Admin - i bd08bf1a1447d12e
- Не знаю, Тания. Но прежде чем куда-то отправляться, разумнее было бы испытать свои способности на небольших безопасных маршрутах.
- Я не могу ждать, Гиннель. Скажите Ливу, если он очнется до моего возвращения, что я отправилась к его родителям. И не переживайте за меня, я уже достаточно восстановила силы и чувствую себя хорошо.
Гиннель насупился и как будто даже сморщился, но возражать не стал, правильно рассудив, что спорить с бесшабашной землянкой бесполезно. Ну а я бегло проверила содержимое своей сумки: большинство вещей осталось с Элом, но самые ценные из них как всегда были при мне. Собираясь в бой, я предусмотрительно кинула в нее и свою скромную походную аптечку. Не уверена, что перекись, лейкопластырь и куцый моточек бинта смогли бы помочь в реальной ситуации ранения (в случае с Ливом я даже не вспомнила о них), но будучи укомплектованной даже так, я чувствовала себя на удивление увереннее. Кивнув лекарю и глубоко вздохнув, я сконцентрировалась на образе матери Лива и понеслась к ней навстречу.
Глава 13. Родители Лива
Полумрак, нарушаемый лишь блеклым светом горящей свечи, и два удивленных глаза встретили меня.
- Значит, это ты? - тихо и нежно спросила меня женщина.
Я удивилась ее вопросу не меньше, чем она моему появлению, но, сопоставив имеющиеся догадки и предположения, все же неуверенно кивнула.
- Я очень рада тебе, - мягко улыбнулась она. - Пойдем на кухню, не хочу разбудить Иосифа.
"Вот значит, каким земным и даже библейским именем зовут отца Лива", - подумала я и, молчаливо кивнув, тихо вышла из спальни.
Дом родителей Лива был небольшим, как я и видела его во сне. Кухня была маленькой, но уютной.
- Садись, мое имя Диная, - все так же ласково глядя на меня, сказала женщина.
- Я Тания, то есть Таня, но Лив зовет меня Танией, - смутившись, сказала я. - И все вокруг тоже уже стали называть меня так...
- Понятно, - улыбнулась Диная. - У нас обычно не сокращают имена. Но мне нравится "Лив".
Я смутилась еще сильнее. Я все-таки говорила не с кем-нибудь, а с самой матерью Лива! И даже несмотря на то, что она была настроена более чем благожелательно, от осознания этого факта мне было неловко и слегка не по себе.
- Что у вас случилось, Диная? - спросила я, решив не терять время и перейти к делу. - Я... слышала, как вы звали Ливолиса...
- Да. Меня не удивляет это, я чувствую, вижу, что вы очень близки, но почему же ты пришла без него?
- Он не смог, поверьте, тревожиться уже не о чем, но... Лив был ранен и пока без сознания.
- О... Я верю тебе, конечно, ты бы не оставила его в опасности. Мы все уповаем на то, что вскоре это закончится, и люди смогут жить прежней мирной жизнью... Иосиф тоже получил ранение, только вот наш лекарь не в силах ему помочь.
- Как это произошло? Неужели коганцы добрались и до вашей деревни?
- Нет. Не коганцы. Это был мой брат... Я так давно его не видела, а он...
- Он ранил вашего мужа? Зачем?!
- Ох, я не знаю, Тания. Я не видела, как это произошло, только слышала крики, они о чем-то спорили, Денриан что-то требовал, но я не разобрала, что, а Иосиф сам не рассказывает мне. Думаю, он не хочет говорить плохое о моем брате... но я и сама вижу, как сильно он изменился. И не только внешне, знаешь, он так сильно постарел. Дело в другом - это уже совсем не тот человек, что был прежде.
- Не знаю, как сказать вам, Диная... но ваш брат... - женщина посмотрела на меня таким взглядом, словно была готова услышать любую самую чудовищную правду о нем. - Он умер, Диная. Совсем недавно.
- О... - выдохнула она и встала. Постояв немного лицом к окну, она вернулась за стол и сказала: - Все мы рано или поздно уйдем из этого мира, я чувствую, что Денриан сбился с пути и, быть может, такой исход - лучший для него самого.
- Хочу, чтобы вы знали, он очень помог нам перед уходом, рассказал о коганцах и много еще о чем. Он раскаялся.
- Спасибо, Тания. Я рада это слышать. Жаль, он не рассказал, как помочь моему мужу.
- Что с ним?
- Рана не заживает. Он слабеет с каждым днем.
При слове "рана" в голове тут же стало всплывать множество образов и картинок. Я невольно вспоминала все слышанное когда-либо о ранах и их лечении, и мне очень хотелось помочь. Только вот я понятия не имела, как можно вылечить сложную рану отца Ливолиса, а если честно, то и любую другую чуть сложнее обычной царапины. Но если я пришла - значит я должна была попытаться помочь, ведь кое-что могла и я.
- Я могу на него взглянуть? - спросила я.
- Да, конечно, - с сомнением глядя на меня, сказала Диная. Думаю, любая отчаявшаяся любящая женщина согласилась бы ухватиться хоть за какую-то возможность излечить мужа. Я не хотела ее обнадеживать, но и ничего не делать тоже не могла.
- Я не врач, то есть не лекарь и ничего в этом не смыслю, - сказала я, когда мы подошли обратно к двери в спальню. Сомнение в глазах Динаи выросло. - Но я могу попытаться помочь, в моем мире есть врачи и лекарства. Я не знаю, подойдут ли они, смогу ли их найти там, но...
- Но это лучше, чем просто ничего не предпринимать, - закончила за меня она. - Спасибо тебе, Тания. Я не буду ждать слишком многого, но если ты можешь попытаться - попытайся.
Я кивнула и вошла. То ли от наших шагов и разговоров, то ли сам по себе, но Иосиф проснулся и теперь смотрел на меня с усталым добродушием на лице. Кожа его казалась сухой и землистой, глаза, напротив, блестели в свете горящих свечей.
- Здравствуйте, Иосиф, - сказала я.
- Здравствуй, девочка. Так значит, это она? - спросил он у жены.
Диная кивнула и сказала:
- Она хочет помочь. Покажи ей свое плечо.
- Не думаю, что лекари смогут чем-то мне помочь, ты и сама понимаешь это, любимая.
- Я не лекарь, - поправила я. - И во мне нет ни грамма уверенности, что я смогу что-то сделать для вас, но я могу попытаться, - я подошла ближе и спросила: - Позволите?
- Хорошо, - кивнул он и потянулся к ране. Только вот снять повязку сам он уже не мог, руки ослабели, а движения причиняли явную боль. Жена помогла ему, и перед мои взором предстала жуткого вида крупная рана. На первый взгляд она казалась чистой, края были ровными и в ней не было крови, но то, что поблескивало внутри было ни чем иным, как гноем. От одного вида этого участка растерзанной плоти становилось дурно.
Я отвернулась, но не для того, чтобы сдержать тошноту. Я полезла в свою сумку в поисках единственной абсолютно бесполезной на Эльдорисе вещи, иной вариант использования которой неожиданно всплыл у меня в мозгу. Я достала свой мобильный телефон и, молясь всем знакомым и незнакомым мне богам, стала его включать.
- Есть! - сказала я случайно вслух. Заряд был низким, но на пару снимков хватить должно.
- Что это за устройство? - полюбопытствовал Иосиф.
- Это телефон. Устройство для связи, голосовой. По нему можно разговаривать, даже находясь на другом конце света. В моем мире люди не владеют телепатией, - улыбнулась я. Диная нахмурилась, пытаясь, вероятно, представить, с кем я могу связываться по своему телефону на Эльдорисе, а я пояснила: - Сейчас важно другое. Позвонить по нему я, конечно, никому не смогу, здесь это не работает, но смогу кое-что иное.
Я подошла к Иосифу вплотную и сделала несколько снимков раны, а потом, убедившись, что они на месте, сразу выключила телефон.
- Я уже говорила, что не врач. Но, возможно, я смогу отыскать врача, а фотографии вашей раны могут помочь в назначении лечения. И еще, думаю, мне нужно узнать как можно больше о вашем самочувствии и обстоятельствах нанесения самой раны, если вы не возражаете.
Видно было, что длинные разговоры давались отцу Лива с трудом, мне было совестно так мучать его, но я понимала, что мало какой врач возьмется лечить пациента с такой сложной раной дистанционно, да еще и не имея понятия о его самочувствии и прочих деталях, поэтому я старательно запоминала все, что говорил мне Иосиф.
- Простите, что так утомила вас, - сказала я. - Теперь думаю, мне можно отправляться в путь. Я скоро вернусь.
Возвратившись на кухню, я стала перебирать содержимое своей сумки в поисках того, что могло бы пригодиться мне на Земле. Я собиралась, как и прежде, обратиться за помощью к Яну, но также понимала, что необходимые лекарства, скорее всего, потребуют приличных затрат денег, которых у меня не было. Несмотря на то, что в сумке у меня не было ничего сколько-нибудь ценного, раскладывая на столе вещи из нее, я подсознательно надеялась на чудо, хотела найти что-то, чем могла бы отплатить Яну.
Диная куда-то вышла, а я, предоставленная сама себе, задумчиво перекладывала вещи из стороны в сторону, пока не наткнулась на ту из них, чье предназначение мне было совершенно неведомо. Из-за небольших размеров она пролежала в сумке незамеченной уже достаточно долго. Тонкая серебристая палочка, покрытая витиеватыми символами, была когда-то принесена мне Реглифом. Чем дольше я смотрела на ее узоры, тем больше они напоминали мне что-то виденное ранее.
