Марина Анашкевич - О, Брат
Но не шел вол, и плуг не мог войти в землю. И ударил вола. И молчал вол. И тогда ударил еще раз. И стоял вол, и очи его были исполнены влаги. И смотрел, и молчал.
И шум от ударов был слышен на горе, и Авель перестал играть на свирели своей, и сказал тихо:
— О, брат мой…
И подумал Каин в тот миг: высоко ли в горы загнал младший брат отощавшее стадо? Белое стадо, растаявшее, как снег в горах… И отер рукой выступивший пот, и бросил взгляд на облака: вот, овцы Дарующего бегут по небу. Утром на востоке, а вечером на западе Он режет своих овец, и небо наполняется кровью. Восход, закат… Глупый брат — это кровь. Кровь Его овец…
И вздрогнул: сзади приблизилась Ева, положила руку на плечо:
— Помолись, как Авель, и Он даст дождь…
И сбросил руку. Вот, земля его под ногами его, и он, Каин, будет не Каин, если не возьмет небо это, и не выжмет из него дождь до последней капли… Вон они бегут по небу — жирные овцы, полные влаги, и такого огромного стада Авелю никогда не иметь…
И ушел прочь от Евы, и сел под древом с раскидистой кроной, что стояло одиноко среди простора полей, и накопило силу большую, и ветви простерлись далеко над землей, и мир царил под его листвой. И солнце не проникало сквозь нее, и птицы слетелись сюда, ибо дерево говорило: корень мой открыт для воды, и роса еще ночует на листьях моих…
Каин же долго глядел на снующих у ног муравьев, и промолвил:
— Верно не увидишь льющего дождя из облаков, пока рассыпан запас у муравьев…
И глубокая тень под деревом смежила веки его, и пришел к нему Авель во сне, и была с ним только одна овца. И услышал Каин голос брата:
«Посмотри на овцу: голова ее наклонена к земле, смотрит на чрево и ищет только приятного чреву. А голова человека, брат мой, поднята к небу. Зачем ты работаешь чреву, уподобившись скотам немысленным?»
И посмотрел Каин хмуро и отвечал так:
«Поработай с мое, брат, и не поднимешь лица от земли. Разве знаешь, как ноют кости и жилы не имеют покоя? И разве вопияла на меня земля моя, и жаловались на меня борозды ее? Разве ел я плод ее без платы?»
«Отчего же тогда не подражаешь земле? Отчего не хочешь приносить плода, как она? Вот, вырастила плоды не для своего наслаждения, а на служенье тебе. Вот, дает семя тому, кто сееет, и хлеб тому, кто ест. Цель земледелия да будет тебе началом сияния небесного. Сей, брат, себе в правду».
" Но разве ты не ешь моего?»
Долго не отвечал Авель, и мягкие кудри его трогал ветер:
«Скажи мне, брат Каин, что у тебя собственного? Откуда у тебя, что берешь от земли? Если скажешь, что от случая, не имеешь ли тогда благодарности к Тому, кто дарует его? А если признаешь, что это от Него, то назови причину, ради которой получил ты».
И стала расти овца, как облако, и вошел в нее Авель, и исчез в ней.
И открыл глаза Каин, и увидел: воздух прозрачен так, что можно дотронуться до гор.
— И все же он ест мой хлеб, — сказал. И не заметил, что произнес это вслух. — Ест. Ест.
И поднял глаза на высоту небес и увидел: Он разогнал всех овец. И опечалился Каин чистотою неба, ибо вместо дождя несло ветер сухой…
И встал, и крикнул:
— Обрати лицо Твое ко мне, ибо я полон речами, и дух во мне теснит меня! Утром и вечером не давал я отдыха руке своей, внутренности мои кипят и не перестают, я хожу почернелый, но не от солнца! Один ли я съедал кусок мой, и не ели ли от него остальные? И плата мне за труд мой — опаленный хлеб прежде, нежели выколосился!
О, если бы кто выслушал меня!!! О полях подниму плач и о степных пастбищах рыдание, ибо они выжжены! Долго ли будет сетовать земля и трава на пастбищах сохнуть?! Скот и птицы гибнут… И меч Твой палящий пожирает все от одного края земли до другого! О, моя земля, текущая молоком и медом… Земля хлеба и вина, земля плодов и масличных деревьев стала землей терновника!.. И если я отягощал жизнь земли, то пусть эта тень у ног моих подвинется на десять шагов, и пусть тогда вместо пшеницы вырастает волчец и вместо ячменя — куколь!
И подвинулась тень на десять шагов, и убоялся Каин слов своих и сокрылся за деревом. И услышал голос Его, но не ухом услышал, а всеми членами своими. Голос этот проникал всюду, и плоть, сделавшись пустотою, наполнилась им:
М о ж е ш ь л и в о з в ы с и т ь р е ч ь с в о ю к о б л а к а м,
ч т о б ы в о д а в о б и л и и п о к р ы л а т е б я? М о ж е ш ь
л и р а с ч и с т и т ь о б л а к а и у д е р ж а т ь с о с у д ы н е б а?
И вышел из Каина так же, как и вошел, и ушел в горы, и показалось Каину, что они задрожали. И листва на дереве вздрогнула — то встрепенулась птица, и клекот ее был похож на смех. Вот, даже птицы смеются над ним… И нахмурился Каин, ибо уши услышали: и будешь унижен, с земли будешь говорить, и глуха будет речь твоя из–под праха…
И сжав кулаки, зарычал, как зверь, в загон попавший, и схватив камень, бросил в птицу, и улетела.
И увидел опять Авеля, видел его памятью своею: вот, стоит перед ним, и овцы, как белая пена, ручьем обтекают ноги его. И белый голубь сидит на плече его, и Авель кормит его с руки: да будет у меня с тобою одной сердце, брат.
И сказал Каин глухо, глядя в землю:
— У меня мое сердце, а у тебя — твое. Что будет, если начну ходить за овцами да голубями, как ты? Я стану бледным, как ты, и руки мои будут без волос, как у женщины… Или ты забыл, брат, что вышел из утробы матери вторым? А я — первым?
И крикнул:
— Первым!!!
— Им, им, им… — отозвались вершины.
4
Ева же пришла к овце, что разрешилась от бремени ночью и не могла идти в стаде. И увидела Ева черного среди белых ее детей, и позвала Адама, и удивился он, ибо все овцы в стаде были без порока. И сказал про агнца черного: вот, испортит все стадо нам, и надо отделить его, пусть станет добычей орлов парящих. Но не дала агнца, взяв его на руки, и выпросила жизнь для него:
— Посмотри на козлов диких: разве не ходит белый рядом с черным? И у детей наших кудри разные цветом, но разве один не брат другому?
И пришла взглянуть на другое утро, и взяла двух агнцев, белого и черного, и ласкала их. Вот, шерсть белого агнца будто кудри Авеля под рукой. А вот кудри старшего, Каина, черны они и тепло в них пальцам. И сказала Ева в сердце своем: первый мой удался обличьем, высок он и строен, как кипарис, и неудержим нравом, как воды горные, но нет лучше работника в поле. Младший же, Авель, иной плотью: лицо и стан его как у женщины, и нет силы в руках. Зато силен серцем своим, и слово его, как светильник ночью.
И отдав агнцев матери их, пошла собрать веток сухих, ибо сказал Адам, что пора вознести жертву Дарующему.
И был Адам возле жертвенника, и пепел на камнях говорил с ним: вот, поклялся приносить в дар начатки с земли своей и начатки всяких плодов с каждого древа в саду, но не достигает ноздрей Его аромат курений, восходящих с земли, ибо нет приношений от первых колосьев, от первых плодов. Земля под солнцем стала, как пепел, и горяча, как камни жертвенника, и нет источника, который бы наполнил колодец.
И вырвался вопль из сердца Адама, ибо не забыло, как нежен цвет зреющего винограда, как услаждает вино уста утомленных… И как шепчет вода в каменистом русле, и солнце купается в ней; и воздух полон благоуханья, и напоенный соками сад тянется до подножия гор, и тень благосклонная там…
И сказал себе:
— Узнаю гнев Его: вот, место услады сделал местом презрения и пепла. Опять я пред лицем гнева Его, и не сокроюсь за деревом, ибо сквозь скалы проникает.
И обратился взором к обширным и вечным холмам, чтобы спросить их о судьбе своей, и увидел: Ева спускалась с холма и шла к дому, и засмотрелся на нее. Вот, походка ее легка, и дорога камениста, но нога ее находит место, куда ступить. И голову несет прямо, словно увенчана лилиями, — но сухие ветви на ней, связанные лозой виноградной.
И приблизилась, и положила связку к ногам Адама, и увидел: стала худа, и на теле ее выступили ребра, и глаза изнемогают во впадинах своих, но живет там огонь при взгляде на него.
И сказал Адам:
— Прекрасна ты, жизнь моя… и уста твои слаще вина и меда, но нельзя мне отведать их, ибо не пришел час. Вот, в костре нашем много дров и огня, и дуновение Дарующего зажгет его! Но не осталось у нас ни муки, ни масла, чтобы воздать Ему. Разве взять первенца из скота нашего? это все, что осталось у нас.
И велел Каину принести агнца. И принес Каин агнца черного, но велел Адам отнести обратно, и сказал принести белого, мужеского пола и без порока.
И взял Адам агнца белого, и возложил руку на голову жертвы своей и вознес Дарующему на камне. И стал призывать Имя Его, и говорил: это жертва, благоухание, приятное Тебе.
И вышел огонь, и пламень стал подниматься к небу. И возликовав, пали на землю. И Каин пал на лице свое, но не возносил сердца своего к Нему, а ловил воздух ноздрями. Запах жертвы пьянил его и думал так: что приятно ноздрям, хорошо на вкус. И дождавшись минуты, сказал домашним:
