Джетти Вудрафф - Покорная
Пэкстон сжал мне руку, когда я заговорила. Понятно было, что он сделал это, чтобы заткнуть меня, но я не послушала его. Домой?
- Какой сегодня день?
- Вторник, - ответил Пэкстон.
- Домой? Вы не можете этого сделать. Я ведь даже не знаю своего имени. Вы не можете отправить меня домой с кем-то, кого я не знаю.
- Знаю, это неприятно, но мы можем только ждать. Я видел, как подобные случаи излечивались сами по себе за ночь. Но также видел, как на это уходили месяцы, годы, а иногда и вовсе память не возвращалась. Лучший вариант сейчас - отпустить Вас домой, где есть знакомые Вам вещи. Ваш дом, и я слышал, у Вас есть двое детей. Это лучшее место для Вас сейчас.
- Я не поеду! - Нет. Ни в коем случае.
Глава вторая
Я так много раз злила Пэкстона за последние несколько дней. Намеренно. Мне тошно становилось от звука его голоса. Мне было плевать, насколько горяч он был, насколько сложен или соблазнителен. Я не хотела идти с ним. Он не говорил со мной ни о чем важном, например, о детях. Все еще подыгрывал, думая, что я симулировала травму головы. Чертов идиот.
Я устроила достаточно ссор за последние несколько дней, чтобы к нам пригласили социальных работников. Но и они мне не помогли. Пэкстон воспользовался всем своим шармом, когда они разговаривали с нами обоими. Через несколько секунд обе женщины ели у него с ладони. А потом он вежливо уклонился, оставляя их поговорить со мной наедине.
- Этот парень чокнутый. Я не уйду с ним, - заверила я женщину средних лет, указывая большим пальцем на дверь. Боль была слишком сильна, чтобы прилагать больше усилий, чем требовал этот жест.
Более высокая женщина предложила небольшую помощь.
- Мы бы могли навестить Вас, если хотите. Не могу представить, что Вы чувствуете, но я честно думаю, что Вам стоит отправиться домой. Ваша семья - лучшее место.
Это было безнадежно. Я никого не волновала. Никто не видел монстра, которого я в нем чувствовала. У меня не было другого выхода, кроме как уехать с ним. Не похоже, что я могла бы сбежать. Я едва ходила, да и куда мне бежать?
К двум часам дня меня отпустили. С каждым днем порезы и кости заживали, но память не возвращалась. Тело ощущалось более сильным с ой минутой, но разум - нет. Ничего. Мне не за что было уцепиться. Все мои воспоминания - это последние шесть дней. Столько дней прошло с момента, как я проснулась из бессознательной темноты в это. В ад.
Я стояла в палате, осматривая парковку, и ждала. Вот только не знала чего именно. Я не чувствовала себя рядом с Пэкстоном. Не чувствовала себя матерью и определенно не хотела уезжать с ним.
- Готова, любовь моя? Я принес тебе сарафан, чтобы поехать домой. Надеюсь, ты не против, - произнес Пэкстон, словно мы возвращались домой с нашим первенцем. Как гордый отец.
Я медленно повернулась и посмотрела на него.
- Да, все нормально. Можешь позвать мне медсестру?
- Зачем? - спросил Пэкстон, нахмурив брови. Закрыв ногой дверь, он открыл сумку.
Скривившись, я напомнила ему очевидные вещи. Я едва могла сидеть на туалете, а он думал, что я смогу двигать руками и ногами в неудобных положениях. Идиот.
- Я не могу еще сама одеться.
Пэкстон взял меня за руку и помог сесть на кровать, поставив мои костыли у стула. Запах его одеколона витал между нами, когда он убрал волосы с моего лица.
- Как ты думаешь, кто будет делать это дома?
- Нет. Я хочу медсестру. Ты не будешь одевать меня, - сказала я уверенно.
Он провел пальцами по моему лицу и шее, опустив губы к моим. Дыхание застряло где-то глубоко в груди, когда его рука обхватила меня вокруг горла. Но дело было не столь в его хватке, сколько в ледяных словах, раздавшихся у моих губ. Слова были холодными, но произнесены с теплым дыханием.
- Я буду твоей медсестрой. Я буду переодевать тебя и я буду мыть твою киску. Мы уяснили это, детка? Я не особо люблю обсуждать что-либо. Знаешь? - спросил он, усиливая хватку и поцеловав меня.
Да. Я знала. Я точно знала, что он имел в виду. Не раскачивать лодку. Как бы сильно я не хотела воспротивиться ему, поставить его на место, это было не в моих силах. Я вздрогнула и кивнула.
- Это моя девочка, - произнес он, мягко целуя меня в губы. Его хватка на горле ослабла, и он приподнял мой подбородок большим пальцем. Было больно смотреть вверх, но адреналин, пульсирующий в крови, сдерживал меня признаться в этом. Сердце равномерно колотилось в груди, когда он целовал меня. Он провел языком по моим губам, но я не раскрыла их. Я сжимала их в тонкую, ровную линию. Он не заставит меня ответить на его поцелуй.
- Открой. Свой. Рот, - приказал он, целуя меня между словами.
Я хотела сказать ему "нет". Таковы были мои намерения, но это не то, что я сделала. Я опустила челюсть, раскрывая губы для его языка. Все дело было в его глазах. Этих пронзительных, темных глазах. Было в них что-то. То, что пугало меня до смерти. Это был первый раз со времени нашей встречи, когда страх сковал мои кости, по крайней мере, из того, что я помнила. Он меня несколько раз пугал, но не ужасал. Не так.
Пэкстон навис надо мной, целуя, но все же держа за горло. Не уверена, ответила я или нет. Не думаю, что у меня был выбор. Сложно было не ответить, когда его язык так толкался в мой рот.
Я почувствовала, как развязались на спине ленты моей больничной рубашки, когда он отстранился. Пэкстон стоял передо мной, снимая рубашку с моих плеч. Его глаза блестели от голода, пока он раздевал меня, словно мы собирались заняться любовью прямо здесь, в больничной палате.
Я сидела на краю кровати и наблюдала за его лицом и полными похотью глазами. Он облизал губы и провел рукой по моим затвердевшим соскам. Они встали не от возбуждения, они затвердели из-за холода. Конечно, Пэкстон и его эго приняли это на свой счет.
- Я знал, что ты соскучилась по мне, - сказал он самодовольно, ища взглядом мои глаза. Биение моего сердца ускорилось в тысячу раз, отдаваясь эхом в голове. Своей властью Пэкстон показывал мне, кто главный, ставя меня на место. Где бы оно ни было.
Я не произнесла ни слова - не то, чтобы я могла, даже если бы попыталась. Я не знала, что сказать. Это все равно произойдет, неважно, с моим согласием или без. Пэкстон и его любовь к власти унижали меня с некой элегантностью. Словно это было делом его чести принижать мою гордость.
Его слова были мягкими, с любовью, но в то же время самоуверенными и бессердечными.
- Я так рад, что ты не поранила ничего из этого. Было бы жалко.
Моя грудь представляла собой бледно-черное пятно с серовато-желтыми синяками, так же у меня были множественные царапины и порезы, в основном с правой стороны. Я все еще молчала. Я слушала. Слушала и смотрела. Создавалось ощущение, что все мои бунтарские порывы иссякли. Я боялась его. Боялась того, куда меня отвезут и в какую, черт возьми, жизнь я ступлю.
- Не думал, что этот день когда-либо наступит, - сказал он, признавая факт, говорящий о его намерениях по отношению ко мне. Они не были хорошими. Даже я это знала. Он дотронулся до моей ноги, опускаясь на одно колено. Кружевная ткань щекотала мои лодыжки. Я не двигалась. Стринги? Он поднял взгляд, приказывая глазами, прежде чем я подняла для него ногу. Он потянул белые, кружевные трусики вверх по моим ногам, через массивный аппарат, останавливаясь прямо под коленом. Взяв меня за обе руки, Пэкстон поставил меня на ноги.
Его губы оставили поцелуй на моем животе, когда он встал, натягивая сексуальные трусики мне на бедра. Прижав руку к моей голой попке, он притянул мое обнаженное тело к своей груди. Сила его языка была достаточным приказом.
- О боже. Простите, - проговорила моя любимая медсестра Джули, стоя в дверях.
Пэкстон засмеялся, отрываясь от моих губ.
- Извините, не смог сдержаться. Я соскучился по ней, - признался он с мягкой улыбкой на лице. Он потянул стринги, и тонкое кружево залезло мне между половинками попы. Один рывок, и он отпустил меня, продолжая одевать. Без лифчика. Только платье.
Джулия давала нам указания на выписку, перечисляя мои препараты Пэкстону, пока тот помогал мне надеть сарафан.
Пэкстон пожал медсестре руку и поблагодарил за все. Взяв мои вещи, он пошел подогнать машину, а я снова задумалась, сказать ли что-то. Попросить о милости... и надеяться, что она прислушается.
- Вы везучая женщина, Габриэлла. Знаю, Вам сейчас сложно это понять, но так оно и есть. С Вами все будет хорошо. Благодарите звезды, что Вы живы и что у Вас есть такой привлекательный муж, который заботится о Вас. Это уже больше чем у многих женщин, приходящих и уходящих отсюда. Мы только что отправили одну, Джейн Доу, в инвалидный дом в куда более худшем состоянии, чем Ваше. Никто не опознал бедняжку. У нее не было любящего мужа, как у Вас. Все образумится. Я умею разбираться в людях. Вы подцепили себе очень хорошего человека, - заключила она.
Хорошо разбирается в людях, как бы не так.
Я могла лишь вздохнуть и поблагодарить ее. Пытаться снова сказать им, что я не хотела ехать, не возымело бы успеха. Я уже пробовала. Несколько раз. Джули вывезла меня через двойные двери к Пэкстону, подъехавшему на стильной машине. Я выгнула бровь, увидев ее.
