Борис Крумов - Рокировки
— Она могла бы дать нам кое-какие справки… А почему вы полагаете, что с ней что-то могло случиться?
— Видите ли… Она не появляется уже два дня.
— Были случаи, когда она вот так же отсутствовала?
— Она часто отсутствует, но кто знает, куда она ходит.
— Вы точно помните, когда она ушла?
— М-м… в понедельник вечером я слышала шум…
— Что за шум?
— Данка живет надо мной, вот я случайно и услышала… Не подумайте, что я подслушивала… Она кричала на кого-то, он отвечал, но говорил тише.
— Кто это был?
— Не подумайте, что я подсматриваю, просто я стирала на балконе и случайно его видела, когда он выходил.
— Как выглядел?
— Крупный мужчина с очень широкими бровями, лет тридцати. Ходит так важно. Приехал на синей автомашине, которая показалась мне старой.
— В тот вечер у вашего входа кого-то нашли?
— Ага, в тот же вечер. Соседка с первого этажа наткнулась на него, вызвала «скорую». Я в это время ходила к сестре — она заболела, я ее навещала, и только на следующий день узнала, что кого-то хотели убить в нашем доме.
Коридор освещала слишком слабая лампочка. Женщина уставилась мне в лицо. Попыталась отступить на шаг, но уперлась спиной в дверь. Оглядела меня с головы до пят.
— Мне почему-то кажется… вы ведь тоже приходили в тот вечер?
— Вы обознались.
— На лестнице темно, могла и обознаться, по фигуре вы очень похожи на человека, который вечером приходил к Данке. Я его видела, когда он поднимался на верхний этаж, и слышала, как Данка кричала и на него, а потом я ушла к сестре, потому и не знаю ничего о человеке, которого хотели убить…
Я оглянулся: на входной двери был глазок. Через него она меня и видела. Что ни говори, а женщина была наблюдательна.
Я спросил:
— Так когда, говорите, уехала Данка?
— Не на следующее утро, а через утро. В среду. Если бы не такси, я бы ее не увидела, такси прогрохотало и остановилось напротив нашего балкона. Я как раз мусор выбрасывала в ведро, которое стоит на балконе, вы только не подумайте…
— Я и не думаю. Продолжайте, пожалуйста.
— Из такси вышел молодой человек, черноволосый, одетый во все новое, точно жених, — похоже, он совсем недавно все это купил. И у него был какой-то шрам на подбородке.
— С балкона вы увидели шрам?
— А почему ж мне его не увидеть, ведь смотрела-то я на него с десяти метров!
— С какой стороны подбородка?
— Сейчас… он пошел к выходу… Вот так, как вы сейчас… я здесь стояла… С правой стороны был шрам!
— Дальше.
— Ну, поднялся наверх, перешагивая через две ступеньки. Потом я увидела их обоих на улице — он ее чемодан нес и положил его в багажник.
— Номер такси не запомнили?
— Видела его, цифры не помню.
— Молодой человек со шрамом на подбородке приходил и раньше?
— Я не видела.
— Вы уверены, что со среды ваша квартирантка не возвращалась?
— Я уверена только тогда, когда вижу ее или слышу топот над головой. А вообще-то не уверена я потому, что после обеда ухожу присматривать за своими внуками, пока дочка не явится с работы.
— А мы можем проверить, возвращалась ли Данка?
— Нет, она поменяла замок на дверях и не дает мне ключ.
— Она водит к себе мужчин?
— Так, иногда…
— Болгар, иностранцев?
— Пожалуй, чаще иностранцев.
— А вы с мужем никогда не задумывались, что ищут у нее эти люди?
— Похоже, работа у Данки такая… чтобы переводить им, обслуживать…
— В постели она их тоже обслуживает?
— Ничего подобного я не видела. Что видела — то видела, а чего нет — того нет.
Пока она тараторила, я написал телефон на листке и дал ей.
— Когда ваша квартирантка появится, позвоните мне, пожалуйста. Передайте телефон и вашему мужу.
— Конечно… конечно, товарищ, сейчас же позвоним.
9
Один мой приятель оказался двоюродным братом хозяйки, у которой квартировал Тони Харланов. В пятницу после обеда привел он меня к ней. Рассказывал, что она моя сверстница, вдова, а я увидел женщину в самом расцвете. Похоже, у нее начиналась вторая молодость. Верно, на нее заглядывались не зеленые юнцы, а мужчины постарше.
Открыв дверь и увидев двоюродного брата, она всплеснула руками, точно школьница.
— Боже, Милчо! Ты и сам не знаешь, как ты мне нужен!
— Телепатия, телепатия, сестра. Вот явился посмотреть на тебя.
— Входите, пожалуйста. А этот товарищ…
Она не спросила, кто я, только отметила, что с ее братом пришел незнакомый человек.
Вместо того чтобы удовлетворить ее любопытство, приятель спросил меня:
— А зачем я-то тебе нужен?
— Где хочешь найди мне тридцать долларов. Есть одна вещь в «Корекоме», которая до зарезу мне нужна.
— Можно, — с готовностью согласился Милчо. — У меня на банковском счету тридцать долларов, ни больше ни меньше.
— Смейся, смейся, но я тебя не оставлю в покое, пока…
— Мне это и так ясно, можешь не продолжать.
— Ну заходите, садитесь, — приглашала хозяйка. — Садитесь, пожалуйста. Чем вас угощать? А этот товарищ — он тоже из милиции?
— Этот товарищ — завскладом женского трикотажа.
Она снова всплеснула руками.
— Именно там мне и нужен знакомый! В Елхово есть завод, там делают жилетки на экспорт, вот я и…
— Хорошо, хорошо, — пытался остановить ее брат, да разве остановишь лавину.
— Пойми, Милчо, с завода этого только и можно получить жилетку, а иначе придется искать доллары. Представляешь, доллары — за жилетку, которая производится не во Франции, а в Болгарии! Если ты мне не достанешь ее со склада, тебе же придется искать мне доллары.
— Подожди, мы еще не сели, а ты…
— Ну садитесь же, садитесь, чем же вас угощать?
— По чашке кофе.
Хозяйка настойчиво смотрела на меня, но я кивнул головой на ее брата — мол, что он скажет.
— Как, только кофе?
— И ничего больше, — подтвердил мой приятель. — Нам надо еще кое-куда зайти. На трезвую голову. Расскажи-ка, что у тебя, как ты. На дверях, я вижу, новая табличка.
— У меня квартирант. Заключила с ним договор на полгода. Если за это время он мне не понравится, отправлю на все четыре стороны.
— Ну и как, понравился он тебе?
— Чудесный! Внимательный, не пьет, не водит компаний. И такой вежливый. Простите, сейчас не часто встретишь таких молодых людей…
— Говоришь, не водит компаний? В одиночестве кукует?
— Какой же молодой человек живет в одиночестве? Иногда к нему приходят приятельницы…
— Вот это да — не одна приятельница, а несколько!
— Он не часто их меняет. Месяц тому назад к нему ходила высокая девушка, похожая на балерину или вообще на артистку какую-то, но по телевидению я ее не видела. Сейчас другая является — настоящая вобла, но одета шикарно. Похоже, обеспечивает себя туалетами из-за границы. Я видела, ее два раза привозила служебная машина. Может, у нее отец — какая-нибудь шишка. А так — грязнуля. Размалевана, а по́том разит за пять метров.
Хозяйка рассказывала все это, стоя в кухне, нас разделяла открытая дверь. Я подал знак приятелю, что мне этого вполне достаточно, и он переменил тему. Заговорил о новом телевизоре, а я, делая вид, что слушаю, задумался. Получалось, что девушка, похожая на балерину, перестала приходить сюда месяца полтора назад и место ее заняла «вобла» в шикарных туалетах. Тогда о какой же свадьбе говорила мне Краси, уже будучи брошенной? Видно, понимая, что Тони готов ее бросить, она и торопила его с женитьбой. Выходит дело, его планы ничего общего не имели с ее планами. Я не слышал от Тони ни слова об этом, о свадьбе говорила только Краси.
Да, накапливались вопросики, накапливались… А пока что я пил кофе и делал вид, что слушаю разговор брата и сестры.
10
Утром я позвонил одному из своих помощников и попросил его поискать в картотеке (и в памяти наших коллег, конечно, тоже) молодого человека со шрамом на подбородке.
Каково же было мое удивление, когда, придя на службу за результатом, я застал в нашей комнате и своих, и сотрудников из соседнего отдела.
Продолжая смеяться, Ваклев мне рассказал:
— Один старший лейтенант увидел, как дерутся крысы. Он подошел поближе, и что оказалось? Крысы дерутся из-за полиэтиленового пакета, набитого деньгами! Представляешь, пачки банкнот, изгрызенные крысами! Это происходит во дворе старого дома. Хозяйка — пожилая вдова — заявила, что деньги не ее. Вокруг новые дома, старлей попросил девушек из домоуправления узнать, не пропадали ли у кого из жильцов деньги. До сих пор никто не объявился. Как думаешь, почему?
Я решил, эта история — очередной анекдот, и, побоявшись попасть в неловкое положение, только пожал плечами.
Мои коллеги заспорили. Самой правдоподобной, кажется, оказалась следующая версия: владелец денег, уезжая из Софии, спрятал их в погребе, а крысы, пронюхав об этом, решили полакомиться…
