Ты, я и другие - Кирни Финнуала

— Я не поеду к нему в лечебницу рассказывать, что любовь прошла. Особенно когда у него все налаживается.

— Но ведь он просит!

Пытаюсь сморгнуть подступившие слезы:

— Не могу… я не могу…

— Бет, пожалуйста!

— Господи, Бен! Нет! Зачем ему еще одна встреча, как ты думаешь? Не понимаешь? Так я объясню. Очередной поток извинений. Еще за что-нибудь. — Я вылетаю из прихожей и мчусь к машине. — До тебя не доходит, что значит «не могу»?! — кричу я оттуда. — И чем это отличается от «не хочу»?

Хватаю очередную коробку и тащу через коридор в гостиную.

Еще шесть коробок — и багажник пуст. Окликаю Бена:— Ты остаешься?

Бен так и стоит в кухне. Он даже не пошевелился.

— Я никогда тебя ни о чем не просил. Никогда.

Пожалуйста, я прошу тебя. Если не ради Адама, то ради меня.

Я смотрю на него и разрываюсь от противоположных эмоций. В истории с родителями Бен пережил то же самое, что и Адам. И — хоть он об этом не знает — для него история еще не закончилась. Он отводит глаза, не хочет встречаться со мной взглядом.

Запускаю пальцы в волосы. Командую себе: тихо!

— Ладно, если тебе это так важно, я съезжу. Десять минут. Десять минут на все, что он хочет мне сказать.

Бен заключает меня в медвежьи объятия и приподымает — так, что ноги отрываются от земли.

— Спасибо! Что ж ты такая мышка-худышка, одни косточки?

Ставит меня на место и идет разгружать автомобиль.

Ноги прирастают к полу. Черт… Не могу поверить: неужели я только что согласилась снова встретиться с Адамом?

Нас угощают не томленой уткой, но и не лазаньей с фастфудом. Главное блюдо стола — запеченная в слоеном тесте говядина, и я заранее исхожу слюной.

Мой рассказ о том, как я пыталась угостить бедолагу Жиля лазаньей с мясом, имеет успех. Джинни, соседка справа — она тоже живет поблизости — все еще смеется. Слева от меня вежливо улыбается мужчина, которого я прежде ни разу не видела.

— Простите, вы тоже вегетарианец? — слегка встревоженно уточняю я.

— Вот уж нет. Я существо плотоядное и с нетерпением жду, когда хозяйка подаст мясо. — Он протягивает мне руку. — Мы ведь раньше не встречались?

Ион. Ион, не Джон, Роупер.

— Рада знакомству, Ион, не Джон, Роупер. Я Бет Холл. Придумала бы себе фамилию поинтереснее, но что есть, то есть.

Он улыбается по-настоящему, и широкая улыбка полностью меняет его лицо.

Я тут же улыбаюсь в ответ:

— Откуда вы знаете Найджела и Сильвию?

— Мы с Найджелом вместе работаем.

Теперь понятно. Найджел стоматолог. У него отличная практика в Уокинге.

Внезапно вспоминаю Десмонда, его зубы и слегка морщусь.

— Что-то не так? — спрашивает Ион, не Джон, Роупер.

— Нет-нет. Просто подумала… Не важно.

— Ну, Бет со скромной фамилией, я буду звать вас Бет Великолепная. Мысли о ком омрачили ваше лицо? Выбросьте его из головы. А то заработаете морщинки.

— У меня их и так хватает.

— Вовсе нет. Прекрасное лицо.

Черт, я напросилась на комплимент. Я закидываю удочку? Да! И еще флиртую. Краска заливает не только лицо, но и шею. Хватаю салфетку и обмахиваюсь, стараясь не привлекать внимания.

— А вот и мясо! — Ион хлопает в ладоши.

Сильвия вносит уже нарезанный на ломти шедевр.

— Так что, Бет, — спрашивает Найджел, перегибаясь через Эми и Пита, сестру и зятя Сильвии, — кто наши новые соседи?

— Эллиоты. Молодая пара. Она работает за компьютером дома, вроде в сфере продаж, а он — в Сити.

Две дочери, десяти и двенадцати лет.

Найджел кивает.

— Мы будем скучать. Вы оба…

Говорит — и спохватывается. Сильвия свирепо смотрит на мужа.

— Ну, ты же понимаешь, что я имел в виду.

— Я живу буквально за углом, Найджел. Не знаю, где обоснуется Адам, но, полагаю, ему будет приятно получить от тебя весточку.

— Овощей? — шепотом спрашивает у меня Ион.

— Да, если можно, — отвечаю я и обращаюсь ко всем сидящим за столом: — Вы совсем не обязаны «не встречаться с ним». Мы все сто лет знакомы.

— Он поступил как свинья, — говорит Джинни. — Лично я не хочу его видеть.

Ион накладывает мне на тарелку целую гору овощей и вопросительно показывает на соусник. Я киваю.

— А я бы повидался, — пожимает плечами Найджел.

— Если ты не возражаешь, Бет. На самом деле мне неловко, что в последнее время мы не встречались.— Это означало бы принять чью-то сторону, — ворчит Сильвия. — Пусть пройдет какое-то время.

Я поднимаю нож и вилку.

— Простите, Ион. Речь о моем гуляке-муже, уже почти бывшем муже. Мы все здесь раньше дружили.

— Пока он не совершил подлость по отношению к Бет, — говорит Эми, уткнувшись в тарелку.

Медленно пережевываю мясо. Вкуснотища! Пусть Ион знает, что я одинока и свободна. Но вот стоит ли ему знать почему? Молча кошусь на Эми.

— Дурак, — произносит Ион и поворачивается ко мне.

Именно в этот миг все и случается. Улыбка, дружеское рукопожатие, кто кем работает — не имеет никакого значения. Все дело в глазах.

Взгляд — и нас прошивает электрическим разрядом.

Обоих. Не так, как с Пинком. Там был чистый зов плоти. Здесь тоже есть желание, но нет похоти.

Стремление нравиться, но без распутства. Мне немедленно хочется продолжения.

— А вы женаты?

Это я спросила?

— Вдовец.

Я кладу приборы на место.

— О, простите. Когда умерла ваша жена?

— На самом деле мы не были женаты, однако прожили вместе двадцать лет. Лайза умерла четыре года назад.

Мне становится не по себе, рядом я ощущаю дыхание смерти и горя. И не спросишь, от чего она умерла.

И не выразишь сочувствие.

Сейчас мне следует заняться роскошным мясом и забыть о Ионе, не Джоне, Роупере, со всеми его искрами, — о человеке, потерявшем жену, подругу или кто она ему там была.

Забыть, что мы познакомились. Повернуться к соседке справа и проболтать с ней остаток вечера.

Ион пожимает плечами:

— Люди обычно понятия не имеют, что сказать.

— То же самое, когда узнают, что мой муж бабник.

— Вот уж дурак, — повторяет Ион и улыбается.

— Я имею понятие.

И не возразишь.

— Бет Великолепная, вы согласитесь как-нибудь со мной пообедать?

— Вдвоем, без соседей?

Надеюсь, он понимает сарказм.

— Конечно, вы можете их привести, но я бы предпочел обойтись без них.

Я снова вспоминаю Десмонда из Тутинга. Десмонда, с которым не зажглось ни искорки. Я думаю об Адаме, который сидит у себя в Рукери и гадает, приеду я или нет. А я — вот она, сижу за ужином с друзьями, рядом со мной роскошный мужчина, и искорок столько, что я уже опасаюсь спонтанного самовозгорания.

Так почему я колеблюсь?

— С удовольствием.

Уклончиво улыбаюсь, почти как принцесса Диана, глазки долу, взгляд в сторону. Это ему я так улыбаюсь.

Это для него поправляю волосы. Не считая краткого рукопожатия, он еще даже ко мне не прикоснулся, но я уже чувствую себя желанной. И мне это ужасно нравится.

Глава 42

Жду не дождусь, когда сумею отсюда уехать. Да, здесь роскошные обои, стильная мебель, отлично спланированные дорогим дизайнером помещения.

Персонал приветлив и услужлив, но повсюду витает неуловимый запах больницы. Мимо проходит девушка из моей группы, у нее в руках флакон антисептика.

Резко отодвигаюсь. Как меня достала эта юдоль печали!

За последние несколько недель мне пришлось освоить науку разговоров о чувствах; Том из шкуры лез, доказывая мне, что это совсем не то же самое, что разговоры о мыслях.

Сегодня у меня в программе и то и другое. Мы обсуждаем Ноя. Я признаюсь, что глубина потрясения от его смерти удивила даже меня самого. При мысли о том, как могли бы сложиться наши отношения, будь я рядом, до сих пор становится не по себе. Но меня в его жизни не было! Это нечестно. А если я позволю себе оплакивать сына, то распадусь на множество крохотных кусочков.