Взрослые - Халс Кэролайн

Из дома донесся голос Мэтта:

— Скарлетт, пойдем на обед?

— Втроем? — спросила та в ответ.

Пауза.

— Алекс с нами не пойдет.

— Я имела в виду Пози.

Мэтт захохотал; его смех звучал куда резче обычного.

— Надеюсь, Пози умеет вести себя за столом? Он не хватает еду лапами?

— Папа, он ест ложкой, ты же знаешь. Вы сто раз ели вместе. И никогда не говорит с набитым ртом.

— Тогда бери его и пойдем.

— И не кладет локти на стол.

Мэтт снова загоготал:

— Кто тебя таким глупостям научил? Бабушка на ферме?

— Патрик говорит, что это невежливо.

— С такими манерами можно смело отправляться на обед к королеве. Ну что, пойдем? И ты будешь. есть положив локти на стол. Я не скажу Патрику.

Патрик нахмурился. Он снова растянул мышцы, пытаясь расслабиться во время боли, как говорил ему учитель йоги.

Патрик услышал шуршание одежды и клацанье застежек. Мэтт и Скарлетт показались из-за двери.

— Иди сюда, — Мэтт натянул на Скарлетт шерстяную шапочку, потом поднял глаза на Патрика: — Ты останешься здесь?

Патрик поставил ногу на доски веранды.

— Да. Запирать дверь не нужно, — он сомкнул пальцы на пояснице, завел руки за спину и почувствовал, как натянулись суставы в плечах.

— Пози говорит, что хочет пиццу, — сообщила Скарлетт Мэтту.

Мэтт вздохнул:

— У этого кролика мегаломания. Упаси нас Господь, он полезет в политику. Пока это всего лишь пицца.

Патрик удивлялся, откуда у Мэтта столько энергии, чтобы постоянно развлекать Скарлетт. Он вспомнил, что когда-то давно его собственный сын, Джек, чувствовал странную привязанность к своему одеялу, а спустя какое-то время даже стал называть его по имени — «Клайв». Но это продолжалось недолго. И, кроме того, одеяло не высказывало собственного мнения.

У Патрика засосало под ложечкой. Интересно, напомни он сейчас Джеку о том одеяле, тот бы вспомнил, о чем речь? Или посмотрел бы на Патрика с отвращением просто за одно упоминание об этом?

Патрик надеялся, что в прошлом он так же хорошо ладил с Клайвом, как Мэтт с Пози.

Мэтт дружелюбно болтал со Скарлетт, пока они шли по дорожке.

— Есть анекдот про кролика в ресторане, — Мэтт поправил Скарлетт шапочку. — Жареные тосты. Знаешь его?

— Нет, — Скарлетт заново поправила себе шапочку.

Мэтт помолчал:

— А что такое миксоматоз, знаешь?

Скарлетт пожала плечами.

Мэтт весело потянул ее за косичку:

— Тогда расскажу через пару лет.

Они вместе шли к центру парка. Скарлетт подпрыгивала через каждые три шага.

Мэтт не разбирался в детях.

Только что он обращался со Скарлетт как с младенцем, и сразу же — «мегаломания». И «миксоматоз».

В этом не было вины Мэтта. Клэр рассталась с ним, и он был лишен шанса получше узнать детей. Теперь воспитанием Скарлетт должен заняться Патрик.

Завидовал ли Мэтт Патрику? И если нет — почему?

Конечно, конечно, он просто обязан завидовать. Это было бы справедливо.

На дороге показалась Алекс, она еле волочила ноги. Патрик сделал могучий выпад и сел в глубокую растяжку, чуть разведя локти, чтобы не терять равновесия.

Когда Алекс поравнялась с ним, Патрик уже растягивал вторую ногу:

— Мэтт и Скарлетт пошли есть пиццу.

— Спасибо.

Патрик положил ладони на вытянутое вперед колено:

— Ты еще сможешь догнать их, если поторопишься.

Алекс какое-то время помолчала. Потом спросила:

— А где Клэр?

— Она в спа-центре, — Патрик посмотрел на часы; он потерял равновесие и уперся рукой в стену. — Вообще говоря, разве ты не должна быть там тоже? Я делал бронь на два часа.

— Спа! Как я могла забыть? Куда мне идти?

Патрик показал.

— Спасибо.

Алекс потащилась в указанном направлении.

Патрик привстал и снова поменял ноги на растяжке.

— Алекс!

Она обернулась.

— Если ты идешь в спа, то тебе понадобится купальник.

Алекс подняла голову. И побрела обратно в дом.

Через минуту она появилась снова, с пластиковой сумкой в руке.

— Увидимся.

— Могу я задать тебе серьезный вопрос? — торопливо спросил Патрик.

Алекс повернулась к нему.

— Мэтту не нравится, что я воспитываю Скарлетт? Он ревнует? Может быть, злится в глубине души?

Алекс помедлила с ответом:

— Мэтт никогда не злится.

— Никогда?

Она снова помолчала, прежде чем ответить:

— Никогда.

Алекс пошла прочь, и сумка била ее по ногам.

* * *

Допрос свидетелей.

Клэр Питерсон, 39 лет, свидетель стрельбы. Допрос велся по телефону.

Все еще в больнице.

Ничего, мы можем поговорить. Я знаю, в больницах пользоваться телефоном запрещено, но ведь они никак не влияют на медицинское оборудование. Люди просто любят правила, и это так глупо. Я всегда нахожу повод, чтобы позвонить по мобильнику на заправках.

Я уже рассказала все, что знаю. Не понимаю, неужели вам больше нечем сегодня заняться. Я думала, под Рождество случается лавина ограблений, или газеты врут?

Не помню никаких ссор в эти праздники. Конечно, что-то могло быть: мы ведь семья на рождественских каникулах — ничего удивительного.

Мы отлично поладили. Алекс — прекрасная подруга, очень дружелюбная. Да, мы были на стрельбище вчетвером, я уже говорила. Но Алекс пропустила тренировку и пришла позже, она провожала Скарлетт в танцевальный кружок.

Да, занятия по бурлеску.

Не вижу плохого. Дети есть дети, они любят попробовать что-то новое и ничего не знают о сексуальности, если им специально не рассказать. А кто станет рассказывать об этом семилетней девочке?

Алекс водила Скарлетт поесть мороженого. Скарлетт полезно узнать Алекс поближе. Алекс все-таки ее мачеха, и ребенку трудно это принять. Дети Патрика едва признают меня, хотя тут виновата их мама.

Номер моих родителей? Для чего?

Я не желаю, чтобы вы допрашивали Скарлетт. Ее ведь там даже не было. У ребенка и без того стресс.

Если вам так нужно с ней поговорить, предоставьте ордер или еще что-нибудь.

Это я веду себя неразумно?! Давайте начистоту: я не позволю вам огорчать мою дочь из-за сплетен, которые разносят скучающие сотрудники парка.

37

— Раздевалка вон там, — женщина у столика регистрации широко улыбнулась, и ее щеки пошли складками; толстый слой макияжа очерчивал контуры лица, словно карта с тщательно выписанными горами и долами. — Халат и тапочки можете взять на обратном пути.

Алекс немного задержалась в коридоре. Она проводила взглядом группу купальщиков, которые праздным — в четверть от нормальной скорости — шагом прошлепали мимо, все в мягких халатах с медвежьими ушками и таких же фирменных тапочках. Чуть помешкав, она толкнула дверь в раздевалку.

— Алекс! — Клэр помахала ей из пушистого и сухого уголка комнаты, зоны, которая была отделена от «мокрой» части чем-то вроде стены из полотенец. Клэр сушила волосы, белокурые пряди развевались, когда она поворачивала фен.

Алекс глубоко вздохнула. Она помахала Клэр рукой и заставила себя улыбнуться.

Клэр уже оделась и собралась уходить; на лице был тональный крем, а веки темнели жидкой подводкой для глаз.

— Хочешь, пообедаем в ресторане при спа, прежде чем ты приступишь? — Клэр старалась перекричать шум фена. — Или тебе уже не терпится?

— Нужно надеть халат, чтобы нас пустили поесть?

Клэр рассмеялась.

— Не думаю, что они будут тебя заставлять, — она выключила фен и повесила его на место.

Алекс посмотрела по сторонам.

— Глядя на этих людей, которые ходят в халатах черепашьим шагом, я чувствую себя так, будто оказалась в доме престарелых, в отделении деменции, — она оглядела кресла с кнопками на спинках, тюбики с кремом для рук и одноразовые станки. — В суперроскошном доме престарелых.