Александр АЗК - ИС-3, Боевое крещение
-Товарищ батальонный комиссар, здесь обороняться удобней. Наша позиция не даёт немцам возможности обойти нас с флангов и тыла. Кроме того здесь мы можем снизить наши потери от артобстрела и бомбёжки путём маскировки наших позиций и маневрированием, уводя бойцов при налётах на позиции в лес, это сильно снижает наши потери. Всего нами за три дня боёв уничтожено до батальона пехоты, миномётная батарея и танковая рота противника. Захвачено и отремонтировано шесть немецких танков, три бронетранспортёра, четыре грузовика и восемь мотоциклов, ещё захвачено восемь миномётов и большое количество винтовок и ручных пулемётов, а также большое количество боеприпасов к ним.
-Порадовал ты меня лейтенант, порадовал. Мы и думать не могли, что ты так дело поставишь.
-Честно говоря товарищ батальонный комиссар тут больше заслуга сержанта Акимова. Это он убедил нас перенести линию обороны сюда и в дальнейшем дал несколько очень ценных советов, которые и позволили нам нанести немцам такие потери и снизить наши.
-Твой боец?
-Нет, танкист, выходил из окружения. Он в обще-то какой-то странный, какой-то не такой как все.
-Думаешь диверсант? - Тут же насторожился батальонный комиссар.
-Нет, не думаю, не похож он на диверсанта, хотя танк у него странный, с виду обычная тридцатьчетвёрка, видел я их, но башня совершенно другая - чуть ли не в два раза больше обычной и пушка в ней не 76 мм, а от 85 мм зенитки. По крайней мере так они нам сказали, а снаряды точно от зенитки их заряжающий с нашими артиллеристами на их счёт советовался. Но воюет он хорошо, немецкие танки жжёт за милую душу, без него думаю сбили бы нас уже и советы дельные даёт, если бы не его молодость, то можно было бы подумать, что он из разжалованных командиров. А какие он песни пел! У меня тут люди с ног от усталости валятся, боевой дух на нуле, а он позавчера вечером концерт устроил и песни все незнакомые, но так за душу брали, что после них все бойцы готовы были немцев голыми руками рвать. Я его спрашиваю, откуда он эти песни знает, а он отвечает, что от каково-то артиста слышал.
-Пошли, покажешь мне своего танкиста.
-Сейчас пошлю за ним. Петренко!
-Да товарищ командир.
-Старшего сержанта Акимова ко мне быстро! Его товарищ батальонный комиссар видеть хочет.
И получивший приказ боец умчался к капониру с тридцатьчетвёркой. Я проводил техобслуживание своей ласточки, когда подбежавший боец позвал к командиру.
-Товарищ старший сержант! Вас товарищ старший лейтенант вызывает, там товарищ батальонный комиссар вас видеть хочет.
Вот же нелёгкая принесла сюда начальство. Мы и так тут считай на птичьих правах находимся и любая чуть более серьёзная проверка сразу выведет нас на чистую воду и доказывай потом на том свете, что ты не верблюд и попал туда по недоразумению. Тут нам и немцев более чем достаточно, а тут ещё и своё начальство собственной персоной пожаловало и ещё неизвестен их уровень дебилизма, а ну как попадётся какой ни будь упёртый долдон. Ведь не зря солдатская мудрость гласит - чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона и что надо держаться подальше от начальства и поближе к кухне. А вот и они стоят.
-Товарищ старший лейтенант, старший сержант Акимов по вашему приказанию прибыл.
-Добрый день товарищ старший сержант - обратился ко мне батальонный комиссар - товарищ старший лейтенант очень вас хвалил. Говорит, что вы очень хорошо воюете. Вы случаем в военном училище не учились?
-Нет товарищ батальонный комиссар, не учился.
-Откуда тогда у вас такие познания в военном деле?
-А голова зачем человеку дана товарищ батальонный комиссар? Не только для ношения головного убора и принятия в неё пищи, а в первую очередь чтоб было чем думать. Мы на полигоне не только новую технику испытывали, но и смотрели, как её лучше использовать в бою, что бы выявить её сильные и слабые стороны. Вот и нахватался по не многу от всего. А кроме того посмотрел, как немцы воюют и не стесняюсь перенимать у них опыт. Они ведь любят устраивать нам танковые засады, а мы чем хуже если это позволит нам лучше воевать?
-Это хорошо, что вы не боитесь учиться у противника. Судя по всему, у вас это очень хорошо получается, а сейчас проводите меня к вашему танку. Хочу на него сам посмотреть.
-Конечно товарищ батальонный комиссар, пройдёмте – и я повёл его к нашему танку.
Тридцатьчетвёрка стояла во вновь отрытом капонире и была замаскирована ветками. Комиссар обошёл пару раз вокруг танка и ненадолго задумавшись, решительно полез внутрь. Сначала я испугался, но потом подумал, что ни чего из нашего времени в танке нет. Кроме увеличенной башни он в принципе ни чем не отличался от обычной тридцатьчетвёрки и не думаю, что комиссар бывал и в старом танке, а если даже что и заметит, то можно списать это на экспериментальное оборудование. Так всё и вышло, он ни чего не заподозрил. Приказав нам построится, комиссар торжественным тоном поблагодарил нас за службу и сказал, что будет ходатайствовать о награждении всего нашего экипажа медалью за боевые заслуги. Вот это номер, на сколько я знал, в начале войны из-за поражений на фронтах начальство не особо награждало бойцов. Ещё раз осмотрев позиции, комиссар отбыл назад, но перед этим конфисковав все наши трофейные грузовики с немецкой полевой кухней и мотоциклы. Также забрав и бронеавтомобиль с пушкой, с трудом удалось отбить у него один мотоцикл для связистов, да ещё один оказался припрятан. БА-10, два грузовика с кухней и один мотоцикл забрал сразу, а за остальным должны были приехать чуть позже. Вот так, приезд начальства всегда не сулит ни чего хорошего, только создаёт одни проблемы. Хорошо хоть, что комиссар не позарился на трофейный Ганомаг и танки не стал раскулачивать. Я честно говоря даже удивился. В это время, на сколько я знал из книг часто любили хоть одним самолётом или танком, но усилить кого либо и оставив нам все трофейные танки комиссар меня удивил. Хотя возможно учитывая важность этой позиции, он не захотел ослаблять нашу оборону. А в обще можно сказать, что пронесло. Я боялся, что комиссар к чему ни будь докопается и его отъезд встретил с большим облегчением. А с утра всё началось по новой. Сначала артобстрел, потом авианалёт и снова немцы попёрли в атаку при поддержке танков. Все наши снова c начала обстрела были отведены назад и мы почти не понесли потерь, а сейчас быстро заняв оставленные позиции с ходу вступили в бой. Вот только немцы не стали спокойно смотреть на избиение своих атакующих танков и как только мы открыли по ним огонь, снова ударили артиллерией по нашим позициям. Поле заволокло дымом от взрывов и горящих немецких танков, но и наши позиции потихоньку превращались в лунный пейзаж. Бой шёл уже с полчаса, когда рядом с нами громыхнуло и танк покачнулся с одновременным сильным ударом по башне и сразу же мне обожгло голову. Несколько секунд я ни чего не соображал, пропали все звуки, а в глазах потемнело, но потом прошло, вернулся слух, только по голове потекла кровь.
-Все целы?
-Я в порядке.
-Я тоже.
-Лёха у тебя кровь идёт, давай перевяжу.
Сняв шлемофон я подставил голову своему заряжающему и подождал пока он наскоро не перевязал меня. После этого осмотрелся. Вроде всё цело, видимо осколок разорвавшегося рядом снаряда ударил в башню, но не пробил её. Вот только отколовшийся изнутри кусок брони и попал мне в голову. Хорошо ещё осколок прошел через шлемофон, оставив в нем дыру и только потом, почти потеряв скорость, попал мне в голову. Через минуту мы снова открыли огонь по противнику. Мы снова отбились, правда потери у нас на этот раз были страшные. Сгорели оба БТ и трофейным танкам тоже сильно досталось, три из них были полностью уничтожены, так что в моей импровизированной танковой роте осталось, не считая моего танка только три тройки и одна четвёрка. Считай рота сократилась на половину. Все врытые в землю неисправные танки тоже были уничтожены. Видно наше сопротивление сильно спутало немцам карты и они всерьёз принялись за нас. Такими темпами нам без подмоги долго не продержаться, да и у нас стали заканчиваться снаряды к нашему орудию, запас то и так был не очень большой, а пострелять нам пришлось изрядно. Немцы откатились назад, а мы принялись восстанавливать траншеи. Наша медсестричка Оленька занялась ранеными. Убитых мы похоронили позади наших позиций в лесу, вырыв им братскую могилу. После этого погрузив раненых в машины, под охраной обоих мотоциклов с ручными пулемётами отправили их в тыл. В этот раз кроме стрелкового оружия в трофеях нам ни чего не досталось, так как из-за силы атаки не было времени стараться просто повредить танки немцев, да и собирать трофеи тоже было мало приятного. Всё таки сейчас стояло лето, жара, трупы немцев мы не убирали, а они уже несколько дней лежат перед нашими позициями, так что запах был соответствующий. Пожалуй если немцы попросили перемирия что бы собрать и похоронить своих убитых наш лейтенант охотно согласился бы, но видно немцы рассчитывали нас вот-вот выбить с наших позиций.
