Бабулин Леонидович - Unknown
- Ты убила его?
- Да, убила.
- Хорошо…
Как странно – генерал погиб… Получается п
редсказание колдуньи сбылось? И это уже действительно конец истории?
- Да сбылось. Андрей звонил мне час назад, сказал, что уже подал рапорт об отставке. Он, кстати обещал подъехать сюда. О чем-то хочет поговорить.
- Будем опять коньяк пить?
- Будем…
Через сорок минут там же.
Они подтянули к кровати, какой-то реанимационный столик с оборудованием, и расчистили на нём немного места, так чтобы хватило для коньяка и фруктов.
Выпили.
Пили, конечно, Танич и Андрей, Артёмова, только смотрела на свой налитый стаканчик, но в целом, выглядело всё очень прилично.
После третьего стаканчика Андрей, с силой выдохнул, и стал рассказывать так, как будто они продолжают ту, первую посиделку.
- Я всю дорогу бежал за ним следом, и никак не мог отговорить от поездки в музей. Он меня не слушал, а может быть, и не слышал. Поэтому так получилось, что он сел на моё, переднее место, а я еле успел, прыгнуть на заднее. Ехали спокойно, не превышая скорости потока, и я всё конючил сзади, что не нужно горячиться, но он только отмахивался от меня, как от мухи. А потом вдруг, водитель резко вывернул руль влево, и нас выкинуло на встречку, как раз под фуру. И весь удар пришёлся точно туда, где должен был сидеть я… - Он налил ещё, себе и Татьяне, причём рука у него заметно тряслась.
Выпили.
Татьяна закусила шоколадкой, а Андрей только втянул воздух носом, и через секунду сильно выдохнул.
- Но сидел там начальник… Сразу погиб, смяло так, что… Мда. А нам с водителем хоть бы что. Я только руку зашиб, да на бедре откуда-то большущий синяк. Даже странно, там всё мягкое сзади-то… Обо что я мог, так сильно удариться? Непонятно.
- Да, судьба. – Татьяна не знала, что тут можно ещё сказать…
- Я видел её там. – Андрей встретился взглядом с Танич. – Понимаете? Она была там на дороге.
- Кто? – Татьяна поняла: Всё, что Андрей говорил до сих пор, не имело значения. Только сейчас, он начал говорить то, зачем приехал. И это очень важно. У неё заныло сердце от очень плохого предчувствия.
- Она. – Он проглотил ком в горле, который мешал ему. – Мария Лопухина…
- Кто?
- Я понимаю весь идиотизм, того, что я сейчас говорю, но это правда. Мы все её видели. Водитель, Я, и Рыков. Генерал увидел её, и закричал: - «Это она, это она…». У меня до сих пор, его крик стоит в ушах… Она появилась перед капотом и стояла как вкопанная, только улыбалась, такой злой усмешкой. И мне сразу стало понятно, что это конец. Длилось всё не больше секунды, но это была очень длинная секунда. Очень. И она для меня длится до сих пор, если честно. Я спать не могу. Только закрываю глаза, и сразу вижу её перед машиной и этот крик…
Татьяна несколько секунд обдумывала услышанное.
- То есть ты хочешь сказать, что маньяк-гипнотизёр, которого я убила, был ни при чём?
- Я ничего не хочу сказать… Я уже ничего не понимаю… Но ясно одно, она существует, и она сильнее нас.
- И она сильнее нас… А что было бы, если бы, водитель не отвернул?
- Он и не должен был отвернуть. Их специально тренируют, сбивать препятствие в таких случаях, даже, если этим препятствием окажется человек. А он повернул, и тоже не может объяснить почему. Мы вчера целый день думали на эту тему, и ответа нет. В его рассказе, он не отворачивал, а как и положено по инструкции, ехал на неё. Но она каким-то движением руки, отправила здоровый, тяжёлый
Гелендваген, на встречку под фуру.
- А что было дальше, когда вы врезались? Куда она делась?
- Этого я уже не видел.
- Мда… То есть ты хочешь сказать, что наше расследование ещё не закончено?
- Нет, не хочу. Для меня оно точно закончено, как и служба. Я подал рапорт сегодня и всё. Больше ничего не хочу знать об этом.
Он налил ещё коньяка.
- Тогда зачем ты здесь?
- Не знаю, мне больше не с кем поделиться этим. А тащить всё это одному, тяжело. Вот вам рассказал, и уже легче немного.
- Таня не лезь в эту историю больше. – Слабым голосом попросила Артёмова. – Пусть она закончится.
- Так она не заканчивается, ты же видишь. Только было решили конец, как оказывается, нет, опять не конец.
- Ну, и чёрт с ним. Никого нет в живых, кому это было нужно. И ты остановись.
- Пока ты в больнице, я точно ничего не буду делать.
- Хорошо.
Андрей сложил мусор в пакетик и начал собираться.
- Да, я тоже считаю, что нужно остановиться.
- Тебе-то уж точно. – Татьяна похлопала парня по плечу, а потом с сердцем обняла его. - Давай не пропадай, если нужна будет работа – звони, мне. В агентстве, нужны толковые ребята. Сразу возьму.
- Спасибо.
И ушёл.
- Ты что-то задумала, я вижу. Расскажи мне.
- Пока ничего, пока думаю…
Через неделю в агентстве. Танич.
- Итак, ещё раз. - Танич проводила инструктаж, перед Васильевым и ещё двумя сотрудниками агентства. - Заходим в зал. Вы двое стоите у входа, а ты – Она ткнула пальцем в Володю. – Стоишь рядом со мной.
- Ну, поняли мы уже всё… Если вдруг вы зашатаетесь, или поведёте себя странно, мы сразу хватаем вас в охапку и выносим из Музея. Если вам станет совсем плохо, везём к вашей знакомой Артёмовой домой. Так? А если спокойно стоите и разговариваете, то не обращаем на это внимание, только присматриваем за ситуацией, и ни во что не вмешиваемся. Так?
- Да, так. Главное - какой бы спокойной не казалась вам, эта самая, ситуация, ни в коем случае не выпускать меня из вида.
- Поняли, поняли. – Все трое усиленно закивали.
- Тогда поехали.
Всю дорогу до Третьяковки они ехали молча. Танич заметно нервничала, и это передалось остальным, в машине стояло, просто физическое напряжение. Наконец они въехали в Ордынку, а потом в Лаврушинский переулок. Татьяна показала на место, где нужно было припарковаться водителю.
- Паркуйся вот здесь.
- Татьяна Николаевна, тут нельзя, это уже пешеходная зона, и прохожим мешать буду, и гаишники не дай бог… давайте вон там. – И он показал пальцем на место подальше.
- Нет, именно здесь, хорошо бы ещё ближе, ну да ладно, добегут если что. – Все поняли, о чём она говорит. Добегут, именно они, когда будут нести её. - Машину не глуши, и ни шагу отсюда. С гайцами решай, как хочешь, деньги тебе дали.
- Слушаюсь. – Со скрипом ответил водитель, дядька в годах, прекрасно представивший себе, непростой разговор с гаишниками.
Они вышли из машины и направились к главному входу Третьяковской галереи.
- Что-то мне неспокойно, Татьяна Николаевна. – Васильев, даже поперхнулся, как будто у него пересохло в горле. – Нам точно нужно это делать?
- Да.
У Татьяны зазвонил телефон.
- Слушаю, Танич.
- Не ходи к ней.
Татьяна остановилась, так резко, что ребята чуть не налетели на неё сзади.
- Кто это? – Она подняла палец вверх, предупреждая, чтобы ей не мешали, и с силой прижала трубку к уху.
- Ну вот. Делаешь людям добро, делаешь, а они не то, что спасибо сказать, даже не помнят тебя…
- Тамила? – Татьяна вспомнила, этот хрипловатый, уверенно-насмешливый голос. – Я помню тебя.
- Это хорошо… Ты уже поняла, что это не шутки?
- Да, всё сбылось, я чуть не…
- …погибла, генерал мёртв, а парень уволился. Помнишь, да?
- Да.
- Так вот, послушай меня внимательно. – Она начала говорить с нажимом. – Не ходи к ней. Радуйся, что она потеряла к тебе интерес, и всё. Ясно?
Татьяна обдумала услышанное, и это явно не добавило ей бодрости.
- Я хочу поговорить с ней…
- Дура, она не человек, и она не будет говорить с тобой. В этот раз, она убьёт тебя.
- Откуда ты знаешь? – У Татьяны, холодом сжало сердце, и мурашки поползли по спине.
- Во бля… Ты головой, что ли стукнулась в том овраге? Знаю и всё.
- Почему ты помогаешь мне?
- Ты мне понравилась… Устраивает такой ответ?
- Нет.
- Другого не будет, я предупредила, дальше решай сама.
- Постой не вешай трубку. Это она убила всех девушек?
- Да, только она это по другому называет… Ну, не важно, из этого мира они ушли, это точно.
- Зачем?
- Началось… Я сказала, что не полезу в эту историю. Всё пока…
- Стой, стой не вешай трубку. Что с Тархановой, я не могу её найти…
- Не нужно тебе её искать. За ней есть, кому присмотреть.
- Что с ней? Она ранена?
- Да, тяжело. Сейчас в коме, но справится и через полгода выйдет из больницы.
- Что там у них случилось?
- Это не твоё дело. Твоё дело Артёмова, за ней следи, и всё у вас будет хорошо. Если переживёшь сегодняшний день, конечно. Пока.
И повесила трубку.
Танич в полном раздрае, стояла перед входом в галерею. – Как витязь на распутье… Смешно: «Направо пойдешь — жену найдёшь, налево — коня потеряешь, прямо — сам пропадёшь»
«Ну что идти прямо? Проверить что будет? Или струсила? – Сердце сжало ещё сильнее. – Неужели придётся сдаться и бросить всё на самом интересном месте?»
Она стояла в тяжелейшем раздумье, и слава богу её не дёргали, помощники. Они стояли в сторонке, затаив дыхание в ожидании её решения. То, что звонок был связан с этим странным заданием, они почувствовали сразу, и притихли. А то, что задание, с виду простенькое и смешное, на самом деле смертельно опасно, им было яснее ясного.
![Елена Руденко - Взгляд Сфинкса [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
