Михаэль Локк - Диагноз Одиночество
мелькают образы людей. Все в чем-то упрекают меня, пытаются объяснить, что я неправ,
что все должно быть наоборот. После пытаюсь вспомнить лицо своей жены... Ничего. Я
слышу отчётливо её голос, чувствую её прикосновение, но не вижу её лица...
— "Любовь живёт три года! Но я скажу тебе, что это полная чепуха!" я слышу голос
Мартина. Нет... нет я все ещё люблю её, в независимости оттого, что она сделала... или
же...
Даже здесь, в том месте, о котором я мечтал всю жизнь, в которое убегал всю жизнь,
в полном одиночестве, я не могу разобраться в себе. Люблю ли я её все ещё?
В голову сразу вплывает тот миг, когда я её впервые увидел на приёме у принца. В
тот миг мне показалось, что это ангел, который спустился на землю. Я долго не мог
оторвать взгляд от неё, я тонул в её глазах, мне хотелось прикоснуться к её губам...
Сразу, как-то понимаешь то, что вот она! Та, с которой ты готов провести всю жизнь от
первого вздоха до последнего, а потом, если существует другой загробный мир, я был
готов провести его вместе с ней и там.
Первое прикосновение к ней вызвало во мне миллионы вольт, которые пролетели по
моим нервным клеткам, взбудораживая каждую из них. И каждое новое касание
приносило такие ощущения. Её поцелуй был самым сладким, нету ничего слаще чем её
губы...
Почему я не могу вспомнить её лицо?
40
Я помню каждый миг, проведённый вместе с ней, каждую секунду. Видел миллиарды
раз смену её настроения. Я любил её в любом обличьи, злость, ненависть, радость или
отчаяние, мне было всё равно. Она оставалась все той же Кэтрин, которую я полюбил...
Откуда же, чёрт побери, первые сомнения начали прокрадываться так незаметно ко
мне в голову?
Иногда, она улыбалась не так, как обычно, говорила не так и вела себя не так. Всей
силой пытаясь скрыть, она прикидывалась все той же... Но может, я так сильно любил, что
начал рисовать себе драму?
Когда на твоём счёту несколько миллиардов ты подозреваешь даже себя... Я никогда
не был скуп в деньгах, просто всегда был недоверчив к людям, вот и все. Если бы я верил
каждому встречному, то вряд ли построил бы свою империю.
Как сейчас мне принять то, что человек которому я когда-то доверял больше жизни,
решил удалить меня из неё?
* * *
Любой человек способен полностью раскрыть свой потенциал. Возможно то, какие
мы, и предопределено, но путь, которым мы идём, мы всегда выбираем самостоятельно.
Мы ни в коем случае не должны позволять нашим страхам и ожиданиям других,
устанавливать границы нашей судьбы... Судьбу нельзя изменить, но ей можно бросить
вызов. Каждый человек рождается, как множество людей, а умирает в единственном
числе.
Оглядываясь в прошлое, я понимаю, что никому на самом деле неподвластна своя
судьба. Мы словно листья на ветру, ведомы его направлением.
Сейчас я тоже, словно листья плыву на ветру, не зная куда же меня занесёт ураган
моей жизни и последних событий. Я сам нашёл приключения на свою пятую точку, что ж,
пора за них отчитываться.
Я все время думал о любви к Кэтрин. Единственное моё решение, которое приходило
ко мне после длительного анализа событий и всего, что со мной произошло, я понял, что
люблю её. Но люблю так сильно, что та грань между любовью и ненавистью начинает
подбираться все ближе и ближе. В любой момент я могу разлюбить её.
41
Я слишком трудный человек для понимания, но в том вся моя суть. Кто поймёт меня,
тот поймёт весь мир.
– Здравствуйте, мистер Линкольн… – я услышал голос доктора Патерлини, мне
хотелось ему кричать чтобы он вытащил меня с этого места, пока я не сошёл с ума
наедине с самим собой, но все мои крики поглощались темнотой и бесконечной
пустотой.
– Ваша жена подписала все бумаги… – с огорчением продолжил он. – Я могу только
посочувствовать вам и не могу представить, что вы чувствуете, если вы что-то конечно,
чувствуете… Предательство слишком трудная и непонятная вещь, я могу предположить,
что ваша жена или вас слишком сильно любит… или же хочет поскорее от вас
избавиться. – Он замолчала на несколько секунд, потом продолжил. – Знаете! У меня
было много пациентов, которые были в коме и их родные держали их до последнего
цента здесь, при жизни. Жизнь, ведь это самое дорогое, что у нас есть, её ни купишь ни
за какие деньги и измерить её стоимость нельзя… В этом деле я вам не советчик, но
пошлите её после вашего пробуждения подальше…
Я слышал, как он постоял ещё несколько минут в тишине, а потом ушёл. Я запомнил
его слова так отчётливо, цена жизни и чего стоит жизнь. Кто как ни он, врач с большим
опытом работы, может знать, чего же стоит жизнь и какова её цена…
Мне стало так грустно. В какой-то момент хотелось рыдать. Что я буду делать
после пробуждения? Как поступлю с Кэтрин?
Я не знал. Впервые за это время мне захотелось побыть в тишине, не думая ни о чём и
ни о ком. Слишком многое произошло за эти несколько часов. Вряд ли всё будет, как
прежде, некоторые события непоправимы.
Мой старый учитель, говорил «Убегая от судьбы, ты быстрее мчишься ей
навстречу…», наверное, это самая большая правда в нашей жизни. Я хотел этого, хотел
играть в правду, получить её, но взамен получил боль и отчаяние. Правда, вещь капризная
никогда не знаешь, каким боком она тебе выйдет.
Я услышал, как дверь быстро буквально выбили в моей палате.
– Сюда нельзя! – кричал, судя по всему, молодой парень. Но тот, кто вламывался
сюда, не слушал его.
– Срочно вызовите доктора Патерлини! – я услышал женский голос, немного
знакомый мне голос, только я никак не мог вспомнить, где я его слышал раньше, может
быть это был ещё один мой глюк.
– Мистер Линкольн — это я Ана! – она стояла где-то совсем рядом со мной, так вот
чей это был голос. – У нас проблемы…
42
– Что здесь происходит… – я услышал, как в палату вошёл и закричал
доктор Патерлини – Ана? – спросил удивлённым тоном он. – Что вы здесь делаете?
– Извините доктор что не позвонила! У нас серьёзные проблемы! Надо срочно
вытаскивать его из комы!
43
Глава 6
« Верь мне…»
Мы так наивно ждём веры от других людей, просим, чтобы нам доверились, а взамен
осыпаем их ложью и несправедливостью. Кто-то сказал «Как бы я хотел выбросить своё
сердце. Просто вырвать из груди и бросить куда-нибудь на дно океана. Жить вечно
бессердечной — что может быть лучше! Никаких чувств, никаких эмоций. Полная
свобода от всего. Что же мне не даёт погибнуть?.. Вера. Глупая, ненужная вера».
Я всегда просил от людей веры, так наивно. Но что же я давал им взамен? Я никогда
никому не доверился, не открыл, что у меня на душе, что чувствую и чем дышу. Никогда
и никому не доверял и не подпускал близко. Даже свою жену я никогда близко не
подпускал, всегда между нами словно стояла какая-то стена. Невидимая, но она слишком
сильно отделяла меня от мира.
– Что случилось Ана? – удивлённо спросил доктор Патерлини, молодая женщина
ворвалась в палату пулей, видимо по-всему случилось что-то непредсказуемое. – К чему
такая спешка?
– Доктор, мы должны его быстро вернуть к жизни! – кричала она. – У нас большие
проблемы!
– Да… – он засмеялся. – Да как вы предлагаете его вернуть? Препарат
инновационный! И это невозможно, просто невозможно сделать! Как вы себе это
представляете? Он будет действовать…
– Если мы его не вернём, сейчас он лишиться всего! – закричала Ана. –
Мистер Линкольн… Если вы меня слышите… – слова ей давались трудно. – У нас все
пошло не по плану… Ваша жена... Ваша жена, переводить все на своё имя,
весь ваш капитал, все ваше имущество… Доктор, вы должны его вытащить!
– Извините Ана, извините мистер Линкольн, но это, просто невозможно сделать… Я
ничем не могу купировать действие препарата… Он проснётся только через… Двадцать
девять часов…
Моя жена переводит все на своё имя? Почему-то я не удивлён… Я же умер для неё.
Теперь она владеет всем. Странное чувство предательства, когда тот, кого ты
любила ещё дышит, даже через аппарат искусственного дыхания, а ты занимаешься
подготовкой и переписью всего его имущества.
44
Сейчас я не чувствовал земной боли. Боль была слишком странной, я чувствовал, как
болит душа, так сильно, словно разрывается на части.
Мне больше не хотелось ничего. Мне не нужно было моё имущество, мои деньги
