Двенадцать рождественских свиданий - Бейлисс Дженни

Энтони подвел ее к скамейке и начал ослаблять шнурки на коньках.

– Моя главная задача – не сломать ноги себе, другим и не собрать на льду кучу-малу.

Энтони усмехнулся низким смешком, громыхнувшим, казалось, откуда-то из диафрагмы.

– Не волнуйся. Я не позволю тебе упасть.

Он улыбнулся, и Кейт покраснела. Это было самое романтичное, что она слышала за последние годы.

К ее изумлению, он взял ее ступню руками, осторожно протолкнул в жесткий ботинок и плотно затянул шнурки. Кейт надеялась, что, когда он трогал ее ступни, ноги не были влажными. И очень надеялась, что они не пахли.

Несмотря на холод, Кейт пришла на место свидания разгоряченной. Ей бы очень хотелось не надевать красные рождественские носки. Это был слишком интимный акт. Она не знала, куда себя девать. В обувных магазинах она никогда не сталкивалась с такой проблемой. Закончив, он посмотрел на нее с хищной усмешкой, и Кейт показалось, что от ее щек идет пар.

Хоккеисты наконец покинули лед, и когда ледовые комбайны «Замбони» отполировали каток до состояния зеркала, парочки из «Двенадцати свиданий» с воплями и визгами хлынули на лед. Уровень катания у них оказался разный, чему Кейт была очень рада. И хотя некоторые пары мгновенно покатились, взявшись за руки, как Торвилл и Дин, было немало пьяных объятий, шатунов и прилипал, которые медленно двигались вдоль борта катка, не выпуская опору из стиснутого кулака: Кейт решительно примкнула именно к этой последней группе.

– Я просто пойду потихоньку, – сказала она Энтони, – можешь помахать мне, когда будешь проезжать мимо.

Они стояли у входа, и Кейт поняла, что цепляется за край бортика из оргстекла и боится выйти на лед.

– Дело в том, что если мы не катаемся вместе, то это не свидание, – заметил Энтони. – Как мы узнаем друг друга, если не будем говорить?

– Я буду выкрикивать интересные факты о себе, когда ты будешь проезжать мимо.

Энтони рассмеялся низким грудным смехом, как Зеленый Великан из рекламы, только выглядел он гораздо лучше. Затем крепко обнял Кейт за талию и прижал к себе, почти оторвав от земли.

– Я же обещал, что не дам тебе упасть. Доверься мне, я пожарный.

Пока Кейт старалась не превратиться в ватную куклу, Энтони вытянул ее на лед. Верный своему слову, он так крепко ее обнял, что, несмотря на то что ноги ее постоянно разъезжались, она не упала. После пары кругов девушка расслабилась, перестала визжать и начала наслаждаться катанием, точнее, его имитацией.

– Знала бы я, что для катания на коньках достаточно шестифутового пожарного, я бы каталась чаще! – крикнула она.

Энтони расхохотался. Еще несколько кругов, и Кейт чувствовала себя уже достаточно уверенно, чтобы поддерживать разговор на ходу, они немного побеседовали о работе и поговорили об увлечениях.

Дети жили с Энтони с понедельника по вечер пятницы, а у его бывшей жены – каждые выходные.

– Это непривычно, правда? – спросила Кейт.

– Да, – ответил Энтони, – но так и должно быть. Ее зарплата выше, чем у меня. Заканчивает она позже, а у меня дружная семья, которая помогает мне, когда я на смене. У нее же никого нет. Так что логичнее было мне взять себе детей. Но это не значит, что она любит их меньше.

– Конечно, нет.

«Вот дерьмо!» – подумала Кейт. Это было именно то гендерное равенство, о котором она так много говорила, но, когда с ним столкнулась в действительности, ее стали посещать сомнения в правильности своих идей. Ей сразу же стало стыдно. Феминистское «я» неприятно кольнуло внутри.

– Похоже, у тебя хорошие отношения с бывшей, – произнесла она вслух.

– Это в основном ее заслуга.

«Феминистка без чувства собственного достоинства и сексуальный пожарный шести футов ростом», – подумала Кейт. Этот парень был настолько привлекательный, что у нее участилось сердцебиение.

– Могу поспорить, что ты нарасхват, – заметила она.

Энтони рассмеялся.

– Врать не буду, возможности для отношений у меня были.

«Да уж наверняка!» – мелькнуло в голове у Кейт.

– Тогда зачем тебе эти двенадцать свиданий? – спросила она.

– Потому что у меня никогда не хватает времени или сил, чтобы искать кого-то. А бегая между работой и школой, я вряд ли кого-то повстречаю. Ну а ты? Ты умная и сексуальная даже в носках с оленями, у тебя отличная карьера. Что тебя останавливает?

– О, я просто слишком ленива, – пояснила она.

Смех Энтони, низкий, похожий на шуршание гравия, казалось, заставлял Кейт выскользнуть из одежды.

Когда голос организатора через громкоговоритель призвал участников сделать перерыв на чашечку горячего шоколада, Энтони с легкостью подхватил Кейт под мышку и заскользил к выходу. Тяжелые коньки Кейт бесполезно болтались в воздухе. Он осторожно опустил ее на ковровое покрытие, подождал, пока она вспомнит, как люди ходят по твердой земле, и только затем отпустил ее. Кейт не могла отрицать, что чувствовала себя несколько возбужденной, и не только от быстрого катания.

Они сидели за липким пластиковым столиком, Кейт подцепляла ложечкой взбитые сливки с поверхности напитка и слушала, как Энтони рассказывает о своих детях.

– Хочешь посмотреть их фотографии? – спросил он.

Кейт кивнула, и он достал телефон. На экране высветились два улыбающихся детских личика. У них были темные волосы, как у отца. Резкая боль поднялась откуда-то снизу до ее сердца. Кейт задалась вопросом, какого цвета будут волосы ее детей? Будут ли у них ее зеленые глаза? Цвета болота, как описал их Мэтт. Или они будут того же цвета, что у их отца? Странное чувство жажды неизвестного проснулось в ней; одно из самых приятных чувств в этой жизни.

– У тебя прекрасные дети, – произнесла она.

– Спасибо. – С довольным видом он убрал телефон в карман. – Трудно познакомиться с кем-то, когда у тебя есть дети. Я хотел бы встретить кого-то особенного, но в глубине души всегда беспокоюсь: любит ли она детей? Понравятся ли ей мои дети? Понравится ли она моим детям?

– Это, конечно, важно, – согласилась Кейт. – Но знаешь, когда люди нашего возраста знакомятся, естественно предполагать, что у кого-то из них есть дети. Например, для меня это никогда не было препятствием к знакомству.

Энтони вздохнул, размешивая шоколад.

– Но всегда возникают дополнительные ожидания.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, люди судят о моем характере определенным образом, потому что видят моих детей, но я все еще молод, я хочу большего.

Кейт старалась, чтобы интонации голоса не выдали ее. Она хотела детей. Она знала это. С мужем или без.

– Ты не хочешь больше детей? – спросила она.

– Нет, – ответил Энтони. – У меня уже есть. Они идеальны. Я их обожаю. Но больше не хочу. Я все это уже проходил, понимаешь? Бессонные ночи, зубы режутся… И я беспокоюсь, что если у меня будут дети от другой женщины, мои малыши будут чувствовать, что они лишние.

– Все зависит от того, как ты справишься с этой ситуацией, – возразила Кейт. – Я имею в виду, ты можешь встретить кого-то, кто заставит тебя изменить мнение. Никогда не говори никогда… правда?

Энтони осушил свой стаканчик и потер руки.

– Нет. Это не про меня. Я себя знаю. Если принял решение, то так и будет. – Он указал на каток. – Продолжим?

Кейт кивнула, пытаясь скрыть под улыбкой свое разочарование. Энтони протянул ей руку, и она нырнула под нее, сжавшись у его бока. Когда Энтони вынес ее на лед, она твердо приняла решение не дать унынию овладеть ее настроением. Вместо этого поклялась насладиться первым и последним свиданием с красавцем-пожарным и просто вписать его в список своих побед.

Все шло замечательно. У них было много общего, не считая умения держаться на коньках. Но Кейт не собиралась тратить время на то, что не приведет ее к желаемому; все же она заслуживает лучшего. Заслуживает быть с кем-то, кто не станет просить ее пойти на компромисс в таких важных вещах, как дети.

Энтони помог Кейт управиться с коньками, и они вместе отправились на парковку. Кейт припарковалась в дальнем углу, и он проводил ее до машины. «Рыцарь во всем», – подумала она. И на секунду ее решительность пошатнулась.