:
— Записку прислали ей, а на свидание пойдет другая?
— Я тоже пойду с тобой, Рама, — умоляющим голосом произносит Рева. — Не выйду даже за ворота. Только в щелочку гляну.
— Опять дуришь?! — прикрикивает на неё Рама. — Надо сперва узнать, с чем пожаловало его величество и все ли у него в порядке. Может, опять явился загадывать загадки. Вполне возможно, что он явился за письмами!
Рева стоит низко опустив голову, нервно теребя пальцами кайму сари. Рама бросает взгляд в зеркало, проводит пуховкой по лицу и поворачивается к подруге:
— Ну, я готова! Увидишь, как я его разделаю, — и, скользя сандалиями по гладкому полу, она величественно удаляется.
По общежитию разносится весть, что у Вибхавти высокая температура.
— Отпустите!.. Отпустите меня!!! — разметавшись по постели, выкрикивает девушка в беспамятстве. — Умоляю вас!.. Я же в дочери вам гожусь!.. Что вы делаете?! Что вы делаете, бабу–джи?! О всевышний!.. Не срывайте с меня сари!.. Ой, стыд какой! На мне же ничего нет!.. Спасите!!! Спаси…
Гаури бьётся в рыданиях с самой ночи.
— Чему быть, того не миновать, — утешает её Тара Дэви. — Что теперь плакать без толку? В городе ещё и не такое случается… А будешь плакать — все общежитие узнает, тогда никакой водой не отмоешься. И курсы закончить не дадут.
— Курсы… Курсы… Курсы я там закончу, — обессилев, невнятно бормочет Вибхавти. — Домой… Домой хочу…
Отправьте меня домой… Позовите маму… Мама!.. Мама! Милая!..
Из больницы прибывает карета «скорой помощи», люди в белых халатах укладывают Вибхавти на носилки и увозят. При виде этой сцены Гаури начинает рыдать громче прежнего, изредка выкрикивая сквозь слезы что‑то несвязное.
— Ночью‑то беда случилась, ох нехорошо! — сообщает Бэле перепуганная Рамратия. — Беда стряслась у нас, беда! Ни с какой лестницы они не падали, Гаури с Вибхавти… Ух, скоты! — И, жестом подозвав Бэлу, Рамратия быстро шепчет ей что‑то на ухо.
— Ты думаешь, что плетешь? — отшатывается от неё Бэла.
И тогда, оглянувшись по сторонам, Рамратия говорит не таясь:
— Обеих девушек, сестрица, силой затащили в какой‑то дом и там лишили чести. Вот так‑то… А сделали это друзья-приятели нашей мэм–сахиб…
Бэлу в один миг точно сбрасывают с небес на грешную землю.
— Лишили чести, говоришь? Друзья мэм?.. Кто тебе сказал, Рамрати?
— А тут и говорить нечего, все и так знают, — выпаливает Рамратия. — Гаури заливается в три ручья. Подите спросите сами, может, она вам расскажет, куда возили их эти шайтаны в своей машине…
Перед взором Бэлы мгновенно проносится все случившееся когда‑то с нею самой в пешаварском отеле «Коронейшн»… И у неё возникло такое ощущение, что это над нею самой надругались прошлой ночью похотливые скоты в человеческом обличье… Ей сразу становится душно, нечем дышать.
Чуть не бегом спешит она в комнату пострадавшей.
— Гаури! — тихо окликает Бэла.
Едва взглянув на девушку, Бэла вздрагивает. Гаури поднимает распухшее лицо с заплывшими от слез глазами.
— Сестрица, родная! — кричит она. — Не могу я больше жить!.. Яд приму! Удавлюсь!.. Ох! Отправьте меня домой, сестрица! Сегодня же отправьте!
Бэла осторожно присаживается на краешек кровати.
— Не плачь, Г аури! — гладя её по голове, тихо произносит Бэла. — Укрепи свое сердце и надейся на всевышнего.
Рыдания внезапно обрываются, Гаури теряет сознание. С трудом разомкнув крепко стиснутые зубы, Рамратия вливает ей в рот глоток воды, брызгает ей в лицо. Гаури издаёт протяжный стон.
— Вибхавти в больницу отправили? — повернувшись к привратнице, негромко спрашивает Бэла.
Рамратия знаками объясняет ей: мол, у Вибхавти дела совсем плохи — мечется в жару, кричит что‑то, одежда вся в крови.
Годами тлевшая ярость Бэлы, словно угли под пеплом, вдруг задымилась и вспыхнула ярким пламенем. Она посылает за Тарой.
— Ну, что скажешь, Тара Дэви? — еле сдерживая ярость, говорит она сквозь зубы. — Может, скажешь, где Кунти?
— Она телеграмму получила из дому, — оробев под взглядом Бэлы, лепечет Тара. — Муж у неё захворал. Отпросилась у доктора Чако. Отпросилась и уехала… Вас не было в это время, вот она и…
— Ты вчера вечером тоже ходила на концерт? — перебивает её Бэла.
— Да, мэм–сахиб.
— Позови сюда всех девушек, — через плечо, отрывисто говорит Бэла привратнице.
Рамратия бросается выполнять приказание.
— А мы‑то ни о чем не догадывались, — осторожно подает голос Тара. — Только когда шум начался…
— О чем не догадывались? — обрывает её Бэла.
— Да вот… про Гаури да про Вибхавти.
— А что с ними произошло, с Гаури да Вибхавти?
— Откуда ж мне знать?
— А знаешь, что сказала Гаури? «Это Тара схватила меня и затащила в дом, а Кунти кляпом заткнула Вибхавти рот».
— Поосторожнее на поворотах, поосторожнее! — прерывая её, верещит Тара. — Если уж меня оклеветать решили, я тоже молчать не стану! Всех выведу на чистую воду! Поняли? А то вишь какая выискалась — одна она чистенькая! А вам я вот что скажу: спросите‑ка Гаури, откуда у неё шелковое сари да туфли на каблуках? На какие шиши купила? Вот то‑то и оно! Потаскуха несчастная! С мужиками перемигиваться да подарки получать — сама тут как тут, а случись что, виноваты Тара да Кунти!
— Извольте молчать… Таравти Дэви! — стукнув кулаком по столу, кричит Бэла.
Отпустив Тару, она принимается поодиночке вызывать остальных обитательниц флигеля. Показания девушек повергают её в ужас. Отпуская последнюю, Бэла вызывает Рамратию:
— Сегодня никто из них не должен отлучаться — ни в больницу, ни на занятия… Я скоро вернусь.
Первой, кого увидела Бэла, выйдя из флигеля, была Кунти. Стараясь никому не попадаться на глаза, Кунти собралась через черный ход незаметно прошмыгнуть в общежитие.
— Кунти Дэви! — окликает её Бэла. — Задержитесь, пожалуйста.
Кунти корчит скорбную мину и тотчас заливается слезами. Повернувшись к Бэле, она протягивает ей телеграмму.
— Не знаю, жив муженёк мой или нет его! — причитает она. — Вот телеграмма, взгляните сами.
— Куда ходили?
— К доктору Чако, отпрашиваться.
— Она разрешила вам покинуть общежитие?
— Разрешила, разрешила, добрая она душа, золотой человек. Правда, поезд мой давно ушел, так я поеду автобусом.
— Никуда вы не поедете.
— Почему это?!
— Пока не закончится следствие, ни одна живая душа не покинет общежития.
— Что ещё за следствие?
В ответ Бэла только брезгливо морщится.
— Что за следствие, я спрашиваю? — наступает Кунти. — В чем я виновата?
— Ваша вина полностью доказана показаниями Вибхавти и Гаури. Ступайте!
— Сейчас же уезжаю домой! Разрешение я получила, посмотрим, кто посмеет задержать меня!
— Рамрати! — кричит Бэла. — Закрой ворота на замок!
— Плевать я хотела на ваш замок! Мне и стена не преграда!
— Не надейся на свою глотку, Кунти, — вступает в разговор Рамратия. — Все равно твой номер не пройдет.
— Цыц, сука! Не суй свой нос куда не просят, не то схлопочешь по роже! — И Кунти бросается на привратницу. Увернувшись от удара, Рамратия хватает её за руку.
— Помогите–е-е! Помогите–е-е! — что есть мочи вопит Кунти. — Лю–у-у–ди–и! Помогите! Убива–а-а–ют! Ой, батюшки–и-и! Там муж умирает, а тут эта потаскуха грязная…
Выскочив во двор, Рамратия с силой захлопывает за собой дверь и запирает её на ключ.
В эту самую минуту к воротам общежития плавно подкатывает роскошный черный «кадиллак» с голубым флагом ООН на радиаторе: прибыл гость из ЮНИСЕФ.
— Какие‑то важные господа приехали, сестрица, — запыхавшись, говорит, вбегая в кабинет, Муния.
И только тут Бэла вспоминает, что сегодня к ним должен был прибыть чиновник из ЮНИСЕФ.
Первым на территорию общежития вступает вице–директор департамента здравоохранения, ему доверена честь принимать гостя. Вслед за ним неторопливо, с сознанием собственного достоинства, несёт свою полнеющую фигуру именитый гость — чисто выбритый румяный американец с явно проглядывающей плешью. Первым делом гость выражает желание осмотреть «Молочный центр».
Все ещё полыхая гневом, Бэла покорно подносит к груди сложенные лодочкой ладони и смиренно склоняет голову, приветствуя дородного гостя.
— Ах, это вы, мисс Гупта? — удивленно поднимает бровь её сановный соотечественник. — Разве госпожа Ананд ещё не вернулась?
— Она поехала в Раджгир.
— В Раджгир? — снова удивляется начальство. — Но её клерк совсем недавно сообщил нам, что она находится здесь.
— Нет, её здесь нет. И не далее как вчера она сказала мне, что едет в Раджгир.
— Прибыло важное должностное лицо из ЮНИСЕФ. Хочет провести ревизию… Надеюсь, у вас все в порядке?
