Helen - Unknown
Офицеры вошли в столовую командующего флотом, из которой заранее вынесли длинный стол, освободив пространство. Столики с закусками поставили у противоположных стен, чтобы торминельские деликатесы: мозговые косточки и сырое мясо с кровью - не испортили аппетит представителям других видов. Торк, занятый планированием очередного похода, не пришел и не смог испортить вечеринку. Кринган в расшитых изумрудных шортах и жилетке на мохнатом сером теле непринужденно болтал со старшими офицерами в кабинете, примыкающем к столовой. Мартинес взял у одного из ординарцев стакан виски и тарелку с чем-то в кляре в другую руку. Он с удовольствием перекинулся несколькими словами с торминельским капитаном, служившим когда-то под его началом в Четырнадцатой эскадре и теперь командующим новым крейсером, об особенностях и характеристиках его корабля.
Когда группа офицеров расступилась, внезапно открыв его взору Сулу, по коже паучьими лапками пробежала дрожь узнавания. Она стояла в пяти шагах, разговаривая с не знакомым терранским каплеем. Прямая и стройная, в темно-зеленом мундире, Сула чуть улыбалась. Мартинес тут же забыл, что хотел сказать.
- Милорд? - окликнул его торминел.
По тому, как напряглась фигура и застыла улыбка Сулы, Мартинес понял, что его заметили. Он попробовал продолжить разговор, но мысли путались, а сердце гулко стучало в груди.
Так же нельзя. Надо хотя бы попытаться быть вежливым.
- Прошу меня простить, милорд, - сказал он и шагнул к Суле, держа тарелку с угощением словно подношение.
Сула закончила свой разговор и повернулась к Мартинесу. Она казалась ошеломительно красивой, Мартинеса будто огрели дубиной. Волосы казались короче и еще более золотыми, чем он помнил. И духи пьянили сильнее, чем знакомые "Сумерки Сандама". Зеленые глаза смотрели холодно, неприязненно и даже презрительно.
- Поздравляю с повышением, - сказал он.
- Благодарю. - Она наклонила голову и внимательно оглядела его. - Примите и мои поздравления, милорд. Слышала, вы с женой плодитесь.
По нему волной прокатился гнев, но даже в этом обжигающем потоке ярости он нашел ледяной осколок разума и сумел ухватиться за него.
Настал его черед ударить. Она сама дала ему карты в руки.
- Да. Мы с Терзой счастливы. А вы?
Сула с силой сжала губы. Бросив ледяной взгляд, она ответила:
- У меня не было свободного времени.
- Извините, - сказала Мартинес. - Вы, кажется, разок-другой ошиблись в недавнем прошлом.
По ее глазам он понял, что удар пришелся в цель.
- Верно, - ответила Сула. - Например, сильно промахнулась, когда впервые встретила вас.
Она развернулась и, стуча каблуками по плиткам пола, ушла прочь, как делала раньше по меньшей мере дважды. Мартинес почувствовал, как его отпускает напряжение и дрожат колени.
"Почти сравняли счет", - подумал он. Но она сбежала.
Снова.
Чувствуя, что поддержка ему не помешает, он прошел к буфету, чтобы на что-нибудь опереться. Там уже стояла Миши, равнодушно глядя на закуски. Он предложил ей свою тарелку.
- Могу ли я заказать вам что-нибудь выпить, миледи? - спросил он.
- Я стараюсь не пить. Мне не нравятся торминельские туалеты, а до "Нарцисса" идти далеко.
Краем глаза Мартинес видел Сулу. Она стояла очень прямо, повернувшись к нему спиной, и беседовала с лайоном.
Мартинес одним глотком осушил стакан виски. Миши подняла бровь.
- Рискну с туалетом, - произнес он.
***
- Слабоумный мудак, - сказала Сула лорду Сори Ургходеру. - В следующий раз попытайся следовать моим указаниям.
К этому времени лорд Сори, как и другие капитаны Сулы, успел привыкнуть к подобным оскорблениям, и его мохнатое лицо осталось бесстрастно.
- Извините, миледи. Я думал, я...
- Предполагалось, что ты будешь следовать определенной траектории в нелинейной динамической системе, а не изображать сбежавший из парка трамвай.
Лорд Сори вздрогнул, но тут же успокоился:
- Так точно, миледи.
Сула понимала, что с пэрами так не разговаривают. Поначалу ее дикие манеры ошеломляли их, но постепенно они начали слушаться, наверное, потому что не понимали, как еще реагировать. Сула действительно умела убеждать. Семнадцатая эскадра, подгоняемая ее острым языком, совершенствовалась в применении Тактики Призрака.
Она никогда бы осмелилась так общаться со своей армией. Добровольцы развернулись бы и ушли. Но пэрам, командующим ее кораблями, было некуда деться, к тому же они слишком сжились с иерархической системой, чтобы возражать против несдержанности начальства.
И Сула с ними не церемонилась. Обзывала идиотами и болванами. Высмеивала их кланы, образование и воспитание. Даже подвергала цензуре их переписку, оказавшуюся на удивление скучной.
Она решила, что без нее они ничего не стоят. Сборище изнеженных аристократов без единой мысли. Но она вправит им мозги.
- Мы готовимся штурмовать наксидскую цитадель, - сказала она. - И я уверена, что мы справимся, потому что уже побеждала раньше.
Одним из преимуществ наплевательского отношения к жизни была, как думала Сулы, возможность самой решать, о чем стоит заботиться. И она решила позаботиться о Семнадцатой легкой эскадре. О ней во Флоте будут слагать легенды.
После вчерашней встречи с Мартинесом, Сула свирепствовала. Она чувствовала, что повела себя хуже некуда. И не потому что старалась поставить его на место, хоть он того и заслуживал, а потому что сделала так в гневе, растерявшись. Она должна была хладнокровно и бесстрастно растоптать его, а вместо этого выплюнула пару гадостей и сбежала.
Она показала свою уязвимость. И та, которой на всё плевать, продемонстрировала, что по-прежнему к нему неравнодушна.
Сейчас ее офицерам приходилось расплачиваться за это открытие своим достоинством.
- Поешь что-нибудь полезное для мозгов на обед, - сказала Сула лорду Сори, - а в 18:01 проведем очередной эксперимент.
Она прервала связь с Сори и с остальными капитанами, наблюдавшими за этой сценой, стараясь не проявлять эмоций, и слезла с амортизационного кресла.
- Отбой тревоги. Пусть экипаж обедает, - приказала она.
- Слушаюсь, миледи, - откликнулась лейтенант Джове.
Пока Джове объявляла отбой, Сула потянулась за ботинками, которые сбросила на палубу перед учениями. Плюсом экспериментов по Тактике Призрака было то, что пока они тренировались в виртуальном пространстве, ее настоящие корабли невинно парили в плотном строю, как того и требовал Торк, и не было необходимости надевать скафандр. А скафандр Сула не любила, со всеми его гигиеническими приспособлениями и забралом шлема, запиравшем ее в замкнутом, герметичном, удушливом мирке. Эксперимент же позволял оставаться в повседневном флотском комбинезоне, сбросить обувь и воплотить любую дерзкую военную хитрость, какая только придет в голову.
На элементарном уровне каждый корабль мог просто следовать изначальной формуле, маневрируя в пределах вложенных фрактальных множеств, максимизирующих как его защиту, так и наступательные возможности, и, что особенно важно, двигался он по случайной, с точки зрения наблюдателя, траектории.
Но, как и в любой системе с фракталами, существовали и более сложные уровни, включающие в себя обозначенный "центр маневрирования" - флагман, точку в пространстве или корабль противника, - вокруг которого должна была держаться эскадра. Выбор центра Сула считала скорее искусством, чем наукой.
Она думала, что, много тренируясь, она овладевает этим искусством всё лучше и лучше, и с нетерпением ждала дня, когда сможет проверить свое умение на враге.
***
Мартинес понял, что Сула смогла "очаровать" не только его, но и окружающих, когда Торк объявил, что меняет боевой порядок флота. Семнадцатую легкую эскадру перевели в авангард, назначив лидером. Торк явно ставил ее на передний край, полагая, что она первая вступит в бой и будет продолжать его до самого конца битвы или до тех пор, пока не превратится в межзвездную пыль.
Мартинес гадал, чем Сула ухитрилась так достать Торка, что он поспешил пожертвовать ею ради военной необходимости. Торк дал наксидам отличный шанс уничтожить Сулу со всей ее эскадрой.
- Наконец-то у Торка здравая мысль, - произнес вслух Мартинес, читая приказ в своем кабинете, но тут же разозлился на себя, почувствовав в голосе неуверенность.
Он посмотрел, как по краю дисплея плывет фотография Терзы с юным Гаретом на руках.
Хотя бы во сне он перестал грезить Сулой. Это меньшее, что он может сделать для семьи.
***
Терза присылала сообщения почти ежедневно, рассказывая, как растет юный Гарет, а когда была занята и не могла выйти на связь, Мартинес понимал, что скучает без новостей из дома. В ответ он посылал письма и видео, чтобы сын слышал его голос и учился узнавать отца.
Менее желанное сообщение пришло от его брата Роланда. Роланд восседал в кресле с капюшоном, обитом чешуйчатой кожей, по видимости, наксидской. Как и у всех Мартинесов, у него были широкие плечи, тяжелый подбородок, крупные кисти рук и оливковая кожа. Одет он был в темно-красный мундир парламентария.
