Шаманская Юлия - Фортуна в лохмотьях
Голос серого господина переходит в дрожащий шепот:
-Я знаю, что они искали,… но мы же говорим по телефону… возможно прослушивание.
И уже громко:
-Если кто-то вам будет говорить о демократии в нашем обществе - не верьте. Никому не верьте!
Дав торжественную клятву не верить в демократию, прощаюсь с серым господином. Столбик настроения спустился до нуля, сравнявшись с уровнем столбика термометра за окном. А на Лару нечего пенять, во всем произошедшем виновата только я одна.
За дверью кабинета слышна какая-то возня, приглушенные голоса, стуки, но издаваемые не рукой, а другими частями тела. Подхожу к двери и открываю, на меня буквально падает, как гладильная доска из стенного шкафа связка из двух тел. Наконец связка распадается и передо мной запыхавшиеся от борьбы Лара и Босс. Глаза Босса горят негодованием, Лара выглядит, как кошка после ванной: раздраженной и помятой.
Схватка, уже словесная, продолжается и на ковре начальника.
-Ты достала, вопит Босс, мало тебе позора, и того, что ты клиента обидела и Наталью подвела.
-Говори, говори, - шипит Лара, - только потом поздно будет. Некому будет потом посмеяться.
- В чем дело? - от неожиданно громкого звука собственного голоса, закладывает в ушах.
Вперед выступает взлохмаченная Лара:
- Я… я скажу. Я считаю… - пауза… - рано вы успокоились… - пауза.
Лицо Босса похоже на готовую томат-пасту. Меня беспокоит зудящее желание вытолкать Лару из кабинета. Терпим.
-Я считаю… картину необходимо спрятать в сейф… банковский.
Лара прищуривает глаз, как будто ждет удара. Терпим.
- Не забывайте об угрозах со стороны нового русского, а дед только прикидывается не знающим. Видно, вызвать милицию было неверным ходом - мы спугнули крупную рыбу.
Глава 10
- Сука!!! Стерва! Убью!
Я дома в постели, в одной руке чашка чая, в другой трубка мобильника, в голове звон от волшебного голоса моей киевской подруги и коллеги Вероники.
- Вероника, солнце, можно ли потише и в порядке очереди. Что произошло?
Раздается хлюпанье и кашель - видно подруга подавилась собственными эмоциями.
- Так вот, для тех, до кого не доходит - повторяю. Эта сука из жюри конкурса, где мы с тобой участвовали в прошлом году. Это она устроила, что меня не пригласили на международный форум, а он откроется уже через два дня, в Кракове. Там будут лучшие!
-Погоди, помнится, ты не получила 1-ю премию за свои работы, да и вообще ни какую премию не получила. С чего тебя приглашать на форум?
-Дурочка! Я все выяснила на месте. От Украины едет 10 человек. Лучшие из тех, кто участвовал в конкурсе…
Нужно было не торопиться и одеть сапоги. Пока дошла до забора, успела три раза потерять тапки в снегу. Тапки мокрые, носки мокрые, труба, которую я держу в руках, холодная. Кусок трубы, прихваченный возле гаража, нужен в качестве рычага, чтобы открыть подвесной замок почтового ящика. Ключ потерялся еще в прошлом веке.
Засовываю трубу в ушко замка, утыкаю один конец в землю, за другой тяну - не хочет. Десятый раз останавливаюсь передохнуть и стереть пот со лба. Не думала, что это произведение искусства, которое со времен изобретения электронной почты служит исключительно повышению эстетической ценности моего забора,… в общем, не думала, что почтовый ящик мне когда-то может пригодиться. Это же надо, высылать приглашения на форум По-старинке, в конвертах! Они бы еще их развозили в экипажах, с фанфарами или, лучше, прислали скорохода. Где у меня тут был большей камень? Где-то в саду. Сюда бы фонарь.
А вот и он. Светит прямо в глаза. Огромный тяжелый фонарь держит дородная девушка, рыжая и кудрявая - соседка из дома напротив.
-Наташенька, впустите, помогу.
Опять теряю тапки, но добираюсь до калитки. Соседка одета не лучше меня: в ночную рубашку и дутую куртку. На ногах, правда, теплые сапоги, кажется, они расстегнуты. Впускаю гостью.
-Ева, какими судьбами?
-Да я смотрю, во дворе у вас, что-то подозрительное творится. Думала - воры копошатся. Потом присмотрелась - ты.
-Хочу ящик открыть, письма жду.
-В двенадцать ночи? Это что-то мистическое? Можешь не говорить, знаю, это ты так гадаешь.
-Нет. Письмо. Потом расскажу. Помоги мне найти камень.
-Зачем?
-Бахну по рычагу.
-Не смей. Всех собак в округе разбудишь.
-А что делать?
-Вот.
Достает из кармана складной ножик.
-Что смотришь? Взяла специально, думала, воры к вам лезут, давай открою.
Раз, замок открыт, в снег сыпется ворох бумаги.
-Наташа, тащи пакет.
Светлая, чуть грубоватая бумага, роскошное золотое тиснение, великолепный вензель. Тусклый свет единственной в прихожей лампочки падает мне на руки и слегка освещает голубоватым лучиком желанный конверт. Это сокровище томилось под грудой рекламно-буклетного тряпья и осталось бы там погребенным навеки, не позвони мне среди ночи Вероника. Сижу на стуле возле входной двери в странном оцепенении. Я великий искусствовед, меня признали! Это и есть признание,… наверное. Жаль открывать конверт, но или туда или сюда. И спать нужно - поздно, но уже не хочется. Открою сейчас же.
Такой красивый конверт и тривиальная белая бумага, формат А4. Приглашают посетить международный форум. Планируется присутствие президентов двух держав: Польши и Украины. Думала ли я об этом, когда решилась представить свою работу на конкурсе: «Лучшая искусствоведческая работа года»? Нет, не думала - мечтала. Мой научный труд не был связан с основным родом деятельности - импрессионизмом, модернизмом и прочей модной чушью. Я вложила душу в анализ классической живописи. Как и ожидала, первую премию не получила. Вердикт судей: заслуживает внимание. Вот и все, да не все. Я поеду в Польшу и познакомлюсь с теми, чьи работы ровными рядами стоят в моем книжном шкафу из «застаренного» ореха, а раньше покоились в казенной тумбочке студенческого общежития и в навесной полке маминой хрущевки.
И может, я познакомлюсь с Ним. Почему бы и нет?
Старые друзья давно перестали намекать мне, что пора бы остепенится и завести себе того, кто подаст на старости лет пресловутый стакан воды. Периодически возникающие, новые знакомые, интересуются этим вопросом почти сразу после «здрасти». Я привыкла отвечать заезженной старыми девами фразой: «Что я вам такого сделала?». Вот бы удивились мои случайные знакомые или клиенты, если бы я распустила сопли, и клянчила: «Познакомьте меня, хоть с кем-нибудь!».
Я этого не делаю, не только из вежливости. «Хоть с кем-нибудь» - это слишком. Но познакомится с человеком, который стал бы мне верным другом, опорой, психологом, советчиком и все это приправить честностью, мужским обаянием и поджарить на огне вечной страсти. Наша встреча происходит в салоне самолета. Места по стечению обстоятельств оказываются рядом, Он галантно уступает место возле окна. Завязывается непринужденная беседа:
-Вы путешествуете или это деловая поездка?
-Деловая. Лечу на встречу с президентами двух стран, меня пригласили, как искусствоведа мировой величины…
Пальцы продолжают теребить конверт, поворачивая его периодически, сворачивая в трубочку и снова распрямляя. Там что-то еще, на колени выпадает небольшая мягкая открытка, похожая на флаер. Приглашение на банкет!
- Уважаемый Мой Мужчина, я совершенно случайно оказалась без кавалера, не будете ли любезны, сопроводить меня на банкет, раз тоже летите в Краков?
Это шанс отблагодарить подругу. Позвоню ей и приглашу лететь со мной, а там она может познакомиться с нужными людьми.
Час ночи, не мудрено, что ум за разум зашел. Чуть было не нажила себе врага. Представляю, как бы Вероника восприняла новость, что в отличие от нее меня к когорте великих искусствоведов, все-таки, причислили. А предложение побывать за кулисами праздника для избранных в качестве приглашенной подруги, ее бы только добило.
Все, спать сегодня, действовать - завтра.
Глава 11
Утро. Окно в спальне открыто, я мечусь между чемоданами и шкафом, спальней и ванной. До нужного рейса всего несколько часов, правда, в справочной сообщили, что мест достаточно. Еду одна, так как поделится успехом, просто не с кем. В кои то веки позвонила официальному любовнику - вежливо отказался. Но, нужно отдать должное, очень вежливо, сослался на загруженность в предпраздничный период, и обещал, что примерно через полтора месяца, мы поедем вместе в любую точку мира. Интересно, что на него нашло, раньше бы сказал просто: «Извини, не могу».
В комнату входит моя домработница, или как принято говорить у нас на Смелова - помощница, Лиза. Правую руку она вытирает о ситцевый фартук, повязанный поверх спортивного костюма, а в левой держит телефонную трубку. Моложавая пенсионерка работает в доме с тех пор, как я вселилась. Она молчалива и не пытается заигрывать с хозяйкой, играя в подружки, или дочки-матери. За что и задержалась в моем доме, к всеобщему удовольствию.
