Эрнст Сетон-Томпсон - Моя Жизнь
В то время в Нью-Йорк приехал Джемс Барри, шотландский писатель, и Кимбал устроил в его честь обед в одном из фешенебельных клубов Нью-Йорка. Среди приглашенных был также и будущий президент Соединенных Штатов Теодор Рузвельт (Теодор Рузвельт занял пост президента США в 1901 году).
Чтобы привлечь ко мне внимание присутствующих, Стилл заставил меня выступить с рассказами о волках. Я был в ударе в тот день и прочитал сперва один рассказ, а потом второй. Особенно горячо аплодировал мне Теодор Рузвельт1, сам страстный охотник.
Потом он подошел ко мне и сказал:
- Я хочу, чтобы вы пообедали со мной в один из ближайших дней.
Обед состоялся в клубе «Метрополитен», где я снова с большим успехом выступал, читая свои рассказы о животных.
Если писатель написал серию рассказов, которые были напечатаны в журналах и привлекли к себе внимание читателей, естественно, что следующим шагом его будет издание сборника этих рассказов.
Я подобрал восемь рассказов с мыслью об издании сборника: «Лобо», «Спрингфильдская лисица», «Мустанг-иноходец», «Вулли», «Красношейка», приложил к ним свои иллюстрации и отнес в издательство «Скрибнер и сыновья».
Редактор одобрил мои рассказы. Тогда я пошел к самому Скрибнеру, чтобы окончательно договориться.
Скрибнер начал с того, что стал жаловаться на огромный риск, с которым связано издательское дело, и уверял, что большинство книг - это сплошной убыток, о чем никогда не следует забывать при заключении договора. Ввиду всего этого десять процентов от продажной цены книги и еще небольшой дополнительный гонорар за иллюстрации - вот все, что он может предложить.
- Сколько экземпляров нужно вам продать, чтобы покрыть издательские расходы? - спросил я.
- Не менее двух тысяч экземпляров, - ответил Скрибнер.
Тогда я выступил со своими условиями:
- Мне хочется вам сказать, что в не моих интересах бросить эту книгу в одну кучу с сотней других новых книг. Я буду говорить о своей книге, буду выступать со своими рассказами перед собранием читателей в различных городах, и ее охотно будут покупать. Попутно я буду устраивать выставки своих иллюстраций. Я настолько уверен в успехе этой книги, что не возьму с вас ни одного цента с продажи первых двух тысяч экземпляров, однако ставлю условием, что вы будете мне платить не десять процентов, как предлагаете, а двадцать с вырученной суммы при дальнейшей продаже.
Мои условия были приняты, договор подписан. Книга вышла в свет 20 октября 1898 года под заглавием «Мои дикие друзья» (в русских изданиях название этой книги иногда переводилось «Животные, которых я знал». (примечание редакции)). Ее успех превзошел всякие ожидания - в короткое время она разошлась в нескольких изданиях.
Нет сомнения, что эта книга положила начало новому, реалистическому направлению в литературе о животных. В ней впервые правдиво обрисовано поведение животных.
До сих пор были известны только басни, сказки о животных и такие рассказы, где животные разговаривают и ведут себя, словно люди, переодетые в шкуры зверей.
Американский писатель Кларенс Хокс подарил мне свою книгу с надписью:
«Эрнесту Сетон-Томпсону - другу и брату-естествоиспытателю, чье творчество осветило путь новой школе писателей-натуралистов и заставило десятки тысяч людей полюбить дикую природу».
Вслед за первым сборником появились в печати и другие мои книги: «Судьба гонимых», «Животные-герои», «Биография медведя», «Мустанг-иноходец» и другие.
Книги выходили в свет, лишь только я успевал написать их и проиллюстрировать. Мои читатели хотели видеть автора. Один из клубов Нью-Йорка просил меня выступить, предложив гонорар в сто долларов. Я принял это предложение и приятно провел час, читая свои рассказы или же, выражаясь на языке своих слушателей, «оборачиваясь в животных». От природы я одарен сильным голосом и умением держаться на сцене. Совершенно непроизвольно я изображал животных в лицах, как актер. Мой друг, которому я подарил рассказ «Лобо», сказал мне:
- Сетон, ты можешь выступать с этим рассказом сколько твоей душе угодно. И пока одно поколение вырастет, другое уже будет готово слушать тебя.
Мой друг был прав - я до сих пор выступаю с этим рассказом, так же как и с десятком других.
Со всех концов Америки поступали мне предложения выступать перед читателями. В конце концов эта переписка выросла до грандиозных размеров и тяготила меня.
В один прекрасный день совершенно неожиданно для себя я был освобожден от этих хлопот и труда. Вот как это произошло. Майор Джемс Понд, известный организатор лекций, который устраивал выступления Марку Твену и ряду других знаменитостей Америки, как-то пришел послушать, как я выступаю.
В перерыве он подошел ко мне и сказал:
- Ну, доложу я вам, вы для меня находка - мы сможем с вами большие дела делать, если вам только угодно.
После небольшого разговора он предложил мне следующее:
- Я оплачу вам все расходы, дорогу, гостиницу, афиши, волшебный фонарь, зал и приглашу человека, который будет исполнять обязанности вашего секретаря и помощника, и прошу вас выступать с вашими рассказами два раза в день пять дней в неделю за вознаграждение в шестьсот долларов в неделю. Срок предлагаемого договора - двадцать недель до Нового года и десять недель после Нового года.
Я без колебаний принял эти условия, и мы проработали вместе несколько лет. Смерть майора Понда прервала наше сотрудничество.
Если описать все смешные приключения и злоключения на пути моих странствований, рассказать о вечно спешке, в которой я жил, стараясь попасть в назначенное время, несмотря на пургу и усталость, если описать все это, получилась бы довольно-таки толстая книга.
***
Уже давно я взял за правило отправляться дважды в год в дикие края и проводить там по нескольку месяцев. Мне не всегда удавалось выполнить эту программу, но я делал все, что зависело от меня, и неизменно получал массу новых интересных впечатлений.
Осенью 1898 года я отправился через горные возвышенности в долину реки Ветров Винд-Ривер, которая протекает в штате Вайоминг.
Здесь у меня было интересное приключение, о котором мне хочется рассказать.
Это было 1 октября. Я выехал из лагеря в 8 часов утра. Холмы были окутаны пушистым покровом снега. Снег продолжал идти и идти. Он заволакивал дали, и мне трудно было замечать свой путь.
Я проехал уже около двух миль в северном направлении, когда заметил, старые следы лося. На расстоянии мили они шли на север, потом повернули на восток. Я проехал еще две мили по этим следам. Потом они повернули на юг и пересекли реку - мелкий каменистый ручей, еще не скованный льдом, затем вверх по ручью и в лес. И здесь вдруг я увидел место, где, по-видимому, отдыхал этот лось, и совсем недалеко два ложа меньших размеров, наверное двух самок. Следы были совсем свежие. Наверное, лоси в тревоге сорвались с места, услышав шорох моих шагов. Но вряд ли они далеко убежали. Было очевидно, что почуять меня лоси не могли, потому что ветер дул в мою сторону. Вряд ли они и увидели меня. Я думал, что лоси скоро вернутся обратно.
Один след шел по открытому месту, вниз по склону холма, другой - вверх, на вершину холма, поросшего лесом. Я повернул и поскакал вниз. И не ошибся. Огромный лось был здесь. Он высоко поднял голову, видно, почуяв меня, и насторожился. Было слишком темно, чтобы сфотографировать этого красивого зверя. А убивать лося мне не хотелось. Итак, я крикнул ему:
- Хуун!
Он повернулся и умчался вдаль за тридевять земель.
Вслед за этим я вынул свой карандаш и бумагу и стал зарисовывать то место, где в снегу отдыхали три лося.
Вдруг я заметил с удивлением, что рисую на серой бумаге, в то время как мне казалось, что у меня был белый блокнот. Я стал всматриваться и тогда только убедился, что бумага и на самом деле была белая, но в сумерках она мне показалась серой, так же и все вокруг.
Собрав второпях свои художественные принадлежности, я вскочил на лошадь. Я не имел понятия о том, сколько миль отделяло меня от лагеря, так же как и не знал, как туда лучше добраться. Возвращаться тропой, которая привела меня сюда, было неразумно, потому что я сделал много зигзагов, скача по следам лося. Да и все равно мне не найти своих следов - снег шел весь день и заметал все следы.
Не теряя больше времени на размышления, я решил ехать напрямик к лагерю. Я не сомневался, что выбранный мною путь был наикратчайшим. В благодушном настроении скакал я полчаса. Наконец я снова у береги реки.
Но каково же было мое удивление, когда я заметил, что эта река теперь текла в противоположную сторону!
О ужас! Каждый, кому приходилось странствовать по глухим, безлюдным местам, знает, что это означает. Река не может сбиться с пути. Значит, путешественник заблудился.
Мысленно я стал проверять направление своего пути, но чем больше я размышлял, тем больше становился в тупик. Снежные облака заслоняли солнце весь день, и у меня не было возможности ориентироваться.
![Эрнест Сетон-Томпсон - Маленькие дикари [Рисунки автора]](/uploads/posts/books/215315/215315.jpg)