олеся - o 1ff526697cb110fe
Макса. Потом я закончила расстегивать рубашку.
- Прекрасна.
Мне нравилось, когда Макс говорил такие вещи мне. Я распахнула рубашку шире,
открывая свою грудь для него. Я посмотрела вниз и увидела, что мои соски уже были
стянуты в жесткие вершинки.
- Потрогай их, - сказал он.
Я обхватила их, пока смотрела, как он поглаживает себя в идеальном ритме. Я
играла своими сосками, пощипывая их, подергивая их, дразня их…
Так же, как и Макс дразнил меня этим большим, красивым членом. Я хотела упасть
на колени и взять его в свой рот. Доставить ему удовольствие. Свести его с ума. Но он,
очевидно, наслаждался этой демонстрацией взаимной мастурбации.
- Разденься для меня, Оливия.
Мое сердце поднялось к горлу. Это было возбуждающее больше, чем я могла
предположить.
- Мне нужно видеть твои идеальные ножки. Твою идеальную киску. Покажи мне.
Я показала ему, быстро избавившись от трусиков и садясь обратно в кресло.
- Положи свои ноги на подлокотники, - сказал Макс.
Теперь он поглаживал его только одной рукой, сжимая крепко головку, потом
скользя вниз по всей длине, до самого основания. Когда его рука достигла этого места,
Макс потянулся пальцами и поласкал свои яйца.
Я передвинула руку вниз между моих теперь уже влажных складочек.
- Вот так. Так сексуально, - сказал Макс низким, скрипучим голосом.
Я наблюдала, как мышцы на его груди и руках напрягались, когда он поглаживал
себя. Он стал еще больше увлажненным, - в один момент он сжал свой член прямо под
головкой и большой шарик смазки появился, сбегая по тыльной стороне его пальцев. Он
распределил ее вокруг головки и по всему своему стволу.
Не только его верхняя часть напрягалась. Его мускулистые бедра были напряжены,
линии мышц были отчетливо видны. То же самое с его голенями.
Я работала своими руками быстрее, используя кончик указательного пальца, чтобы
делать круговые движения по моему набухшему клитору.
Черт возьми. Я хотела оседлать его и объездить его, пока мы оба не взорвемся. Но
я знала, что получу свой шанс сделать это, надеюсь, множество раз. И эта взаимный
эксгибиционизм/вуайеризм выходил, очевидно, далеко, ломая границы, которые он явно
знал, что у меня есть.
- Кончи со мной, Оливия.
Мне не нужно было большего поощрения, чем это. Я почувствовала, как во мне
нарастает оргазм, быстро, и я закрыла глаза.
- Посмотри на меня, - сказал он. – Я хочу, чтобы ты смотрела, как я кончаю, пока я
беде смотреть на тебя, когда ты будешь кончать.
Я открыла глаза и соединила их с ним.
Как раз во время, потому что первые струйки оргазма выходили из его члена,
приземляясь на его живот. Потом больше, немного, в конечном итоге, попало на его бедра,
еще на грудь, где растеклось лужицей на мгновение, а потом побежало потоком с его
груди.
Мое дыхание было громким. Я ничего не могла с этим поделать. Я была так близко.
- Кончи для меня, - он поощрял – требовал – снова. И я сделала, как он сказал.
7.
- Ты не думаешь, что это было странно?
Я посмотрела на него. – Нет. Это было…
- Было что?
Я улыбнулась. – Было жарко как в аду, вот что это было.
Мы почистились, оделись, и уютно расположились вместе в кресле у окна.
- Знаешь, - сказал Макс.- Мы, вероятно, пролетали над твоим старым городом, пока
занимались этим.
Странная мысль: пролетать над своим старым родным городом, мои родители были
где-то там, пока я на тысяче футов в воздухе над ними, обмениваюсь опытом совместной
мастурбации с горячим, богатым парнем, который мне нравится.
Я ущипнула его за сосок через футболку.
- Не заставляй меня думать об этом.
- Извини, - сказал он, смеясь, и отталкивая мою руку. Моя голова лежала на его
груди, и мне нравилось слушать этот глубокий грохот внутри него.
Через час мы приземлились в аэропорту Дж. Кеннеди. Макс организовал для нас
лимузин, ожидающий нас, и вскоре мы оказались в центре Нью-Йорка. Было около двух
часов утра по местному времени, но для нас ощущалось, как будто только одиннадцать
вечера.
Когда мы проезжали через город, я смотрела в окно, пытаясь вглядеться в огромные
здания. Лос-Анджелес не такой уж маленький город, но для меня он был ничем, в
сравнении с Нью-Йорком. Улицы все еще были многолюдными. Я догадалась, что
большинство из них перебирались из одного бара или клуба в другой.
Мы прибыли в отель, расположились, и я крепко проспала до девяти часов утра
следующего дня. Единственное освещение в комнате было мягким и голубоватым, тонкий
луч пробивался через окно. Из того, что я могла увидеть, было облачно, но без дождя. Я
лежала так несколько минут, просто разглядывая Макса. Он был без футболки, а белая
простынь была обмотана вокруг его талии. Он лежал на спине с одной рукой за головой.
Немного перебор называть кого-то идеальным, и я не настолько наивна, чтобы
думать так о ком-либо. Но эта ситуация не могла быть более идеальной. Я встретила с
красивого мужчину, у которого золотое сердце. Он защитил меня, когда я была в
опасности в ту ночь, когда объявился Крис. Он сорвался со мной в невероятную поездку
на выходные в Напу, и теперь мы здесь в Нью-Йорке, что обещает стать таким же
невероятным.
Я думала о том, что мы делали в самолете. Во что это обернулось. Как Макс делал
что-то настолько личное передо мной, и я как он добился от меня того же. Я никогда не
позволяла своим стенам упасть настолько. Никогда не делилась чем-то таким интимным, -
таким чертовски горячим! – с кем-то раньше.
Когда Макс наконец-то проснулся, мы лежали вместе под прохладными
простынями с нашими телами, создающими мягкое тепло. Я могла бы пролежать так весь
день, может быть и все выходные, но Максу не терпелось вытащить меня в город и
показать все вокруг.
Мы перекусили во французском кафе. Мы посетили Музей Современного
Искусства, прошли мимо Radio City Music Hall, прогулялись по Центральному парку, и
перекусили поздним ланчем в небольшом итальянском местечке, на цокольном этаже
здания, полностью свободного от туристов. Это было, как в итальянском ресторане в Нью-
Йорке, какие я много раз видела в фильмах про гангстеров. Я не видела никого, кто бы
выглядел как сочетание «Крестного отца» и «Славных парней». В тот момент, когда я
начала говорить что-то об этом, Макс одарил меня взглядом с широко-раскрытыми
глазами, который сказал мне подождать, пока мы не выйдем из этого места.
Позже, вернувшись в отель, Макс сказал мне, что хотел бы взять меня на
Бродвейское шоу.
- Серьезно? – думаю, мой голос перешел на октаву или даже на две, от чего я
звучала, как ребенок, которому что-то пообещали.
Макс рассмеялся. – Одевайся.
- Я не взяла ничего красивого.
Он подошел к большому шкафу, открыл две двери и показал мне великолепное,
белое платье.
- Я заказал его для тебя вчера.
- Я была с тобой. Как ты это сделал, что я даже не заметила?
Макс схватил вешалку, снял платье и подошел ко мне.
- Я сказал им принести его сюда. Я просто рад, что ты была не настолько
любопытна, чтобы заглянуть сюда в какой-то момент.
- Оно прекрасно.
Я наклонилась, чтобы поцеловать его.
- Ну же. Давай примем быстро душ и оденемся, или мы опоздаем.
Нам было нелегко принять быстро душ вместе. Макс намылил меня, потратив
немного неравноценно время на моей груди. Я прокомментировала это, и он признал себя
виноватым.
Я провела над ним такие же действия, только мои, наверное, были более
жестокими: я сделала его твердым, как скала, пока мы ополаскивались.
- Я хочу трахнуть тебя прямо сейчас, - сказал он.
С моей рукой обхватившей его полностью эрегированный член, я покачала головой.
- Позже.
- Дразнилка.
Я улыбалась, когда он поцеловал меня.
- Если я буду дразнить тебя сейчас, может быть, когда мы вернемся сюда позже, ты
сможешь затрахать меня до бесчувствия.
- Ты не должна бросать мне вызов, - сказал он.
Но он принял вызов и придерживался его. Часть меня хотела, чтобы он поднял
меня, уложил в кровать и взял меня жестко и быстро. Но я была уверена, то это
произойдет позже.
Платье подошло идеально. С Максом в его смокинге, мы выглядели, как будто
собрались на ужин в Белый дом или Букингемский дворец.
Поездка в лимузине была короткой. К счастью для нас. То небольшое время, что мы
провели в машине, прошло в поддразнивании друг друга. Я уже хотела предложить Максу
пропустить спектакль на Бродвее и просто прокатиться по Нью-Йорку, занимаясь сексом в
