Раиса Николаева - Энни - третий клон (СИ)
Правительство, до этого времени вопящее о беззакониях, чинимых прибывающими искателями удовольствий, как только их поток резко снизился, поняло, что с прекращением посещений исчезает поступление огромного количества денег, оставляемых щедрыми, хоть и беспокойными гостями.
Члены движения протеста не сдались, они ушли в подполье. Чтобы узнавать друг друга, они придумали способ, который нельзя было подделать, как, например, документы или амулеты, все члены этого общества стали носить татуировку. Ее название было киттау-тау, что-то вроде неживая жизнь. Искусство нанесения такой татуировки было стародавней традицией, запрещенной уже много лет. Раньше она передавалась из поколения в поколение, мастера держали тайны ее нанесения в большом секрете.
Нанесение такой татуировки - невероятно сложный, но, главное, непереносимо болезненный процесс. Обезболить эту процедуру невозможно, движения картинки станут неточными, беспорядочно-хаотичными.
Чтобы рисунок казался живым, некоторые его точки соединяют с нейронами, передающими импульсы спинного мозга, сверхтонкими волокнами.
Это главный принцип всех татуировок киттау-тау. Понятно - чем сложнее рисунок, тем выше должно быть мастерство и знание движения определенных групп мышц при расслаблении и напряжении.
Считалось, что искусство нанесения таких татуировок утеряно. Как оказалось, это было не так.
Думаю, вам не надо говорить, что я захотела иметь такую татуировку.
Глава 15
Очень хотелось знать, какие ещё рисунки таких татуировок бывают, но Нир молчал, как и подобает партизану или подпольщику.
Я ему объяснила, что мне нет никакого дела ни до тайной организации, ни до имен её членов, только татуировка - и всё. Нир был неумолим. Я хотела поискать в архивах рисунки подобных картин, но потом поняла - рисунок двигается, только когда жив “носитель”, на фотографиях движение отсутствует.
Добровольно демонстрировать изменения рисунка на своем теле, скорее всего, никто из членов этого общества не согласился. Не только потому, что тем самым они выдали бы себя, а ещё и потому, что нанесение этих изуверских тату было запрещено законом, и нанесшего их мастера ждала бы тюрьма.
Подумав как следует, я не стала тратить свое время на архивы.
Снова взялась за Нира:
- Тебе же нужны деньги? Хорошо, не тебе, так мастеру, который наносит тату. Я могу заплатить!
- Не в деньгах дело! - взорвался Нир. - Ты не должна даже знать, что такая техника существует, а уж о том, чтобы нанести такое тату тебе, не может быть и речи.
- Это почему же?
- Во-первых, это очень больно. И боль не кратковременная, а долгая, мучительная и изматывающая. Тончайшие иглы вгоняют в тело, вернее, не иглы, а тончайшие крючочки. Поддевают участки нервной ткани и буквально приваривают к ней волокна, соединенные с определенными участками кожи. Чем больше таких соединений, тем активнее движение рисунка. Мастер не может ошибиться, важно все - месторасположение рисунка на коже, вернее, амплитуда движения мышц под ней, длина самих волокон, скорость нервных импульсов на этом участке. Рисунки стараются наносить, возможно, ближе к позвоночнику. Во-вторых, мастер должен быть уверен, что тот, кому он наносит рисунок, выдержит процедуру до конца, поэтому сначала необходимо пройти испытание. Испытание болью, - при этих словах я содрогнулась и немного засомневалась в необходимости нанесения киттау-тау.
Нир успокоился, решив, что смог переубедить меня, и в наших отношениях снова наступила тишь да гладь.
…Мы с Ниром торопились в клуб на открытие какого-то шоу. Чтобы побыстрее до него добраться, сокращали расстояние, двигаясь проходными дворами. В одном из таких переулков мы наткнулись на группу. Шесть или семь мужчин плотным кольцом окружили девушку, настолько плотным, что ее почти не было видно.
Я недовольно поморщилась, не очень-то приятное зрелище, хотя кому что нравится, и, стараясь как можно дальше обойти эту компанию, быстро двинулась вперед.
За девушку я не переживала, если бы что-то происходило без ее желания, стоило только нажать кнопку на браслете, и полиция немедленно бы примчалась на вызов, где бы девушка ни находилась.
Подобные инциденты, случавшиеся в недалеком прошлом и происходящие без согласия девушек или юношей, вызывали бурю возмущения у жителей планеты. Как раз это и спровоцировало появление тайного сообщества, к которому принадлежал Нир. Тогда же несовершеннолетним детям в обязательном порядке и всем остальным желающим, были выданы браслеты с датчиком, определяющим местоположения человека, и кнопкой вызова помощи. Полиция также прибывала в случае несанкционированного снятия браслета или при блокировке сигналов.
Поскольку девушка не вызывала помощь, значит, ситуация её вполне устраивала. И тут Нир больно сжал мою руку. Я молча вопросительно посмотрела на него, уж очень не хотелось привлекать к нам внимание этих орангутангов.
Нир оттянул меня за ближайший угол:
- Там с ними Тия, - задыхаясь от волнения, сказал он.
- Что за Тия?
- Моя двоюродная сестра. Ей нужна помощь!
- Почему она её не вызовет?
- Она не может. Она - одна из наших! Мы не носим браслетов, чтобы нас невозможно было отследить.
Я осторожно выглянула из-за угла. Нет, вдвоем с Ниром с ними мы не справимся. Я подумала несколько секунд, потом приказала Жужику приблизиться к ним. Что-то форма мужчин показалась мне очень знакомой. Так и есть, на мужчинах была форма спасателей, только не нашей базы. Мне нужны были их личные номера, по традиции выбитые на металлических пластинках, которые они носили на цепочках на шее вместо амулетов.
Пять минут ушло на то, чтобы выяснить имя их непосредственного командира и номер его телефона, еще минута - на ожидание, пока он соизволил принять вызов.
Увидев его, вернее, картину, которая открывалась позади него, в виде обнаженной девушки на кровати, я поняла и простила столь длительную задержку с ответом, и даже немного ему посочувствовала.
Он был зол, раздражен, поэтому достаточно грозно рыкнул в трубку, требуя сообщить, что мне от него надо.
Я лучезарно улыбнулась и чуть кокетливо представилась.
Все его недовольство сдуло, словно ветром. Милый, любезный молодой человек, совершенно забывший о барышне, что лежала за его спиной.
Я кратко обрисовала ситуацию, и, не вдаваясь в подробности, попросила его приказать своим ребятам оставить девушку в покое. Для наглядности подключила к его телефону изображение, что передавал Жужик. Он понял все с полуслова. Включил сигнал срочного вызова своей команды. Телефоны зазвонили у всех одновременно. Командир не расщедрился на объяснения, просто приказал всем отойти от девушки на три шага.
Беспрекословное подчинение приказам было уже у них в крови. Даже в дупель пьяные, они четко выполнили команду, отойдя точно на три шага от девушки. Нир окликнул её по имени, и она опрометью бросилась к нам. Я немного задержалась, ожидая Жужика, и даже успела немного полюбезничать по телефону с командиром этих незадачливых ухажеров. Он сходу попытался назначить мне свидание, но с него достаточно было и одной моей благодарности.
Потом я догнала Нира с Тией. Девушка, захлебывалась слезами, рассказывая, как ей было страшно, и без конца благодарила меня за своё спасение.
А через пару дней Нир сказал мне, что если у меня осталось желание заполучить татуировку, то один из мастеров согласен сделать её.
Для начала меня проверяли, способна ли я вынести боль. Я даже не пискнула, несмотря на все их ухищрения, но не потому, что я такая мужественная, а потому что у меня такие обезболивающие препараты, о каких они и слыхом не слыхивали. Мышцы и нервы реагировали адекватно, что им еще нужно?
Небольшой спор разгорелся с мастером из-за рисунка, у девушек по традиции на рисунках были только растения, например, тростник, что колышется под ветром. Меня это совершенно не устраивало. После длительных препирательств у меня на плече оказалась змея, приподнимающая голову с движущимся раздвоенным языком, тело змеи свивалось в кольца, постоянно меняя рисунок.
Я не могла налюбоваться на этот шедевр, жаль только, что видно его было только в зеркало.
А потом мастер нанес мне еще один рисунок, его личный подарок за спасение Тии - маленькую бабочку на ягодице. Это была не просто бабочка. Внешне она казалась неподвижной, но если внимательно вглядываться в расцветку на крыльях, то человек погружался в какой-то необыкновенный транс, при котором сексуальное желание возрастало многократно, и момент наслаждения становился незабываемым. Главное - человек не помнил, что погрузило его в подобное состояние.
Думаю, все самые знаменитые любовницы имели подобные татуировки, они были тем же оружием. В этом я смогла убедиться через какое-то время.
