Диана Кристиан - ТВОРИМ СОВМЕСТНУЮ ЖИЗНЬ, или Как создать Экопоселение
Вдоволь поломав голову над этим вопросом и перебрав различные варианты, мы в конце концов
решили остановиться на следующем, комбинированном решении:
1) Если название общины уже встречается в переводных русскоязычных источниках ( Ферма, Лост
Вэлли) либо уже сложилась какая-то устная традиция произношения в известных нам экопоселенческих
кругах ( Этхэвен), то мы следуем этой традиции.
2) Если название вымышленное и используется в качестве иллюстрации, т.е. когда Диана пишет
« ...community that I’ll call…» (а таких примеров в книге много), мы переводим название на русский язык,
стараясь передать его смысл (когда это нужно, видоизменяя его, чтобы сохранить игру слов, как в случае с
Pueblo Encantada – Pueblo Nada: Край Мечты – Край Ничто).
3) Для остальных названий: если название может быть легко и благозвучно переведено на русский
язык пословно, по смыслу (особенно, если оно было бы неблагозвучно в транскрипции, как Соуинг Сёкл),
мы используем дословный перевод ( Abundant Dawn, Morningstar Ranch, Sowing Circle – Щедрый Рассвет,
Ранчо Утренняя Звезда, Круг Сеятелей).
4) Если дословный перевод невозможен из-за неясности происхождения слова или отсутствия
точного аналога в русском языке, а равно если такой перевод был бы неблагозвучен, название поселения
передается транскрипцией ( Дансинг Рэббит, Мидоуданс, Зендик Артс)
На русском языке мы даем названия общин и поселений без кавычек – как географические имена.
А для того, чтобы, при возникновении интереса к конкретной общине, читатель смог найти ее в
интернете по имени, мы при первом (в рамках каждой главы) упоминании каждой из них даем в скобках
оригинальное название на английском: «Экопоселение Этхэвен ( Earthaven Ecovillage)». Плюс к этому,
полный список имен (на обоих языках) всех упомянутых в книге поселений дается в одном из приложений.
В заключение этого пространного предисловия хочу ответить на вопрос, который мне уже
несколько раз приходилось слышать от разных людей, связанных с экопоселениями и родовыми поместьями
в России – считаю ли я зарубежный (и в частности американский) опыт создания общин применимым
для нашей страны? Особенно к содружествам родовых поместий и подобным поселениям, которые нельзя
назвать общинами в полном смысле этого слова?
Я считаю, что главная задача – моя и книги - не в том, чтобы указать на «правильные» и
«неправильные» образцы, а в том, чтобы помочь увидеть общую картину, показать как взаимосвязаны
между собой разные явления, показать почему «А» почти всегда влечет за собой «В», а не «С», помочь
увидеть, откуда растут ноги у тех конкретных явлений и проблем, которые мы уже сейчас по факту
наблюдаем в наших поселениях.
Да, безусловно, есть вещи, в которых американские и российские поселения различаются. Да, есть
какие-то рекомендации (особенно сугубо прикладные – юридические или финансовые), которые могут
оказаться неэффективными в российских условиях. Есть схемы и алгоритмы, которые будут работать в
одной группе и потерпят провал в другой. Но есть некоторые закономерности поведения человека в группе,
закономерности общения и отношений между людьми, которые остаются неизменным и для «нас», и для
«них» просто потому что мы - люди, и люди все-таки родственных культур. И, что важнее всего, даже
независимо от того, каковы «объективные законы», я знаю, что найдутся те, для кого именно эти знания,
этот опыт, эти слова могут оказаться тем самым недостающим звеном, тем самым ответом на давний
вопрос, тем самым вдохновением на новый решительный шаг, которое они узнают не на уровне логики, а на
уровне какого-то «шестого чувства», иррационального переживания истинности.
А окончательный ответ в любом случае даст практика: можно попробовать и вилкой, и молотком, и
болгаркой, но если ничто другое не помогает, почему бы, в конце концов, и не почитать инструкцию?
Ольховой Дмитрий.
8 февраля 2012.
ПРЕДИСЛОВИЕ ДИАНЫ КРИСТИАН
К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ.
Когда я писала мою книгу, я даже не мечтала о том, что русскоязычные люди однажды тоже смогут
ее прочесть. И мне очень радостно, что это, наконец, стало возможным.
Изначально я писала для читателей из Соединенных Штатов. Я как-то не думала, что вещи,
помогающие, или, наоборот, мешающие создать успешное альтернативное поселение, окажутся, в
основном, одними и теми же по всему миру. Если бы я тогда знала это, я бы, наверно, включила в книгу
множество примеров из жизни экопоселений и других стран.
Похоже на то, что движение экопоселений – это международное явление, и началось оно
параллельно в разных уголках планеты примерно в одно и то же время – в 1980-х – 1990-х годах.
Хотя, наверно, очень сложно сказать, где кончается просто «альтернативная община» и начинается
именно «экопоселение», поскольку никакая идея не возникает сразу в готовом виде, и все более-менее
оформившиеся концепции всегда имеют свою предысторию.
Поэтому можно сказать, что те сообщества которые сегодня называют себя экопоселениями,
возникли двумя разными путями. Те из них, что основаны уже c конца 1980-х и особенно после 1991, когда
была написана книга Роберта Гилмана «Экопоселения и устойчивые сообщества», с самого начала называли
себя «ecovillage» и обозначали в своих концептуальных документах как свою миссию создание такого
общества, в котором люди смогут жить в гармонии с природой, не обедняя природными богатствами
следующие поколения. Таковы Экопоселение в Итаке ( EcoVillage at Ithaca) в сельской местности штата
Нью-Йорк, основанное в 1992, и Экопоселение в Лос-Анджелесе ( Los Angeles Eco-Village), организованное в
1993 прямо на территории города. Основатели обоих экопоселений были вдохновлены идеей исследовать и
учить других знаниям о том, как возможно жить с большей экологической устойчивостью. Много проектов
с этой же целью возникло в середине 1990-х годов, включая Этхэвен в Северной Каролине, где я живу, и
Дансинг Рэббит в Миссури. Еще больше – в конце 1990-х и начале 2000-х. Среди них как общины в
сельской местности, как Сандог ( Sundog Ecovillage) в Монтане и Лаакеа ( La’akea Ecovillage) на Гаваях; так
и в небольших поселках, как Таунсенд ( Townsend Ecovillage) в штате Вашингтон, и даже в больших городах,
как Энрайт Ридж ( Enright Ridge) в Цинцинатти, штат Огайо и Коламбия (Colombia Ecovillage) в Портланде,
штат Орегон.
Все эти проекты – ответ на сегодняшние проблемы общества, плоды современных идей, и они
практически не имеют общего с теми коммунами, что создавались движением хиппи 1960-х – 1970-х гг.
Другое поколение, другие причины, другая идеология, другая стратегия и подход к организации. Если
основатели коммун 60-х мечтали «вырваться из Системы», то нынешние экопоселенцы говорят о том, чтобы
«создать альтернативную модель», способную повлиять на общество в целом в направлении большей
экологической осознанности, духовности, разумности, устойчивости. Как следствие, экопоселения
стараются быть максимально открытыми для окружающего мира, предлагают гостевые программы и туры,
проводят обучающие семинары на самые разные темы от «приземленных» (натуральное строительство,
экологический дизайн ландшафтов (пермакультура), органическое земледелие, экологичные технологии,
альтернативная энергетика) до «социальных» и «духовных» (организация общины, совместное принятие
решений, разрешение конфликтов, эмоциональное исцеление и т.д.).
Второй путь, приведший к появлению экопоселений – это эволюция более старых поселений и
общин, основанных в 1960-е – 1970-е гг. как духовные, революционные, политически- или социально-
альтернативные. Просуществовав несколько десятилетий, многие из них пришли к тем же идеям, которые
мы сегодня обобщенно обозначаем как «устойчивое развитие» ( Sustainability), и тоже стали называть себя
экопоселениями. Таковы два известных просветительских центра – Сириус ( Sirius) в штате Массучуссетс и
Лост Вэлли ( Lost Valley) в штате Орегон, а также, не менее известные, сельская духовная община Ферма
( The Farm) в Теннеси и сельская коммуна Дубы-Близнецы ( Twin Oaks) в Вирджинии. Две последних – это
крупнейшие из сохранившихся до наших дней поселений, основанных хиппи, хотя теперь, спустя несколько
