Тайна за семью печатями - Арчер Джеффри
Второй его сын, Луис, неожиданно повзрослел, во время летних каникул на Французской Ривьере превратившись из мальчика в плейбоя. Сейчас бо́льшую часть свободного времени он проводит за столами с рулеткой в Монте-Карло, ставя папашины пятифунтовые купюры и надеясь отыграть их уже в другой валюте.
Всякий раз, когда Луису выпадает удача, поток монакских франков льется на счет дона Педро в Женеве. Однако чаще удача сопутствует казино, и Мартинеса это очень нервирует.
Третий ребенок, Бруно, не пошел в дона Педро, поскольку унаследовал больше достоинств своей матери, чем недостатков отца. Тем не менее Мартинес с радостью напоминает лондонским друзьям о своем сыне, который в сентябре едет учиться в Кембридж.
О четвертом ребенке – Марии-Терезе – информации было мало. Она все еще училась в школе Роудин, а каникулы всегда проводила с матерью.
Мисс Керрик принесла ужин, и Гарри прервал чтение. Но даже во время еды зловещий «объект» не выходил у него из головы.
В послевоенные годы Мартинес занялся наращиванием ресурсов своего банка. «Фэмили фармерс фрэндли» управлял счетами тех клиентов, которые владеют земельными участками, но не деньгами. Методы Мартинеса были грубыми, но эффективными. Он ссужал фермерам любую – по желанию – сумму наличных под чрезмерно высокий процент, если ссуда покрывала стоимость фермерской земли. Если клиенты оказывались не в состоянии произвести ежеквартальную выплату, они получали извещение об отчуждении заложенной недвижимости в случае невозможности возвращения долга в полном размере в течение девяноста дней. И если должникам не удавалось выкупить землю, а такое происходило почти с каждым, банк конфисковал документы на владение землей и добавлял ее к обширным площадям, которыми Мартинес уже обладал. Каждого, кто пытался жаловаться, навещал Диего и придавал лицу несчастного иной вид и форму: куда дешевле и эффективней, чем нанимать адвокатов.
Единственное, что могло подорвать лондонский имидж добродушного скотопромышленника, над которым Мартинес работал так долго и усердно, был тот факт, что его жена Консуэла пришла к заключению: ее отец все же был прав – и подала на развод. В то время как в Буэнос-Айресе шел бракоразводный процесс, в Лондоне Мартинес говорил любому, кто интересовался, что Консуэла, к его неутешному горю, скончалась от рака, тем самым обращая любую возможность общественного осуждения в сочувствие.
После неудачной попытки переизбрания отца Консуэлы в мэры – Мартинес отозвал своего кандидата – ей пришлось уехать жить в деревню, что в нескольких милях от Буэнос-Айреса. Она получала ежемесячное пособие, которое не позволяло ей часто наведываться в столицу за покупками, а также лишало возможности путешествовать за границу. И к большому огорчению Консуэлы, лишь один из ее сыновей проявлял какой-то интерес к своей матери и писал ей, но он сейчас жил в Англии.
Целая страница была посвящена человеку, не принадлежащему к семье Мартинеса, – Карлу Рамиресу, которого Мартинес нанял как дворецкого-подручного. Обладая аргентинским паспортом, Рамирес имел разительное сходство с человеком по имени Карл Отто Лансдорф, членом олимпийской сборной Германии 1936 года по борьбе, который поз же стал лейтенантом СС, специализировавшимся на допросах. Документооборот Рамиреса был таким же впечатляющим, как пятифунтовые купюры Мартинеса, и почти наверняка имел тот же самый источник.
После ужина мисс Керрик унесла поднос с посудой и предложила капитану Мэю бренди и сигару, от которых он вежливо отказался, поблагодарив ее за «турбулентность». Она улыбнулась.
– Как видите, все вышло не так страшно, как предположил капитан, – сказала она, сдержав усмешку. – Он попросил меня передать вам: если остановитесь в Милонге, доб ро пожаловать к нам в автобус БТВА, это позволит вам избежать встречи с мистером Болтоном. – (Гарри выгнул бровь.) – Человеком из Бристоля, который твердо уверен, что прежде где-то встречался с вами.
От внимания Гарри не укрылось, что мисс Керрик не один раз бросила взгляд на его левую руку: бледная полоска кожи на безымянном пальце указывала на то, что он недавно снял обручальное кольцо. По легенде, капитан Питер Мэй развелся со своей женой Анжелой чуть больше двух лет назад. У них осталось двое детей – Джим, десяти лет, который собирался учиться в колледже Эпсом, и Салли, восьми лет, у которой была своя собственная лошадка пони. У Гарри с собой имелась даже фотография детей, чтобы подтвердить это. Перед самым отъездом он отдал свое кольцо Эмме на хранение. Нельзя сказать, чтобы это ей понравилось…
– Лондон попросил меня назначить встречу с капитаном Питером Мэем на завтра, в десять утра, – сказал посол.
Его секретарь сделала в ежедневнике пометку:
– Подготовить данные по капитану Мэю?
– Не надо, поскольку я понятия не имею и кто он, и почему Министерство иностранных дел хочет нашей с ним встречи. Просто проведите его ко мне в кабинет сразу, как прибудет.
Гарри подождал, пока последний пассажир не сойдет с борта, а потом присоединился к экипажу. После прохождения таможенного контроля он вышел из здания аэропорта и у края тротуара увидел поджидавший его микроавтобус.
Водитель пристроил его чемодан в багажном отделении, а Гарри в это время забрался в автобус, где его приветствовала улыбающаяся мисс Керрик.
– Вы позволите сесть рядом? – спросил он.
– Да, конечно, – ответила она, подвигаясь.
– Питер, – представился он и протянул ей руку.
– Аннабель. Что привело вас в Аргентину?
Автобус въезжал в город.
– Здесь работает мой брат Дик. Мы не виделись с ним несколько лет, и я решил, что накануне его сорокалетия стоит наконец попытать счастья.
– Ваш старший брат? – с улыбкой спросила Аннабель. – А чем он здесь занимается?
– Он инженер-механик. Последние пять лет работает на проекте дамб Параны.
– Никогда об этом не слышала.
– Неудивительно. Это же у черта на куличках.
– Что ж, тогда он может получить культурный шок, когда приедет в Буэнос-Айрес, потому что это один из самых многонациональных городов мира, к тому же и мой любимый промежуточный пункт остановки.
– И долго вы здесь будете в этот раз? – спросил Гарри, желая изменить тему, прежде чем у него иссякнут семейные подробности его легенды.
– Двое суток. Вы знаете Буэнос-Айрес, Питер? Если нет – перед вами бездна приятных сюрпризов.
– Здесь я впервые, – сказал Гарри, назубок помня свою роль.
Не расслабляться, предупреждал его сэр Алан, потому что именно в такой момент совершаешь ошибку.
– А каким маршрутом вы обычно летаете?
– Я на трансатлантическом плече: Нью-Йорк, Бостон и Вашингтон.
Анонимный работник МИДа предложил для легенды именно такой маршрут, потому что он включал в себя города, в которых Гарри приходилось бывать с рекламным туром своей книги.
– Замечательно. Но пока вы здесь, вам непременно стоило бы познакомиться с ночной жизнью города. На фоне аргентинцев янки кажутся такими консервативными.
– Мне стоит сводить брата в какое-нибудь определенное место, может, подскажете?
– В «Лизарде» лучшие танцоры танго, но мне говорили, что в «Маджестике» лучшая кухня, правда я там еще не бывала. Экипаж обычно отдыхает в клубе «Матадор» на Индепенденс-авеню. Так что если у вас с братом останется время, мы будем рады видеть вас в нашей компании.
– Спасибо, – поблагодарил Гарри; автобус в этот момент подъехал к отелю. – Разрешите, я вам помогу.
Он занес чемодан Аннабель в вестибюль.
– Здесь, как говорится, дешево и сердито, – сказала она, когда они регистрировались. – И если вы захотите принять ванну, но не желаете ждать, пока вода нагреется, лучше всего сделать это перед сном или с утра пораньше, – добавила она, когда они вдвоем зашли в кабину лифта.
Лифт остановился на четвертом этаже. Гарри оставил Аннабель, вышел в слабо освещенный коридор и отправился искать номер 469. Войдя в номер, Гарри обнаружил, что тот не намного уютней коридора. Большая двуспальная кровать в центре, раковина с краном, капающим коричневой водой, вешалка с единственным полотенцем для лица и записка, информирующая постояльца, что ванная находится в конце коридора. Он вспомнил сообщение сэра Алана: «Мы забронировали вам номер в отеле, заглянуть в который Мартинесу и его подручным в голову не придет». Он уже понял почему. В это заведение просто необходимо было назначить менеджером его маму, причем желательно еще вчера.
