Unknown - i 210de1b8c36208e1
своей прической тираном”.
― Пожарный, который в отставке? ― неудовлетворенная пояснением Джакса, Али
заговорщически наклонилась вперед. ― Расскажи мне больше.
Кинси заерзала на стуле. Куда, черт побери, подевался весь воздух?
― Нечего рассказывать.
Ее брат приподнял бровь в жесте “ты меня разыгрываешь”:
― Согласно его фанатской страничке на Фэйсбуке, да, у
э
того п
ридурка есть ф
анатская
страничка, у него ирландскокубинские к
орни, о
н любит б
ить л
юдей, которые выводят его
из себя, и тащится от демонстрации своего пресса на билбордах. На самом д
еле, о
н такой
эксбиционист, что они с Кинси были не п
рочь т
ранслировать с
вои с
ексуальные а
вантюры
для всей семьи. Да фактически для любого, находящегося в сети.
― Папа! Не могу поверить, что ты рассказал ему об этом, ― точнее, она не могла
поверить, что Джакс, имея такое первоклассное оружие в своем арсенале, только сейчас
высказался.
― О чем вы? ― Али продолжала хихикать, пока Джакс потчевал ее своей версией
истории о пойманных с поличным (которая на самом деле была даже не
его
историей). К
тому времени, как он закончил, та стала в десять раз более откровенной и в двадцать раз
более порнографической.
Ее отец смущенно пожал плечами. И это обычно невозмутимый военный.
― После того как я справился с у
дивлением, потревожив с
вою дочь, к
огда она почти…
ну вы поняли, я решил, что это довольно забавно. Мне нравится твой кавалер, тыковка.
― Он не мой кавалер, пап. Он…
― Просто интрижка? ― улыбнулась Али, само воплощение невинности.
Он был мужчиной, который воскресил ее веру, одним поцелуем, одним
прикосновением, одним ударом сердца.
― Просто приятный парень, который сделал Город Ветров более сносным.
Чтото проворчав, Джакс поднял свой бокал.
― Как я и говорил. Придурок.
*** Они говорили о нем почтительным обеспокоенным шепотом. Г
ейдж и
Алекс т
ак т
очно.
Люк почти видел, как Уайатт, слегка приподняв бровь, слушает их д
искуссию о том “Как
бы ты решил проблему на месте Алмэйда?”
Он зашел на кухню, испытывая сильный соблазн свистнуть, чтобы увидеть, спугнет ли
это их. Всю неделю с тех пор, как он узнал, что К
инси потеряла р
аботу, о
н с головой был
погружен в свою работу, что вызвало у всех подозрение.
У каждого Дэмпси был свой образ поведения, когда дело касалось краха отношений.
Когда Гейдж расставался с кем, то, он готовил. Много. Пока курица в соусе Марсала не
начинала вылазить у них ч
ерез уши. Алекс у
грожала “отрезать всем парням д
остоинство”,
но дальше этого дело не заходило. Что касается Уайатта, он жил как монах, за
исключением таинственных отлучек, о которых отказывался говорить. А Бэк был по у
ши
влюблен в Дарси.
После Лизы, Люк бил вещи, кричал на людей и снова бил все подряд, затем провел
несколько месяцев, не поднимаясь со своего дивана и налаживая очень близкое
знакомство со дном бутылки. То, что сейчас он не пребывал в позе эмбриона, жалко
заливаясь Джеком, беспокоило их.
Не обращая на них внимания, он налил кофе и вытащил свой зазвонивший телефон.
Люк замер, увидел на экране имя Алекс, той самой, которая сидела позади него за
кухонным столом.
― Что?
― Просто проверяю, работает ли твой телефон, ― ответила его сестра. ― Кинси
сказала, что ты не отвечаешь на ее звонки.
От упоминания е
е имени по ш
ее Люка п
робежали мурашки. Перед тем как п
овернуться,
он вернул на лицо безразличное выражение.
― Что ты собираешься с этим делать? ― спросил Гейдж. Его сегодняшняя футболка
гласила:
“Я ― пожарный. Чтобы не тратить время, давайте просто признаем: Я
никогда не ошибаюсь”
.
― С чем?
Взгляд Гейджа стал резким.
― Она мне действительно нравится.
― У тебя достаточно друзей.
― Она действительно нравится
тебе
, ― добавила Алекс.
― Это была просто интрижка, сестренка. Н
ичего больше, ― ложь, с
летевшая с его губ,
казалась кощунством,
“минимум десять раз прочитать “Отче наш” на исповеди”
,
сказала бы Мэри. Он сделал глоток кофе, чтобы не закричать.
― Чушь собачья.
Люк перевел взгляд на Уайатта.
― Чушь собачья?
― Женщина идеально тебе подходит. Терпит твое гиперопекающее дерьмо. Дает нам
все отдохнуть.
― Мое гиперопекающее дерьмо? ― он обвел взглядом кухню и встретил только
приподнятые брови. ― Вы имеете ввиду тот факт, что я достаточно забочусь о ваших
задницах, чтобы узнать где вы находитесь и когда собираетесь вернуться домой? Это вы
называете гиперопекающим дерьмом?
― В э
том в
ся п
роблема, т
ак? ―
А
лекс прикусила г
убу, п
роявляя р
ешимость, присущую
Дэмпси. ― Ты всегда думаешь о нас. Беспокоишься о нас. Ты не можешь быть рядом
всегда, во время каждой ошибки.
― Ктото же должен быть! ― Люк повернулся и со стуком поставил чашку с кофе, не
обращая внимание на расплескавшееся по столешнице содержимое. Кто присмотрит за
ними, если его не будет рядом? Уайатт? В роли воспитателя Уайатт был бесполезен.
Отлично было иметь его на своей стороне во время пожара или в окопе, но он ничего не
смыслил в молодежи, с таким же успехом они могли остаться сами по себе.
― Там под раковиной есть коробка гвоздей, ― проговорил Уайатт. ― Должно как раз
хватить, чтобы удержать тебя на кресте.
― О, оставь это, Уай, ― перебила Алекс. ― Дай ему передышку.
Гейдж вздохнул, вечный миротворец.
― Мы взрослые, Люк. Мы обученные профессионалы…
Тут Уайатт фыркнул.
― … и иногда все портим, но сами в состоянии это исправить.
― Я
п
росто присматриваю з
а всеми в
ами. Это н
е изменится. Это з
аложено в
моем Д
НК,
― он не мог бороться за Дженни. Тогда он был бессилен, но это в прошлом.
― Мне нужно поговорить с Люком наедине, ― сказал Уайатт.
Люк повернулся как раз вовремя, чтобы заметить удивление на лицах Алекс и
Г
ейджа.
Уайатт никогда не просил ни о чем таком. Все семейные дела, ― не то, чтобы это было
семейным делом, но совать нос во все щели было обычным для Дэмпси, ― обсуждались
всеми вместе. Они с Уайаттом могли поговорит о детишках наедине, но никогда не
просили никого выйти.
Остро осознавая значение момента, Гейдж и Алекс обменялись обеспокоенными
взглядами, но подчинились и вышли из кухни.
Несколько мгновений, настолько тяжелых, что они могли бы разбить даже пожарную
машину, Уайатт просто смотрел на Люка.
― Меня не было здесь, ― наконец начал он тихим голосом. ― Когда Шон и Логан
погибли, даже не обсуждалось, кто останется.
