Admin - <EAEDE8E3E020E4E5F22E696E6464>
случае согласен.
Настоящих свиданий ведь у него не было. Легкий и доступный секс без
– Ладно, я приду, у меня все равно дома нечего поесть, – сказал Том.
слов и без чувств – вот все, что было у Тома. Неловкая пауза и не менее
Они подъехали к офису “Cornelius Group”, самой крупной рекламной
неловкий взгляд был направлен в глаза Дженни и видел в них взаимную
компании Нью-Йорка и одной из крупнейших в Америке. Огромная вы-
симпатию, но не знал, что делать дальше.
веска возвышалась на вершине небоскреба, всем своим видом подчеркивая
– Так и будем сидеть в машине? Или зайдешь ко мне? – спросила
важность этой компании. Том и Майк медленным шагом вошли в огромные
Дженни с пылающими от страсти глазами.
двери и направились к секретарю.
– Значит, мой хитрый план по твоему соблазнению все-таки сработал?
– У нас запись на 15:00 с мистером Корнелиусом.
– проговорил Том, с не менее пылающими глазами.
– А вы…
Открыв дверь дома, без лишних прелюдий, Том и Дженни сорвали за-
– Майк Сонрели и Томас Андерсон.
претный плод, который был сладок и горяч. Они чувствовали друг друга
– А, мистер Корнелиус ожидает вас. Пройдемте, – с официальной
единым целым, сливаясь в страстных объятиях.
улыбкой сказал секретарь, показывая на лифт.
Они не занимались банальным сексом, но занимались любовью, страст-
Майк не мог сдержать волнения, и пока лифт ехал наверх, теребил свой
ной и нежной любовью. В них пылала неудержимая страсть, тянувшая их
галстук. В отличие от Майка, Том был совершенно спокоен. Лифт поднялся.
друг к другу. Для них время остановилось и встало в режим ожидания. Два
Том быстрым шагом направился к конференц-залу, Майк тихо шел за ним.
любящих сердца бились как одно, две грешные души сливались воедино.
Войдя в конференц-зал Том и Майк быстро оглядели собравшихся, сели
Ночь – время, когда два любящих сердца могут понять друг друга без
на свои места, ожидая мистера Корнелиуса. На лице Тома было лишь пре-
слов. Когда слов становится недостаточно, чтобы выразить свои чувства
зрение, он презирал это место каждой клеткой своего тела. Люди в дорогих
друг к другу. Когда одежда становится оковами для двух любящих сердец
костюмах, с дорогими кейсами куда-то спешили. Они казались образцом
и хочется быстрее сорвать ее с себя, словно цепи. Ночь – это время, когда
для подражания, но это была лишь маска, с фальшивой улыбкой на лице
все дневные проблемы уходят, когда двое, становятся одним целым.
они приветствовали друг друга, каждый из них был готов вонзить в спину
Солнечные лучи света нежно прошлись по векам Тома, разбудив его.
нож любому, кто встал бы на их пути. Деньги и жажда более высокой долж-
Открыв глаза, перед собой он увидел Дженни, прекрасную спящую краса-
ности уничтожили в них человечность. Они словно пытались подняться как
вицу, которой он хотел любоваться вечно. Теперь у него не было сомнений,
можно выше по карьерной лестнице, цепляя и сбрасывая вниз тех, кто пере-
он знал, чего он хотел. Он знал, что всю свою оставшуюся жизнь хочет
гонял их. Все они стояли в длинной очереди в ад, пытаясь прорваться туда
посвятить именно Дженни и сохранить в своей памяти каждый миг, про-
как можно быстрее. Они давно променяли свои души на деньги. Им толь-
веденный вместе, каждую минуту рядом. Быть с ней в радости и в горе,
ко предстояло понять, что сделка оказалась не такая уж выгодная, как они
радоваться и грустить вместе. Чтобы в конце пройденного пути было не
ожидали. Том видел их всех насквозь, он видел каждого. Все они настолько
страшно оглянуться назад. Чтобы в старости, с улыбкой и без страха взгля-
погрязли в этом болоте, что даже сам Иисус с протянутой рукой не выта-
нуть старухе смерти в глаза. Чтобы пройти нелегкую дорогу жизни с чело-
щил бы их. Дорогие костюмы скрывали их демонические крылья, которые
веком, которому не страшно открыть душу.
14
67
– У нас сегодня прямо философский вечер. А если серьезно, я помню
они обрели, продав свои души за горстку монет. Все это место было зоной
тебя в школе, ты всегда был закрытым, а теперь ты открылся мне за один
ожидания, ожидания своей очереди в ад.
вечер, в чем подвох? – улыбалась Дженни, снова начиная смотреть в гла-
В дверь вошел мистер Корнелиус, лица рекламщиков тут же засияли,
за Тому.
но не радостью – это была фальшивая улыбка. Все присутствующие встали
– Я… не знаю, – сказал Том.
со своих мест, чтобы поприветствовать главного люцифера. С довольной
Он был влюблен в Дженни еще со школы, и теперь эти чувства вспых-
улыбкой Корнелиус прошел к своему месту и с важным видом сел. В зале
нули вновь. Он мог сказать, что чувствует, но страх стать уязвимым не да-
воцарилась тишина, он взял в руки контракт Тома и долго смотрел на него,
вал ему это сделать, он боялся поддаться эмоциям.
делая вид, что видит его в первый раз. Все молчали. Медленно повернув
Время шло незаметно, и Том сам не заметил, как перестал волновать-
голову к Тому, он обратился к нему.
ся рядом с Дженни. С ней он чувствовал себя так, как не чувствовал себя
– Надеюсь, вам не пришлось долго ждать? – с улыбкой на лице произ-
ни с кем. Он был открыт, а на его лице была едва заметная, но искренняя
нес Корнелиус. Но эта улыбка не могла обмануть Тома. Казалось, будто сам
и счастливая улыбка. Вечер проходил для Тома как нельзя лучше. Они про-
сатана улыбался ему в лицо. Том промолчал, продолжая играть в гляделки
должали сидеть и потихоньку превращались в одну из тех пар, за которыми
с Корнелиусом. Чтобы как-то замять эту неловкую паузу, вмешался Майк.
наблюдал Том. Пары, мир вокруг которых переставал существовать, они
– Да нет, что вы. Не прошло и 5 минут. Мы обговорили с Томом ваше
были в своем мире, мире, где были только Он и Она.
предложение по поводу съемок и согласны, – уверенным голосом сказал
Но, как и все хорошее, все заканчивается, и этот вечер не стал исклю-
Майк, хотя внутри его дико трясло.
чением. Ресторан потихоньку пустел. Том и Дженни, продолжали сидеть
– Да, да. Это потом, сначала я бы хотел спросить нашего писателя, не
и разговаривать, не замечая ничего вокруг себя. Не замечая суету окружаю-
хочет ли он отобедать со мной? – продолжая смотреть прожигающим взгля-
щего, забывая о своих проблемах и погружаясь друг в друга.
дом на Тома, спросил Корнелиус.
Нечаянно взглянув на часы, Том немного расстроился несправедливой
– Не думайте, что я буду полировать вашу задницу, как это делают все
игре, в которую играет с ним время. Ведь в хорошие моменты жизни часы
ваши верные псы. Если бы я хотел отобедать с дьяволом, я бы вскрыл себе
летят, не давая вдоволь насладиться счастливыми минутами и запомнить
вены в своей квартире и отправился к нему прямиком в преисподнюю, –
каждую деталь так, чтобы в будущем воспоминания согревали душу.
резко ответил Том, так же, как и Корнелиус, продолжая сверлить его взгля-
– Мне пора, Том, я чудесно провела вечер, – сказала Дженни, опуская
дом.
глаза вниз и сохраняя свою искреннюю улыбку.
Такой ответ явно никто не мог ожидать. Майк просто застыл. Все сидя-
– Да. Я тоже. Надеюсь, не последний, – сказал Том, тихонько вставая
щие в зале устремили свой взор на Корнелиуса, ожидая, что же будет даль-
из-за стола.
ше. В мыслях Майк уже попрощался со своей долей от этого контракта.
Том и Дженни направились к выходу, смотря друг на друга совершен-
– Ха-ха, – диким смехом рассмеялся Корнелиус, осматривая всех при-
но другими глазами. Смотря друг на друга взглядом, не полным страсти,
сутствующих.
но полным любви. Но пока, ни Том, ни Дженни не могли признаться себе
Через несколько секунд засмеялась и остальная часть зала, дабы не от-
в том, что влюбились. Том потому, что был слишком горд и боялся под-
деляться от босса.
даться чувствам. А Дженни боялась, что все эти отношения закончатся, как
– А вы мне определенно нравитесь, вы такой, каким вас и представи-
в фильме “500 дней лета”, полные страсти в начале и пустые в конце.
ли: прямой, несдержанный засранец с синдромом Бога, – сказал Корнелиус,
– Никогда бы не подумала, что ты такой разговорчивый, – хихикала
продолжая смеяться.
Дженни на пути домой.
Том продолжал отстраненно наблюдать за всем происходившим,
Том же с трудом сдерживал эмоции. Внутри него все радовалось, не-
а Майк не нашел ничего лучшего, как начать истерически смеяться вместе
объяснимое чувство, заставлявшее выплеснуть все эмоции наружу. Но все,
