Златан Ибрагимович - Я — Златан
Нас с Хеленой сопровождали телохранители. Некоторые могут подумать, что это непозволительная роскошь. Это вовсе не роскошь. В Италии звезды футбола окружены истерией, огромным давлением. Происходили и плохие веши, не только пожар в Турине. Когда я играл в «Интере», был один матч на Сан-Сиро, и нас навестила Санела. Они с Хеленой поехали на стадион на новом большом «Мерседесе». У стадиона были пробки и царил хаос. Хелена продвигалась буквально на миллиметры вперед, и у людей вокруг было много времени, чтобы посмотреть на нее и понять, кто она. А потом какой-то парень на мотороллере быстро пролетел мимо ее машины, попутно задев боковое зеркало.
В подобной ситуации Хелена не могла сказать наверняка, намеренно это было сделано или нет. Было похоже на случайность. Она открыла окно, поправила зеркало. И кое-что увидела краем глаза: другой парень в велосипедном шлеме бежал к ней, и она поняла, что это ловушка. Она попыталась закрыть окно, но это была новая машина, к которой она еще не приспособилась. Хелена нажимала все кнопки, но не успела закрыть окно вовремя. Парень подбежал и ударил ее в лицо.
Началась драка, и «Мерседес» врезался в машину, стоявшую впереди. Парень пытался вытащить Хелену из окна. К счастью, рядом была Санела. Она ухватилась за Хелену и держала ее. Полнейшее безумие. Казалось, что это была схватка не на жизнь, а на смерть. Наконец Санела затащила Хелену обратно в машину, а потом ей каким-то образом удалось развернуться.
И она ударила этого ублюдка ногой в лицо. А на ней были каблуки в 10 см. Это наверняка было адски больно, и парень убежал. Потом около машины собралась толпа. Несколько ушибов после этого инцидента у Хелены осталось.
Все могло кончиться очень плохо, и, к сожалению, это был не единственный подобный случай. Поэтому нам и нужна была защита.
Мой телохранитель отвез меня на тренировочную базу в Миланелло в первый день. Я проходил обычное медобследование. Миланелло находится примерно в часе езды от Милана. Конечно же, у ворот ждали фанаты. Я почувствовал весомость традиций «Милана», когда приветствовал легенд клуба: Дзамбротту, Несту, Амброзини, Гаттузо, Пирло, Аббьяти, Зеедорфа, Индзаги, молодого бразильца Пато. И Аллегри, не самый опытный тренер, который только что пришел из «Кальяри», тоже показался приятным человеком. Порой, когда ты приходишь в новую команду, твои способности подвергают сомнению. Ты сражаешься за место в клубной иерархии, за статус. Но здесь я сразу почувствовал уважение к себе. Может, я не должен говорить об этом, но многие игроки впоследствии сказали мне, что я поднял моральный дух команды на 20 процентов. Что я вывел их из тени. Что «Милану» было довольно туго в чемпионате предыдущие несколько лет. Да и в городе долгое время клуб не был на первых ролях.
«Интер» доминировал. Причем с тех пор, когда я перешел туда, с 2006-го года. Капелло как-то сказал, что тренировки важны так же, как и сами матчи, и с этой установкой я и переходил тогда. Нельзя тренироваться абы как и играть при этом агрессивно. Надо биться каждую минуту, иначе я настигну тебя, говорил Ka-
пелло. Я всюду ходил, пытаясь воодушевить парней, подшучивая над ними. Словом, делал все то, что я делал везде. Везде, кроме «Барселоны». Это напомнило мне о первых днях в «Интере». Веди нас вперед, говорили парни. И я подумал: баланс сил теперь снова изменится. Я отдавал всего себя на каждой тренировке, я кричал на всех так же, как я делал это до «Барселоны». Я шумел, орал, насмехался над проигравшими. И меня спрашивали: чувак, что с тобой? Мы давно не видели таких воодушевленных людей.
В команде был и другой новичок, Робсон де Соуза, но люди называли его Робиньо. Я поучаствовал в этом переходе. Галлиани спросил меня, когда я еще был в «Барселоне», мол, что я о нем думаю и смогу ли с ним играть.
«Отличный игрок, покупай его. Остальное — дело техники».
Клуб заплатил за него 18 миллионов евро, что казалось малой суммой. Престиж Галлиани поднялся на этом фоне: ему удалось сбить цену на меня и на Робиньо. Не так давно «Манчестер Сити» выложил за бразильца едва ли не в два раза больше. Но эта покупка была достаточно рискованной. Робиньо был невероятно одаренным игроком, но немного подрастерял талант. В Бразилии нет иного бога, кроме Пеле, а в 90-е годы он руководил юношеской организацией «Сантоса». Это был родной клуб Пеле, и они долгие годы проходили через огонь, воду и медные трубы. Люди мечтали о том, что он откроет миру новый суперталант, но немногие верили в то, что это произойдет. Новый Пеле! Новый Роналдо! Игрок, который появляется лишь несколько раз за столетие. Пеле присутствовал на первой его тренировке, и он был поражен. Он даже прервал тренировку, как говорят, чтобы подойти к этому худощавому, бедному мальчику на поле и сказал:
— Я готов разрыдаться... ты напоминаешь мне меня самого.
Робиньо. Он вырос и стал звездой мирового масштаба, которую ждали в своих рядах многие клубы. По крайней мере, поначалу. Его купил мадридский «Реал», а потом он перешел в «Манчестер Сити». Но в последнее время о нем говорили уже больше с оттенком сожаления. Вокруг него много чего происходило. Мы сдружились в «Милане», ведь мы оба выросли в трудных условиях, и в наших жизнях было много общего. На нас орали из-за того, что мы передерживали мяч. Мне нравилась его техника. Но он частенько был несобранным, и много финтил на фланге.
Я хорошо понимал его. Я хорошо понимал всех игроков команды. Перед моим первым матчем, на выезде против «Чезены», я прямо-таки излучал энергию. Страницы газет были набиты ста-
тьями о том, что я собираюсь показать с первого матча, что я значу для новой команды.
В основе в атаке вышли я, Пато и Роналдиньо. Казалось, что это мощно. Робиньо начал в запасе. Но все бесполезно. Я изнурил себя с самого начала, как я частенько делал в «Аяксе». Хотел слишком многого, а получили мы слишком мало: на перерыв мы ушли, уступая «Чезене» со счетом 0:2. Мы, «Милан», проигрываем «Чезене»? Это меня бесило, и я выкладывался на поле максимально, но ничего не получалось. Я пахал, как собака, и ближе к концу мы получили право на пенальти. Кто знает, может, мы бы перевернули игру? Я пошел бить пенальти. Удар пришелся в штангу. Мы проиграли. Как, вы думаете, я себя чувствовал? Мне еще пришлось проходить допинг-тест после матча. Я зашел в тот кабинет, будучи злее черта, аж стол сломал. Мужик в кабинете перепугался не на шутку.
Успокойтесь, успокойтесь...
Слушай, не говори мне, что надо делать, иначе закончишь, как этот стол.
Не стоило так поступать, он ведь ни в чем не повинный человек, отвечающий за допинг-контроль. Но с этим настроем я приехал в Милан, и после нашего поражения в глазах было темно. В таких случаях меня надо оставлять в комнате, где можно ломать и крошить. Внутри меня все кипело, и я был рад, когда на следующий день пришли газеты, в которых мою игру признали слабой. Заслуженно. Мне оставалось лишь кулаки сжать.
Но в следующем матче лучше не стало. И в последующем. Я забил свой первый гол за «Милан» в ворота «Лацио», и мы даже были близки к победе. Но на последних минутах мы упустили победу. На этот раз не было допинг-контроля.
Поэтому я сразу пошел в раздевалку и со всей силы пнул доску, где тренер рисует игровые схемы. Она полетела, как снаряд, и попала в игрока.
Не играйте с огнем, это опасно, — прорычал я, и в комнате воцарилась тишина. Думаю, все сидящие там люди точно поняли, что я имел в виду: мы должны были побеждать, и мы, мать вашу, не должны были пропускать ненужные голы в конце. Так продолжать было нельзя.
После четырех матчей у нас было лишь пять очков. Во главе таблицы, конечно же, был «Интер». Я чувствовал, что давление на меня становится все сильнее. Мы до сих пор жили в отеле Boscolo, и нам удалось немного освоиться. Хелена, которая не выходила на
публику, дала первое интервью. Оно было для журнала Elle, и это был фарс. Каждое сказанное слово попадало в заголовок. Я мог сказать какую-то фигню в духе: «После встречи с Хеленой стало гораздо меньше лапши с фрикадельками». Эти фразы стали в журнале неким подобием признания в любви Хелене, что показывало, что я менялся. У меня был бзик по поводу прикованного ко мне внимания, а сейчас я начал становиться более застенчивым.
Вокруг меня было не так много людей, и мы вели спокойную жизнь. Я сидел дома, и через несколько месяцев мы переехали в квартиру в центре города, которую для нас нашло руководство клуба. Конечно, это было мило, но там не было нашей мебели, наших вещей. Все это было здорово, но все это было чужим. По утрам меня в фойе дожидался телохранитель, с которым мы ехали в Миланелло, где я завтракал перед тренировкой и обедал после оной. Всегда было много всякой PR-фигни, фотосессий. Как всегда это происходило в Италии, я был далек от семьи. Перед выездными матчами мы оставались в отелях, а перед домашними — в Миланелло. И я начал ощущать это.
