Admin - i 77717a20ea2cf885
- Как странно, - говорю я, подавив дрожь. - Вы все, - Васюта, сэр Майкл, его матушка, да ты сам - все твердите мне о детях. Ну да, мать им конечно, нужна, но какая мать? Ты сам об этом подумал, Мага? Если я хочу, чтобы мои дети выросли... не подлецами, то я сама не должна совершать подлых поступков. А если я подставлю кого-то вместо себя, это будет подлость. Может, мне просто нужно через вас всех пройти? Может, это и есть мой...
- Глупости, - сердито прерывает он. - Твоя задача - выжить любой ценой, понимаешь? Любой. И научить этому детей. Тем более что мир твой для таких, как они, чересчур страшен. Я никуда тебя не отпущу, слышишь?
- Да какое тебе до меня дело? - взрываюсь я. - Какое тебе дело до моих детей? Что ты задумал? Почему ты не можешь оставить нас в покое?
У него на щеках ходят желваки. Я чувствую, как под плотной тканью камзола наливаются и твердеют бугры бицепсов... и расслабляются. Кажется, ему немалого труда стоит сдержаться.
- Вот я и предлагаю: давай поговорим. Прямо сейчас. Ты же понимаешь, что я не отстану, пока мы всё не выясним. Решайся. Или мы немедленно придём к какому-то соглашению, или ты будешь весь остаток Сороковника от меня прятаться. Ну?
И он убирает руки, освобождая мне дорогу.
- Выбирай. И помни: я дал Майклу слово. Мне не веришь - доверься Наставнику, он меня моим же словом связал.
Легко сказать: выбирай. Да ноги сами пытаются удрать, хотя разум возражает: а ведь он, пожалуй, и прав. Разрубить этот гордиев узел, и все. Как бы оно не решилось - определённость лучше неизвестности. По крайней мере, буду знать, чего бояться.
- Ладно, давай поговорим.
Он даже глаза на секунду прикрывает от облегчения. Видимо, настроился уже спорить.
- Пойдём, присядем, - кивает на диванчик в глубине холла.
Я мотаю головой. Мне и здесь неплохо слышно.
- Ну, хорошо, - расстроено говорит он. - Всё-таки не доверяешь... Если тебе здесь спокойнее - стой, где стоишь. Я хотел сказать тебе следующее. Чёрт, даже слов не подберу, чтобы ты услышала всё, что нужно... Мы с тобой были не только знакомы. Ты понимаешь?
- Да понимаю я, на что ты всё время упорно сворачиваешь, - говорю с досадой. - Только, Мага, не сходится, как не крути. Ты же сам отсюда, местный, а я - из своего мира. Как мы могли встретиться? Или... ты можешь ставить порталы в другие миры?
И вдруг у меня рождается безумная надежда. Ах, если бы так было! Может, мне удалось бы его уговорить...
Он смотрит на меня со смешанным чувством досады и горечи.
- Если бы мог, стал бы тебя тут уговаривать? В сущности, ты мне не так уж и нужна. Я бы просто открыл портал и прошёл бы к детям.
Лучше бы он промолчал.
У меня темнеет в глазах. Я судорожно стискиваю пальцами перила.
- Нет, - говорит Мага поспешно, - нет, ты не поняла. Я не сделаю им ничего плохого, я же, в конце концов...
Он продолжает, но я не слышу. Его слова сливаются в непрерывный гул. Но не дура же я, в конце концов! С ужасом я вдруг понимаю, что именно он пытается до меня, идиотки, донести. У меня подкашиваются ноги. Я в бессилии осаживаюсь на ступеньки и в который раз за этот день хватаюсь за голову.
Только не это. Только не это.
Он садится рядом, отводит мои руки. Берёт меня за подбородок, поворачивает лицом к себе.
- Ты поняла? Не расслышала, но поняла?
Я не могу ответить.
Он добавляет ещё что-то, но я опять не разбираю слов.
- Мне это надоело, - тряхнув головой, вдруг зло и решительно заявляет он. - Я устал. Я хочу говорить с тобой на равных, в конце концов. И пора с этим покончить. Ива? Ты слышишь? - И удерживает меня за плечи. - Я не в силах снять блок, я пробовал ещё в прошлый раз, у Мишеля. Но я могу через тебя нащупать того, кто это сделал. И тогда я его достану. Ты слышишь? Я просто убью его. Связь между вами оборвётся, и ты всё вспомнишь. Поняла?
Я поняла. Но я боюсь, страшно боюсь, потому что есть у меня плохое предчувствие...совсем плохое...
- Это нельзя, Мага, - с трудом говорю я, - это опасно...
... для тебя опасно, - хочу сказать, именно для тебя, и если ты сейчас сделаешь то, что задумал, это кончится катастрофой. Я не знаю, почему, но я чувствую.
И делаю единственное, что могу: зажмуриваюсь. Я помню, на что способен взгляд некроманта.
- И-ива, - шепчет он ласково, я вздрагиваю и смыкаю веки ещё сильнее. - Ива, это бесполезно. Главное, что ты здесь, со мной, остальное я сделаю сам. Тебе даже защита не поможет, неизвестно кем поставленная, я уже думал об этом, её нужно не взламывать, а спокойно продавить...
И случается то, чего я так боялась: я снова чувствую его пальцы на шее. И обмякаю. И глаза открываются сами собой. Он гладит меня по щеке.
- Потерпи, звезда моя. Это для того, чтобы ты не дёргалась и не мешала. Когда всё закончится, я освобожу тебя сразу же. Не бойся.
Он повторяет это несколько раз, пока доносит меня до того самого диванчика. Укладывает поудобнее, присаживается рядом.
- Если бы ты только знала, - говорит жарко, - как же я тебя ненавижу. Как же ты меня измучила за эти пятнадцать лет! Ничего, скоро ты всё поймёшь сама.
Целует меня в губы. Слегка отстранившись, нетерпеливо заглядывает в глаза. Меня затягивает в бездну.
Я теряюсь во времени. Я не понимаю, сколько прошло - секунды или вечность? Я слышу непрерывный низкий гул на грани инфразвука, и длится он сутки, не меньше - и вдруг истончается и переходит в мелодичный звон часов, отбивающих два раза. Следующий удар понижается в тональности и вновь размазывается во времени и пространстве.
Моя голова превращается в пласт земной коры. Я явственно вижу пласты воспоминаний, расположенные слоями, как коржи в пироге. И между ними зияет пустота, которая вдруг начинает заполняться новой породой, заполняться, заполняться, и это новое содержимое распирает стенки бывшей пустой капсулы, теснит и сжимает соседние... Меня вышибает из этой картинки. В голове перемешиваются ворохи картин, эпизодов, событий - как будто кто-то неумело, но старательно размешивает их венчиком, словно цветное тесто. Вот я только что попадаю в Мир, - и я же в детском саду. Я забираю из садика своих детей, - и стою в очереди на сдачу анализов, ещё беременная. Я сижу у постели отца - и хороню мать с братьями, невестками, племянниками... Я с Васютой на кухне - я с Магой здесь. Я с Магой - в моей светлице, и он срывает с меня, беспомощной, куртку. Я с Магой - у Галы, и впервые слышу его голос, а самого пока не вижу. Я с Магой... Я с Магой на пирсе, в Лазаревском, мы пробираемся через небольшое ограждение, отделяющее территорию кафешки от причалов и идём туда, на самый край, где, как нам кажется, уже открытое море... Мы с Магой - в небольшом коттедже, который он специально снял для нас двоих на целую неделю... И почему-то он удивительно молодой, и в глазах его любовь и нежность. Мы с Магой на берегу, на песке, под южным небом. "Ты смотришь на звёзды, звезда моя", слышу я его шёпот. Он засыпает меня цветами. Он показывает мне горы. Он...
Он в кровь разбивает лицо парню, осмелившемуся неловко пошутить в наш адрес, и мы ссоримся. Нет, ругаемся. Нет, сцепляемся. Ещё немного - и свершится что-то страшное.
- Ты! - говорит он в бешенстве. - Я же за тебя заступился! Как я могу ещё тебя защитить? - И отметает все мои возражения. И плющит в ладони букет, не замечая, как тот расползается в кашу под его железными пальцами. Он уже тогда был силён, несмотря на кажущуюся аристократичность и тонкую кость. - Мне и нужно-то всего, чтобы ты меня понимала, а ты? Выгораживаешь этого мерзавца?
- Но так нельзя! - пытаюсь я возразить. - Ещё немного - и ты его убил бы! Всего лишь за длинный язык?
- Убивают иногда и за меньшее, - холодно отвечает он. И я с ужасом вижу, как глаза его белеют. Он больше не кричит, не попрекает. Он внешне спокоен. Но в ушах у меня начинает звенеть от напряжения - его или собственного, не знаю, и кажется, что воздух вокруг наполняется гудящими невидимыми пчёлами.
Он встряхивает меня за плечи.
- Забудь меня, - говорит сквозь зубы зло и решительно. - Забудь. У нас с тобой нет будущего. Забудь всё, что со мной связано, раз и навсегда. Мы чужие.
Внутри меня поднимается жаркая волна гнева.
Чужие? Ты только вчера шептал мне, что всю оставшуюся жизнь мы пройдём вместе. Что родим двух мальчиков и двух девочек, близнецов, потому что у тебя в роду всегда были близнецы, что ты найдёшь способ привезти меня домой, познакомить с родителями, что я им обязательно понравлюсь... А теперь мы - чужие?
- Я забуду, - отвечаю с угрозой. - Но только ты-то - сможешь? Ты же меня теперь всю оставшуюся жизнь помнить будешь! Или ты врал мне, когда говорил...
И тут память мою перемыкает. Видимо, его слова начинают действовать.
Слова?
Не просто слова. Проклятье.
Ты сам навесил на меня этот блок, Мага.
А я? Что я ответила?
Не ответила. Я присушила тебя. На всю оставшуюся жизнь.
Я уехала домой в полной уверенности, что провела отпуск неплохо, но скучновато. А через два с половиной месяца с ужасом поняла, что беременна. От кого?
