Лесли Локко - Дорога к дому
— Выходите! — скомандовал солдат снова. Он уже почти вплотную приблизился к ним. Маджид осторожно открыл дверь, его руки сами собой поднялись вверх. Танде открыл дверь со своей стороны и последовал его примеру. Конверт с наличными хлопнул его по бедру, когда он вышел из машины и повернулся к приближающемуся офицеру. Поднимая руки, он внезапно вспомнил про свои очки. Его прошиб холодный пот: он забыл снять их и вставить линзы. Он решил повременить с этим из-за пыли в воздухе. В очках его сразу узнают: Танде Ндяи, министр иностранных дел… Его выдавали фирменные очки без оправы и эспаньолка. Бородку он сбрил, но забыл об очках. Он задержал дыхание. Солдат обыскивал Маджида одной рукой по другую сторону машины. Стоило ли рискнуть? Медленно поднять руку и снять очки? За спиной офицера подходили еще трое, ружья висели у них на плечах, как сумки.
Офицер обошел машину и пристально посмотрел на него. Ключи от машины болтались на мизинце его правой руки; ружье он небрежно держал левой. Пока он подходил, Танде заметил напряженность в его лице. Офицер, конечно, узнал его… Брови поднялись, обозначая нарождающуюся догадку… Танде вздрогнул и закрыл глаза.
— Ндяи. Министр, — сказал офицер. Солдаты за ним остановились и нахмурились. Танде открыл глаза. Страх разлился по его телу; несмотря на жару, ему стало холодно. — Вы не помните меня? — человек заговорил снова, улыбка пробежала по его лицу. Танде нахмурился. Человек поднял руку, в которой держал ключи. — Меня зовут Бубакар. Бубакар Адама. Вы меня не помните? — Он говорил на правильном французском, хотя и не без труда. Краем глаза Танде увидел, что Маджид напрягся. Человек опустил руку и начал оживленно говорить. Внезапно Танде осенило. Бубакар! Водитель!
— Вы. Вы были водителем! — выдавил из себя Танде. Солдат энергично кивнул и широко улыбнулся. Он протянул руку. Танде пожал ее, раскрыв рот. Совпадение слишком невероятное. В тот раз они выжили благодаря мастерству водителя. Занос. Его учили не тормозить при заносе — это их и спасло. Танде щедро заплатил ему, когда они достигли Тимбукту, но он хотел не такой награды. Он признался Танде, что мечтал о службе в армии. Не мог бы Танде замолвить за него словечко? Он был согласен на любое звание — рядового, водителя в сухопутных войсках — все что угодно. Танде спросил его имя — Бубакар Адама — и пообещал сделать все возможное. Он сдержал слово. Полгода спустя он узнал от одного из водителей, что Бубакар Адама получил звание офицера и выражал благодарность. Танде улыбнулся и тут же обо всем забыл.
Они перешли на язык бамбара, и солдат провел Танде мимо своих людей в тень баобаба. Они уселись на корточки, и Бубакар торопливо посвятил его во все детали переворота, произошедшего накануне, о которых знал. Он был младшим офицером и отвечал за казармы и склад боеприпасов в Сегу. У них не было иного выхода, кроме как присоединиться к мятежникам. Армия разделилась на два лагеря; младшие офицеры выступили против старших по званию. Его поставили часовым на дороге от Сегу до границы. Армия Буркина-Фасо получила строгий приказ не позволять никому пересекать границу.
— Каковы мои шансы? — спросил Танде, лихорадочно перебирая в уме варианты.
— Невелики. Вы можете прятаться здесь какое-то время, пока не прояснится ситуация в Бамако. Но это будет нелегко. Здесь все знают друг друга. Пойдут слухи. Я не могу прятать вас в казарме.
— Сколько, по-вашему, у меня времени?
Бубакар пожал плечами.
— День. Может быть, два. Командование пришлет войска в приграничные города к концу недели.
Танде уже знал, что они получили контроль над радиостанциями, самолетами и портами. Одни говорили, что президент убит, другие — что арестован. Сложно было выяснить истинное положение вещей.
— Есть ли поблизости аэродром? — спросил Танде. Бубакар посмотрел на него.
— Да, в Дуэнце. Это старая военная полоса. Что вы задумали?
— Мне нужен телефон. Лучше всего мобильный. Здесь сейчас нет приема сигнала, так?
— В Севаре есть передатчик. Мы отвезем вас. В грузовике вы будете в безопасности.
— На нем можно ехать? Он, похоже, сломан.
— Всего лишь колесо. Минут через десять-пятнадцать мы сможем ехать. — Он поднялся. — У меня не было возможности отблагодарить вас раньше, — сказал он, снова улыбаясь. — Теперь я это сделаю. — Танде медленно кивнул. Если бы он смог связаться с Амбер, она взяла бы все остальное на себя.
Звонок раздался в пять часов вечера. Амбер была спокойна. Она выслушала инструкции, попросила подождать и сказала, что в течение часа найдет способ раздобыть самолет. Мадлен и Бекки смотрели на нее, когда она положила трубку. Анджела в соседней комнате успокаивала и занимала детей, одного за другим. Дом походил на военный штаб; никто, кроме детей, с утра ничего не ел.
Амбер закрыла лицо руками. Этот день был самым длинным в ее жизни.
— Самолет. Ему нужен самолет. Он на юге страны, возле места под названием Дуэнца. Как, черт возьми, я должна достать самолет? — Она посмотрела на них. — Или пилота. Кто полетит в страну, где происходит переворот? — Все трое переглянулись.
— Кажется… — заговорила Мадлен.
— Разве не… — Бекки с сомнением посмотрела на Амбер.
— Паола? Да, он был летчиком. — Амбер договорила за них. Она сглотнула. Отец Алессандры. Летчик. Она потупилась. — Боже, если бы был кто-то еще… — Она подняла голову, один глаз был прищурен, словно от боли. — Как же я буду просить Паолу о помощи?
— У тебя нет выбора, — сказала Мадлен. Амбер кивнула. Конечно. Других вариантов не было, и нельзя было терять ни минуты. Она пролистала органайзер и снова сняла трубку. — Паола? Это Амбер. У тебя есть минутка? Нужна твоя помощь.
Через пять минут Паола положила трубку, мысли ее перепутались. Амбер просила ее о помощи? Сначала она решила, что сестра шутит.
— Хватило же у тебя наглости, — резко сказала Паола. Один только звук голоса Амбер привел ее в негодование.
— Поверь мне, Паола, я не стала бы звонить, если бы все не было серьезно. Мне больше не к кому обратиться. Я никогда тебя ни о чем не просила, но теперь я умоляю. — Когда Амбер договорила, повисла тишина. Впервые в жизни Паола заметила страх в голосе сестры. Она боролась с собой. Образы возникали у нее в памяти: Амбер почти что сталкивает ее с коленей Макса; презрение на лице Амбер, когда Паола сделала ошибку в английском; Амбер и Киеран сплетничают у нее за спиной… Волна затаенной злобы и мелочной зависти захлестнула ее. И Танде, конечно… Она не могла поверить, что он в беде. Он? Спокойная самоуверенность его движений… И этот человек был в опасности?
— Хорошо. — Ее собственный голос звучал будто из пустоты. — Я тебе перезвоню.
Затем она услышала внезапный вздох, а потом слова, которые Паола ожидала услышать от кого угодно, но только не от Амбер.
— Спасибо тебе. — Она положила трубку, в горле встал ком.
Паола отыскала Хельмута Бидермана через двадцать минут. Он был в доме родителей на окраине Дюссельдорфа. Он молча выслушал ее просьбу и обещание заплатить столько, сколько он попросит, любую, любую сумму — и сказал ей, что перезвонит. Следующие полчаса она провела у телефона, кусая ногти и молясь о том, чтобы он согласился. Так и случилось. Было два варианта. Взлетная полоса длиной четыре тысячи футов в маленьком городе Ва на восточной границе Ганы или бывший военный аэродром в два раза больше в северном городе Тамале. Он знал нескольких южноафриканских летчиков в Гане, летающих к шахтам и обратно. Он мог сесть на коммерческий рейс до Аккры на следующее утро и прибыть в аэропорт примерно в пять часов вечера. Затем он отправился бы в Тамале или Ва, а потом самостоятельно полетел бы в Мали. Он смог бы забрать Танде около восьми вечера. При определенном везении Танде смог бы вылететь рейсом Британских авиалиний из Аккры в Лондон в одиннадцать тридцать или рейсом «Алиталия» до Рима в полночь. Годится?
— Я сейчас же перезвоню, — сказала Паола и положила трубку. Она позвонила Амбер. Прошло пятьдесят семь минут. Амбер не могла сдержать слез.
Прошло только двадцать четыре часа после того, как Танде сумел дозвониться жене, а теперь он стоял у края заброшенной взлетной полосы в Дуэнце под покровом темноты и смотрел, как маленький самолет описывает круги у него над головой, готовясь к посадке. Амбер сдержала слово. Он пожал руку Маджиду, протянул ему толстую пачку стодолларовых купюр, а остальное отдал Бубакару и его людям. Он побежал к самолету; его длинное голубое одеяние развевалось за спиной. Хельмут открыл дверь, сбросил металлическую лестницу и протянул руку человеку, которого, по словам его бывшей возлюбленной, нужно было вывезти из Мали живым любой ценой.
— Добро пожаловать на борт, сэр, — закричал он, пересиливая шум двигателей. Танде улыбнулся и сел на свое место. Самолет был крошечным — рассчитанным на двоих. Это все, что ему было нужно, думал он, застегивая ремень безопасности, пока Хельмут выруливал самолет до конца ухабистой полосы. Он закрыл глаза, когда самолет набирал скорость и светом фар пронизывал чернильную темноту неба впереди и вокруг. Ему удалось. Вернее, Амбер проследила за тем, чтобы ему удалось. Он осторожно провел пальцем по губам, очерчивая их контур. Амбер. Когда они встретились во второй раз, в пустыне, он уже все знал. У нее были все необходимые качества.
