Алёна Половнева - Хюльдра
Нина разозлилась. Ну, почему люди не желают понимать смысл слов «нужно» и «важно»?!
Найдя выход из ситуации и сделав первый шаг в направлении решения проблемы, Нина почувствовала облегчение. Она почувствовала, будто ее выпустили из пыльного мешка, в который она, на минуточку, сама тебя загнала. Надо было сразу говорить правду!
Нинина нынешний психотерапевт не устает повторять ей, что у нее «комплекс вины». Ну, дескать, ей, кажется, что она перед всеми виновата и за все несет ответственность. Выяснив этот факт, врач принялась осторожно подбирать к Нине ключики, и первая методика, к которой она обратилась - «задай вопрос!» - дала впечатляющие результаты. Психолог, решив пойти по проторенной и проверенной дорожке, гарантированно ведущей если не к успеху, то хотя бы к прогрессу, попросила Нину, прежде чем взвалить на себя бремя ответственности, задавать себе простой вопрос: «а есть ли еще люди, ответственные за создавшую ситуацию?».
И это сработало. В первый раз она опробовала этот прием на Пашке, который принялся отчитывать ее за опоздание на сеанс в кино.
- Из-за того, что ты так долго возишься, мы не сможем попасть на хорошие места! – сказал он тогда.
Нина усилием воли остановила подступающие к глазам слезы обиды и задала про себя вопрос: а есть ли еще люди, ответственные за создавшуюся ситуацию?
- Ты же сам просил меня заехать в химчистку за твоими рубашками! – воскликнула Нина, удивляясь тому, что проблемы, из-за которой она только что была готова разрыдаться, не существует.
Пашка хмыкнул и отправился покупать билеты.
- Как все просто! – шепотом восхитилась Нина.
- Что? – переспросил Павел, подозрительно вглядываясь в ее довольное лицо.
- Ничего, - поспешила откреститься Нина.
С этого дня Нина уверовала в психотерапию и стала пользоваться спасительным вопросом постоянно.
«Есть ли еще люди, ответственные за то, что я сплю с женатым мужчиной?»
«Да», - отвечала себе Нина, - «Павел. Жена Павла, Марина, которая не занимается с ним сексом. Отец Павла, который счел меня неподходящей партией и заставил его жениться на «приличной девушке», которая теперь не занимается сексом. Полно народа!».
«Есть ли еще люди, ответственные за проваленный спектакль?».
«Да. Актер, которого я хотела заменить еще на второй репетиции, говоря ему прямо, что он не вытягивает образ. Ведущая актриса, которая заболела перед премьерой. Осветитель, который напился. Ха-ха!».
Постепенно приступы удушья уходили из Нининой жизни. И сегодня, нет, прямо сейчас, она задаст себе правильный вопрос.
- Есть ли еще люди, ответственные за то, что случилось той ночью? – прошептала она, уставившись на свое отражение в тонированном стекле кофейни.
Да.
Помимо очевидных виновников, есть еще кое-кто, тщательно маскирующийся под жертву.
Алиса.
Нина мысленно повертела этот неожиданный ответ, посмотрев на него, то так, то эдак. Если бы не Алиса, про них и не вспомнили бы, и они не оказались бы там, в том вонючем лодочном сарае. Именно Алиса в течение того злосчастного августовского дня всячески привлекала к себе внимание, не пропуская никого мимо себя. Она успела перезнакомиться и поболтать со всем лагерем, даже с дворником и физруком. Не может ни секунды прожить, не привлекая к себе внимания, и старается при любой возможности повертеть хвостом!
Она снова бросила взгляд на свое отражение, и ее больно кольнуло воспоминание: Алиса в белой футболке с надписью «Driving wild!», завязанной на животе и открывающей полоску молочно-белой кожи. На ней короткая джинсовая юбка и нет обуви. Косая челка мешает ей смотреть собеседнику прямо в лицо, и она, глупо хихикая, постоянно отводит ее от лица рукой. Пухлые губы слегка приоткрыты и готовы в любой момент растянуться в улыбке. И вот в следующий момент она уже хохочет, как ведьма, запрокинув голову назад, а несколько парней-первокурсников не отводят от нее восхищенных взглядов. Нина стоит возле умывальника и моет яблоко. Ее никто не замечает, даже Пашка, который подскочил с какой-то бумажкой к проклятой Алиске и что-то выясняет…
Нина попыталась успокоить себя, но вышло плохо: она почувствовала, будто крохотные иголочки заполняют ее солнечное сплетение и больно упираются острыми краями изнутри в живот, пытаясь пробить себе путь наружу. После четырех лет психотерапии, Нина научилась мастерски разбираться в своих чувствах, поэтому сейчас она без труда определила, что она сейчас испытывает.
Зависть.
- Ну и что! – прошептала она, стараясь придать голосу независимые интонации, - волосы у меня такие же красивые, а фигура получше будет. Она же, как желе! Тронешь в одном месте, и оно целиком до утра колыхаться будет! Глаза у меня карие и теплые, а у нее цвета поноса. Мои ресницы – длинные и черные, а у нее их вообще нет. У меня губы узковаты, но в них – моя индивидуальность!
Из тщательно охраняемых психотерапевтическими приемами глубин Нининой памяти вдруг всплыло неожиданное воспоминание. Темно и душно. Свечи. У нее, Нины, неподъемная голова и ватные ноги. Ее тошнит, но она не может облегчиться, лишь давится рвотными спазмами, собственной слюной и какой-то грязью. «Фу», - говорит кто-то из темноты, и Нина понимает, что это «фу» адресовано ей. Она видит Алису, ее слабое беспомощное тело в безжалостных руках. Нина ничем не может ей помочь. Она вообще не может пошевелиться.
Нина помотала головой, возвращаясь в реальность, и, стараясь унять сердцебиение и вернуть к норме дыхание, снова уставилась на себя в стекло.
- Вам что-нибудь принести? – спросила подошедшая официантка, подозрительно вглядываясь ей в лицо. Наверно, приняла ее за сумасшедшую.
- Обезжиренный латте, пожалуйста, - заказала Нина и снова посмотрела на свое отражение.
Что на нее нашло? Помутнение какое-то! Чего она вдруг решила обвинить Алиску? Кому и что она попыталась доказать, пробурчав злые слова о ее внешности? Фу, мерзость! Бабство. Нина всегда подозревала, что в ней тоже это есть.
Чтобы отвлечься от неожиданного открытия, Нина отхлебнула поданного латте и принялась за почту. Первое письмо, под темой «Работа», заставило ее удивленно выпучить глаза.
Здравствуйте, Нина!
Эротический театр ищет режиссёра (сценариста и организатора), а также проводит набор актрис – молодых девушек, свободных духом и телом. Гарантированно высокая оплата труда. Заверяю Вас, что денег хватит на всё: и на жизнь, и на развлечения. Обучение и работа – всё строго конфиденциально. Свободный график.
С уважением, Елена.
Нина с минуту смотрела на письмо, не веря своим глазам. Неужели можно вот так просто взять и пригласить незнакомого человека в проститутки? По электронной почте? Потрясающая прямолинейность и незамутненность!
Нину разобрало любопытство. Она нажала кнопку «Ответить» и быстро напечатала коротенькое послание.
Здравствуйте, Елена. Хотелось бы подробнее узнать, в чем состоит работа и каково будет обучение.
Следующее письмо было от Алиски. В нем – редактура пьесы, которую написала Нина.
- Когда ты еще и работать успеваешь? – шепотом спросила Нина у монитора. Мимоходом ее снова обжег стыд при воспоминании о тех гадостях, которые она нашептывала себе под нос про свою единственную подругу.
Пьеса была про любовь. Естественно, про любовь несчастную, потому что в счастливой Нина не находила ничего увлекательного. Вся пьеса состояла из монологов разной длины, которые главная героиня произносит со сцены, обращаясь к зрителям, как к высшей силе, управляющей миром.
Нина несколько недель размышляла над тем, как замысловато и художественно «убить» героиню в конце. Конечно, грубо сработанный стул, одиноко стоящий на сцене, и большая петля, на которой ей следует повеситься, стали бы идеальными декорациями – пусто, тоскливо и много способов обыграть отчаяние. На стул можно было бы сесть, встать, лечь, закинув ноги на спинку. Его можно оседлать, перевернуть и даже разломать, чтобы кидаться в зрителей деревянными щепками.
Последняя затея пришлась Нине по нраву. Она обожала выводить зрителей из оцепенения и с удовольствием вовлекала их в постановку, иногда подвергая опасности целостность их телесных оболочек.
