Юлия Флёри - Порхай как бабочка, жаль как пчела
– Вот ещё, садится в машину к незнакомому человеку, лучше уж такси вызвать.
– Но ведь не вызвали.
– А кто же знал, что транспорт не ходит?
– Действительно, тем более что я пошутил. – Он так звонко рассмеялся, уж не понятно над кем конкретно, признаюсь, вид у нас с Мариной, у обеих в тот момент был соответствующий.
– То есть как?
– А вот так. Ну, мы ведь мужчины, должны заботиться, а вы упираетесь. Сказал первое, что пришло в голову. Без обид.
– Какие уж тут обиды? – Тихо пробубнила я, устраиваясь поуютнее, в машине было тепло и нас прилично разморило. – Только сразу предупреждаю, мы живём на разных концах города, так что сегодня ты домой явишься не скоро.
– Я не спешу. Только сначала Лёху отвезём, он здесь недалеко живёт.
Ссылка на окраины Диму действительно не испугала, он только дорогу всё время спрашивал, видно не местный, Марина всё же живёт не на глухой улице, а на довольно-таки известной, относящейся к главным в городе, хоть и ведёт эта улица далеко.
– Слушай, Лесь, может, я мужа попрошу, пусть тебя отвезёт, а то мало ли? – Прощались мы с Мариной под подъездом.
– Я всё слышу! – Прикрикнул на это Дима из салона, когда я ещё не успела ответить. – Приставать не буду, обещаю.
Он улыбнулся, в приоткрытую дверь, но Марину своей улыбкой не обезоружил, повидала она таких вдоволь. Поэтому по-прежнему настаивала на услугах своего мужа, на что Дима не выдержал и вышел к нам.
– Я не понял, за что вы обе на меня так взъелись? Разве я давал повод?
Всё-таки, он манипулятор, один его взгляд, и я чувствую себя виноватой. Да! Давал ты мне повод беспокоиться, ещё и спрашиваешь. Но я молчу, вежливо молчу, да и ещё кого-то напрягать нет желания, Маринкин благоверный и так меня недолюбливает, а если я его ещё и среди ночи таскать буду, так и вообще.
– Леська, боишься?
Рассмеялся он, оттаскивая меня в сторону, и тут же надёжно прижал к своему телу.
– А должна?
– Ну, хочешь, давай поспорим, что не прикоснусь к тебе?
Я удивлённо изогнула бровь, его игра определённо поднимала мне настроение.
– На поцелуй. – Добавил он и я дёрнулась, пытаясь вырваться. – Если я не пристаю – ты меня, если пристаю – я тебя.
Он демонстративно, предвкушая, облизал губы, глядя мне в глаза, соблазнитель, блин!
– Да ну тебя! – Рассмеялась я и мирно улыбнулась Марине. – Всё в порядке, я позвоню, как доеду.
С подругой распрощалась и уже ломилась в заднюю дверь, но Дима помешал, открывая передо мной переднюю.
– С чего вдруг?
– Мне скучно.
– А до этого было весело?
– До этого ты была с подругой, и разлучать вас не хотелось, а теперь садись рядом со мной.
– Глупости, я поеду сзади.
И чего я упёрлась, сама не понимаю, но Диму явно начинаю расстраивать.
– Ну что за детский сад?! – Возмутился он совсем не по-детски, и теперь не казался мне таким уж безобидным. – Если мне понадобиться, я тебя достану и на заднем сидении!
Я стала как вкопанная, смотрю на него и ресницами хлопаю, а он так и вовсе взбесился, дверью хлопнул и сел на водительское сидение, предоставляя мне право выбора. И, что бы вы думали? Села-таки на переднее сидение. И чего, спрашивается, комедию было ломать? Тоже мне, нашла где спрятаться!
Дима был недоволен, а я не знала, как извиниться, и правда, может и не нужно ему ничего, а я тут выпендриваюсь, боюсь за честь. Было бы за что бояться! Было неуютно.
– Извини. – С полным пониманием своего поведения произнесла я, стараясь в голос вложить как можно больше раскаяния.
– Проехали. – Устало выдохнул Дима. – Куда?
– Что?
– Куда ехать?
– Пока прямо, я скажу, где повернуть.
Он кивнул, не смотрел на меня, не понятно уж, действительно обиделся, или просто не хочет усугублять, а то мало ли, что я себе ещё придумаю. Так и ехали молча, он рулил, а я вздыхала, стараясь привлечь внимание, тщетно. Ехали по объездной, дорога прямая, указаний раздавать не нужно, а значит и поводов начать разговор, нет.
– Хоть музыку включи.
Он так на меня посмотрел, словно удивлён увидеть рядом, вся его насупленность тут же с лица сошла, и вернулся прежний Дима.
– Извини, задумался. Радио подойдёт?
– Почему нет?
Он включил радио и на этом всё. Всё! Я себя даже женщиной не чувствую, когда меня так нагло игнорируют.
– Я думала, ты обиделся.
– С чего вдруг?
– Ну, не знаю, ты себя так вёл.
– Поверь, когда я обижаюсь, это заметно сразу.
Говорит и глаз с меня не сводит, напросилась на свою голову, даже неловко как-то. В принципе, его взгляд меня не смущает и не оказывает пагубного воздействия, то есть, я не чувствую, что он меня хочет, смотрит как на того же Лёху. И с одной стороны это хорошо, а вот с другой, обидно: неужели я его не интересую?
Словно услышав мои внутренние терзания, он ещё разок искоса на меня взглянул и тут же успокоился.
Мы снова въехали в черту города, я ещё пару раз подсказала, где свернуть и попросила остановить.
– Где?
– Вот здесь, на остановке.
Я уже, так сказать, вещи паковала, ремень безопасности отстегнула, а он вдруг заартачился. Остановил, но двери заблокировал, и, не успела я испугаться и снова заподозрить его в сексуальном домогательстве, как он все мои мысли пресёк.
– Я до дома отвезу.
Был недоволен, даже не скрывал сей факт, хотя, чего ему. Смотрит и взглядом предлагает не спорить. Ха, не на ту нарвался!
– Я хочу прогуляться.
– Здрасте, приехали… А мне показалось, ты очень переживаешь за своё пальто.
И снова он о нём, нет, но вот откуда он это узнал, неужели так заметно и вообще… что происходит?
– Да. Я не хочу, чтобы ты подвозил меня к дому. Доволен? Это ты хотел услышать?
– Нет.
Он издевается? Всё-таки будет приставать.
– Послушай, мы договорились, что ты меня подвезёшь. Что ещё?
– Всё тоже. Я не могу позволить девушке гулять ночью по… – он даже не нашёл правильного слова, чтобы обозвать наш райончик, бандитский в прошлом, кстати говоря, – вот здесь. – Он показательно обвёл руками пустырь, на котором мы стояли.
На самом деле, с виду, тем более, ночью, действительно, местечко жуткое, но я за столько лет привыкла, да и каждую собаку здесь знаю.
– Я здесь живу. Мне не привыкать.
– Мило, что ты такая смелая и всё такое, но давай…
Договорить я ему не дала, да и в голосе у меня прозвучали странные устрашающие нотки.
– Открой дверь.
Не знаю уж, почувствовал ли он угрозу или что-то там ещё, но дверь разблокировал, от меня отвернулся и надулся. Вот где удивительный человек: взрослый, самостоятельный, а за последний час, столько раз умудрился на меня обидеться, мне даже как-то неловко за себя. Я тут же вышла, перескочила улицу, и направилась в сторону дома по пешеходной дорожке. Он ехал за мной следом на машине, не спеша, окно опустил, чтобы я могла наблюдать за ним, или чтобы ему лучше меня видеть, с фонарями у нас туго. В мои планы этот провожатый никак не входил, так и хотелось, чтобы какой-нибудь грузовик перекрыл ему дорогу, мне идти-то минут пять от силы. Но, как на зло, хотя зло тут не причём, просто поздний час, никаких грузовиков не намечалось. Я заметно нервничала, а он усмехался.
– Может, хватит? – Не выдержала пытку я и резко остановилась.
– Я давно говорю, садись в машину.
– Дим, правда… – Что это? Я прошу? Он явно плохо на меня влияет… а может он сжалится и уедет?
Ну, нет, такого удовольствия он мне не доставит, но прошение услышал, и на том спасибо, правда отреагировал не так: машину остановил, заглушил мотор и выскочил на улицу, хорошо, что хоть своё пальто на этот раз захватил, хватило ума понять, что разговор простым не будет. И с чего он вообще взял, что я с ним собираюсь разговаривать? От всей его проницательности меня уже подташнивало. Да! Я не люблю, когда меня читают, когда меня понимают, когда я не являюсь загадкой.
– Ну, неужели ты думаешь, что я не узнаю, где ты живёшь? Если мне это действительно понадобиться.
Начал он на ходу, а закончил, когда уже стоял ко мне вплотную и от его реплики вдруг как камень с души свалился, так вот он, оказывается, что подумал… Я сразу как-то обмякла, расслабилась и реально захотелось опереться на сильное мужское плечо, его, в данном случае.
– Да не в этом дело. – Выдохнула я и начала ломать пальцы, стыдно, нет слов.
– Что тогда?
Вот именно этого я и боялась: его вкрадчивый голос, мягкий, без нажима тон; он знает, что делает, всё по плану, сначала пригрозить, нагрубить, а потом успокоить – действует безотказно. И я поддалась, и всё понимаю, но поделать ничего не могу, женская натура, мать её так. Сразу принялась кусать губы…а-а-а, что я, в конце концов, как девочка ломаюсь!
– Соседи.
– Что? – Он смеялся, нет, правда, смеялся, причём так заразительно, что если бы не абсурд, до которого он меня довёл: стоять тут и оправдываться, я бы тоже посмеялась, ну, или улыбнулась, на худой конец.
– Что, что? Ты что, не видишь, что это большая деревня. Здесь тебе не мегаполис, где никому ни до кого нет дела. Своей жизни нет, так подайте чужую, мы в ней рылом пороемся. – На взводе выпалила я и он притих.
