Ноам Хомский - Как устроен мир
В Сан-Паулу издается независимый левый журнал. Он выходит на португальском языке, поэтому у меня весьма поверхностное представление о его содержании, но материалы выглядят чрезвычайно интересно. Журнал прекрасно оформлен, по уровню профессионализма он не уступает «Харпере базар» или «Атлантик». У нас ничего похожего нет.
Но мы с женой общались и с простым людом. Мы провели вечер в одном из самых населенных пригородов Рио, Нова-Игуасу, где проживают несколько миллионов человек — беднота, рабочий класс, безработные, безземельные крестьяне. В отличие от США, в большинстве латиноамериканских городов богачи живут в центре, а беднота — в пригородах. Нас предостерегали, чтобы мы не совались в Нова-Игуасу — слишком опасно, но тамошние жители оказались очень дружелюбными.
С нами были деятели НПО (неправительственная организация) — прогрессивные артисты, профессионалы и интеллектуалы, заботящиеся о том, чтобы у населения была альтернатива отупляющему влиянию коммерческого телевидения. Они установили посреди площади грузовик с большим экраном и крутили документальные ленты о реальных проблемах.
Создатели фильмов много работали с лидерами народных организаций, чтобы в доступной форме, порой с юмором, суметь довести до зрителей свою точку зрения. Сами фильмы я не видел, но, видимо, они были хороши. Вот только просмотр их в бедных кварталах не удался: люди приходили, смотрели несколько минут и разбредались.
Пытаясь понять, почему так получилось, активисты НПО обнаружили любопытное явление: лидеры народных организаций изъяснялись слишком заумно. Их речь, полная умных слов и марксистской риторики, была непонятна людям, среди которых они жили. Выбиваясь в лидеры, они совершенно оторвались от окружавшей их действительности...
В следующий раз активисты НПО обошлись без лидеров и постарались найти общий язык непосредственно с жителями — подростками, молодежью, старшим поколением, — которым понравилось сочинять титры и снимать кино. Было нелегко, зато это сработало.
Мы приехали года через два — теперь НПО просто пригоняла сюда грузовик с большим экраном. В создании фильмов участвовали сами жители, молодые и не очень: писали сценарий, снимали, играли. От городских профессионалов требовалась только небольшая техническая помощь.
На огороженной площадке был установлен экран. Перед ним местные жители — дети и старики всех цветов кожи. Дело было в телевизионный прайм-тайм, часов в девять вечера. Происходившее явно не оставляло собравшихся равнодушными.
Диалог на экране шел на португальском, и я понял далеко не все, зато увидел, что речь идет о серьезных вопросах, хотя и с юмором, даже с некоторой клоунадой. Темой одного скетча был расизм, который теоретически в Бразилии отсутствует.
На работу в офис просился сначала чернокожий, потом белый, и отношение к ним было, конечно, совершенно разным. Все зрители смеялись и делали комментарии. Были также сюжеты о СПИДе и о госдолге.
Сразу после показа одна из актрис — очень убедительная, на вид лет семнадцати — стала обходить зрителей с микрофоном и просила поделиться впечатлениями. Мнения и критика снимались на камеру, вызывая живую реакцию.
Такого впечатляющего местного СМИ я раньше не видывал. Огромный успех, невзирая на неудачу в самом начале! Да еще в совершенно нищем районе! Уверен, что не прочел бы о таком эксперименте ни в одной книге.
Нечто похожее мы увидели и в Буэнос-Айресе. Университетские друзья взяли нас с женой в трущобы, где они работают добровольцами. Это очень бедные кварталы очень богатого города, населенные главным образом гуарани — индейцами, выходцами из Парагвая.
В школах там настоящий кошмар, любого мало-мальски проблемного ученика мигом исключают. Огромное количество детей остаются недоучками. Поэтому матери объединились и создали культурный центр, где пытаются учить таких детей чтению и счету, основам ремесел и искусств, заодно оберегая их от банд наркоторговцев. (Для таких кварталов типична активность именно женщин.)
Им удалось найти недостроенный бетонный домик и накрыть его крышей. Все это имеет жалкий вид — школа размером с кабинет. Им не хватает буквально всего, ценится даже простой карандаш.
При этом они выпускают стенгазету, авторы которой — сами местные жители, в том числе подростки. Она полна местной информации — что происходит, какие возникают проблемы.
Несколько женщин получили образование, вот-вот станут обладательницами дипломов — например, медсестер. Но все они твердят, что им не выбраться из трущоб, невзирая на дипломы. На собеседованиях по приему на работу у них не будет шансов: не та одежда, не тот вид.
Эти активистки самоотверженно трудятся, спасая детей. Они получают помощь — например, от наших университетских друзей, от церкви (это уже зависит от личности приходского священника).
Корр.: От правительства, насколько я понимаю, помощи не дождешься?
Правительство Аргентины помешано на неолиберализме и выполняет приказы международных финансовых учреждений — Всемирного банка, МВФ. «Неолиберализм» сводится к традиционной имперской формуле: вам — свободный рынок, нам — максимум защиты. Для себя богатые такую политику никогда бы не одобрили, но с удовольствием навязывают ее бедным.
Вот Аргентина и «минимизирует государство»: урезает государственные расходы, совсем как наши власти, только еще сильнее. Конечно, минимизируя государство, вы обязательно что-то максимизируете — но никак не народный контроль. Максимума достигает власть частного капитала, своего и иностранного.
Я встречался в Буэнос-Айресе с представителями очень активного анархистского движения, знакомился с группами анархистов даже на северо-востоке Бразилии — там никто и не подозревал о их существовании. Мы много спорили. Они соглашаются, что надо пытаться использовать государство, хотя считают его совершенно незаконным.
Причина очевидна: устраняя институциональную структуру под названием «правительство», в которой люди могут так или иначе участвовать, вы попросту отдаете власть никому не подотчетным частным тираниям, которые гораздо хуже. Так что лучше использовать это государство, пусть даже твердя при этом, что ваша конечная цель — его уничтожение.
Некоторые бразильские батраки выдвигают интересный лозунг: своей ближайшей целью они называют «расширение пола клетки». Они понимают, что сидят в клетке, но сознают, что защищать ее от нападений худших хищников извне и расширять те пределы, которые позволяет клетка, — важные предварительные условия ее слома. Если они кинутся на решетку, оставаясь уязвимыми, их легко перебьют.
Это именно то, что по идее должен зарубить себе на носу любой, кто способен удержать в голове сразу две мысли, но некоторые здесь, в США, такие непримиримые доктринеры, что им это недоступно. Если здешние левые не освоят этот уровень сложности, то мы не сможем помочь людям, которые страдают и нуждаются в нас, хуже того — не сможем помочь даже самим себе.
В Бразилии и Аргентине можно обсуждать такие вещи даже с людьми из верхних политических эшелонов, с элитой журналистики, интеллектуалами. Они не всегда с вами соглашаются, но по крайней мере понимают вас.
Корр.: Сейчас в Бразилии действуют организации безземельных крестьян.
В Бразилии колоссальная аграрная проблема. Земельная собственность чрезвычайно сконцентрирована, в ней царит невероятное неравенство, очень многие земли не используются — обычно потому, что играют роль гарантии от инфляции или предназначены для инвестиционных целей.
Крупная и влиятельная организация «Движение безземельных работников» захватила обширные земли. У нее тесные связи с жителями фавел, тоже по большей части согнанными с принадлежащих им земель.
Бразильская армия очень жестока, особенно после переворота 1964 года. Убийствам и прочим проявлениям насилия несть числа. Яркий пример — убийство двух десятков крестьян, захвативших землю на севере страны. Когда я находился в Бразилии, там проводилось неофициальное расследование этого преступления, официальное же правосудие бездействовало.
Корр.: Вы встречались с членами Бразильской рабочей партии?
Да, и это было очень интересно. Рабочая партия — крупнейшая партия трудящихся во всем мире. У нее есть проблемы, но это впечатляющая организация радикальной демократической, социалистической направленности, располагающая поддержкой в народе и немалым потенциалом. Она делает много важного и вдохновляющего.
Корр.: Лула (Луис Игнасио Лула де Сильва, род. в 1944 г., основатель и лидер Бразильской рабочей партии, президент Бразилии в 2003-2010 гг.) производит сильное впечатление. Будь президентские выборы в Бразилии хотя бы немного честными, он бы на них победил. Речь не столько об украденных выборах, сколько о том, что медиаресурсы массово поддерживали другую сторону, поэтому о серьезности выборов говорить не приходится.
