Кэти Райх - Смертельное путешествие
Джорджия согласилась его выдать. Бертран вывозил этого козла назад в Квебек.
Мы добрались до моей машины. На смотровой площадке в пятне прожектора можно
было видеть человека с микрофоном в руке, которому гример пудрил лицо.
- Что, собственно и привлекает всех шакалов, - голос Райана стал холодным.
- То есть?
- У Перца была власть. Если бы он пошел на сделку с полицией, то многие его дружки
оказались бы по уши в дерьме.
- Не улавливаю связи.
- Некоторые властьимущие хотели бы видеть Перца мертвым.
- До такой степени чтобы желать смерти еще 78 людям?
- Без проблем.
- Но это был самолет полный детей!
- Эти ребята не добрые самаритяне.
Я была слишком шокирована чтобы ответить.
Увидев мое выражение Райан сменил тему:
- Голодна?
- Хочу спать.
- Тебе надо поесть.
- Я перекусила бутербродом, - солгала я.
Райан пропустил меня к машине, и я уехала, слишком уставшая и очень грустная чтобы
прощаться.
-----------------------------
Так как все доступные помещения были отданы прессе и людям из NTSB, мне достался
номер в мотеле на окраине Брайсон-Сити. Прежде чем до него добраться я довольно
много поплутала по этим дорогам.
Оправдывая свое название «Хай-Ридж Хаус»* мотель стоял на вершине холма в конце
длинного переулка. Это было белое двухэтажное здание в стиле сельского дома с
запутанным рисунком на деревянных дверях и окнах, колоннах и перилах, огибающих
веранду вокруг здания. В свете фонаря у входя я могла разглядеть деревянные кресла-
качалки, плетеные кашпо, папоротник. Очень викторианский дом.
Я поставила свою машину среди нескольких других на маленькой как почтовая марка
стоянке слева от здания, и прошла по дорожке выложенной плиткой, между рядами
металлических садовых стульев. Когда я открыла входную дверь зазвенел колокольчик.
Внутри пахло полировкой, чистящими средствами и тушеным ягненком.
Тушеная баранина с луком и картофелем мое любимое блюдо. И снова мне вспомнилась
бабушка. Дважды за два дня? Наверное старушка наблюдала за мной сверху.
Через секунду ко мне подошла женщина. Она была среднего возраста, около пяти футов
роста, без макияжа и со странной гулей седых волос на голове. На ней была длинная
джинсовая юбка и красная кофта с надписью "Славьте Господа" на груди.
Не успела я и слова сказать как женщина схватила меня в обьятия. Удивленная, я стояла
растопырив руки, в надежде не задеть ее своим чемоданом или ноутбуком.
После этого женщина отступила и стала вглядываться в меня словно теннисист при
подаче.
- Доктор Брэннан.
- Тэмпи.
- То что вы делаете для этих бедных мертвых детей – богоугодное дело.
Я кивнула.
- «ДорогА в очах Господних смерть святых Его!» Он говорит нам это в своей Книге
Псалмов.
Вот это да!
- Я Руби Макриди. Для меня честь принимать вас в «Хай-Ридж Хаус». Я забочусь обо
всех здесь.
Мне стало интересно сколько же здесь жильцов, но я промолчала. Вскоре я и сама это
узнаю.
- Спасибо, Руби.
- Позвольте, - сказала она и протянула руку за моим чемоданом. – Я покажу вашу
комнату.
Хозяйка повела меня через гостиную, столовую и вверх по лестнице с резными
деревянными перилами, затем по коридору с множеством закрытых дверей с
нарисованными вручную табличками. В конце этого длинного коридора мы свернули и
остановились у единственной в этом углу двери с табличкой «Магнолия» на ней.
- Так как вы - единственная леди, я поселила вас в "Магнолию".
И хотя мы были одни, Руби заговорщически зашептала:
- Это единственный номер с отдельной туалетной комнатой. Я подумала вы оцените
уединение.
Туалетная комната? Они что, до сих пор называют ванную туалетной?
Руби провела меня внутрь, положила рюкзак на кровать, принялась взбивать подушки и
приспускать шторы как заправская горничная из "Ритца".
Обои и покрывала объясняли название номера. Шторы на окнах, скатерти на столиках -
все поверхности в номере были задрапированы. Кресло-качалка из клена и кровать были
закиданы подушками, а стеклянный буфет был наполнен, наверное, миллионом
статуэток. Выше всех находились керамические статуэтки Маленькой Сиротки Энни с
собачкой Сэнди, Ширли Тэмпл одетой как Хэйди, с собакой колли, судя по всему –
Лесси.
Мне по вкусу более простая обстановка. Хотя меня никогда заботила простота и
строгость модерна – дайте мне антикварный стульчик Хеплвайт* и я буду несказанно
счастлива, и наоборот - поместите меня в хаос и я заскучаю.
- Очень мило, - произнесла я.
- Теперь я вас покину. Ужин в 6.00, а так как вы опоздали, я оставила вам подогретой
тушеной баранины Не хотите тарелочку?
- Нет, спасибо. Я собираюсь спать.
- Вы уже ужинали?
- Я не очень голодна…
- Да вы на себя посмотрите! Вы худы как бродяжка-беспризорник. Вы не сможете
работать на пустой желудок.
Ну почему все вокруг уверены что знают как именно мне надо питаться?
- Я принесу вам поднос.
- Спасибо, Руби.
- Не стоит благодарности. И еще одно. Мы тут в «Хай-Ридж Хаус» не закрываем двери,
так что вы можете уходить и приходить в любое время.
Несмотря на то что я приняла душ на месте аварии, я все равно распаковала несколько
новых вещей и долго пролежала в горячей ванне. Как многие жертвы насилия, люди
работающие на местах катастроф, часто с ожесточением моются, словно желая очистить
и разум и тело. Я вышла из ванной и меня ожидала тушеная баранина, черный хлеб и
кувшин молока. Как только я воткнула вилку в кусочек репы, мой телефон зазвонил.
Боясь, что звонок прервется я подскочила к своей сумке и не долго думая вывалила все ее
содержимое на кровать и стала рыться в вещах – лак для волос, кошелек, паспорт,
ежедневник, солнечные очки, ключи и косметика. Наконец я нашла телефон и молясь про
себя чтобы это была Кэти, ответила на звонок.
Это была она. Голос моей дочери так подействовал на меня что мне с трудом удалось
сдержать рыдания.
Невзирая на то что она не сказала где она, голос ее звучал довольно радостно. Я дала ей
номер телефона в гостинице. Она рассказала мне что она с другом и вернется в
Шарлоттсвиль вечером в воскресенье. Я не спрашивала, а она не упомянула, о том друг с
ней или подруга.
Вода и мыло, плюс долгожданный звонок от дочери сделали свое дело – выдохнув с
облегчением я поняла насколько голодна. Я успокоилась и прикончив баранину Руби,
упала в кровать.
Кажется этот Ситцевый Дом не так уж и плох.
-----------------------------
Утром я встала в 6, надела новый костюм цвета хаки, почистила зубы, подкрасилась и
убрала волосы под кепкой. Теперь я готова. Спустилась по ступеням, с намерением
спросить Руби о стирке моих вещей.
За длинным сосновым столом в гостиной сидел Эндрю Райан.
Я села напротив него, ответила на «Доброе утро» Руби и подождала пока она нальет мне
кофе.
Заговорила я только когда дверь кухни за ней закрылась.
- Ты что здесь делаешь?
- Ты всегда будешь меня об этом спрашивать?
Я молча ждала.
- Шериф порекомендовала мне этот отель.
- Другие не в счет, да?
- Мне здесь нравится, - заявил он, оглядывая гостиную. – Прелестное местечко.
Он указал свей кружкой на надпись «Господь - есть Любовь», вырезанную в сосне и
покрытую лаком.
- Как ты узнал что я здесь?
- Цинизм приводит к преждевременным морщинам.
- Это не верно. Так кто сказал тебе?
- Кроу.
- Почему не "Комфорт-Инн"?
- Переполнена.
- Кто еще здесь?
- Пара ребят из NTSB наверху и еще спецагент из ФБР. Интересно что их делает
«специальными»?
Шутку я проигнорировала.
- Я жду когда ванная освободится. Два других где-то на первом этаже. И еще я слышал
что некоторым журналистам удалось выбить комнатку в подвале.
- Ты-то как получил комнату?
Его голубые глаза викинга превратились в невинные глазки младенца.
- Должно быть мне чертовски повезло. Или может Кроу подсуетилась.
- Даже не думай о моей ванной!
- Как ты цинична!
Вернулась Руби с яйцами, ветчиной, жареной картошкой и тостами. Хотя обычно я
завтракаю кашей и кофе, сейчас я набросилась на еду словно оголодавший турист.
Мы ели в тишине, и я задумалась о таких вещах – почему присутсвие Райана меня
раздражает? Все дело в его необычайной самоуверенности? Его опекунское отношение ко
мне? Его вторжение в мою сферу влияния? Или же меня смущает тот факт что всего год
назад он предпочел работу мне, исчез из моей жизни надолго? Или то, что он появился
именно тогда когда я особо нуждалась в помощи?
