Бриджид Кеммерер - Буря
Если Тайлер и его дружки не убьют его раньше.
Крис не слышал звука открывающейся двери, но дождь подсказал ему, когда Майкл вышел на крыльцо.
Он даже не удосужился оглянуться.
— Так быстро закончили разборки?
Майкл упал в кресло рядом с ним.
— Мы не разбирались.
Крис ни на мгновение не купился на это.
— Вы поссорились из-за случая с Беккой?
— Кто она, Крис?
Крис не спускал глаз с облаков на небе и прокручивал в голове события, произошедшие на стоянке. Бекка стояла на коленях перед ним и поливала его лицо водой. Он вскочил в полной уверенности, что они приводят его в чувства, чтобы прикончить. Вода была слишком счастлива, чтобы вызвать в нем ярость — Бекке повезло, что он не сбил ее с ног. Или что еще похуже.
Крис слегка покачал головой.
— Никто. Просто девушка.
— Я думаю, тебе нужно держаться от нее подальше.
— Похоже, ты уже позаботился об этом.
— Ты знаешь, что я имею в виду. — Майкл помолчал. — Мне не нравится ее история.
— Ну, — сказал Крис, поворачивая голову в сторону. — Тебя там не было.
Замечание попало точно в цель. Долгое время Майкл молчал.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Крис?
Хоть что-то. Все, что угодно. Крис посмотрел на облака, держа глаза открытыми навстречу дождю.
— Ничего, Майкл.
Его брат откинулся на кресле, пристально уставившись в то же темное небо, позволяя ливню тоже мочить его. Дождь не разговаривал с ним, но Крис знал — Майкл что-то почувствовал, когда капли упали на землю.
— Ненавижу это, — наконец, произнес Крис.
— Я знаю.
— Мы сильнее их.
— В этом-то и проблема. И ты знаешь это. — Майкл помолчал. — Не позволяй им заманить тебя.
Крис показал на свое лицо.
— Это оно и есть? Попытка заманить меня?
— Черт возьми, Крис. Они хотят, чтобы ты потерял контроль. Ты же ведь знаешь это, да?
Ему это было известно. Разве Майкл не знал об этом?
— Я хочу уехать, — сказал Крис.
Майкл вздохнул, как бы говоря: «О нет, только не опять!»
— Уехать куда? Как думаешь, сколько еще времени мы сможем прятаться? Мы больше не маленькие дети, Крис. Если мы переедем в другое место, они наверняка сообщат о нас.
Крис нахмурился.
— Тогда почему бы нам не уехать туда, где вообще нет людей?
— О, да. Отличная идея. И куда же?
— Заткнись! Они нам не нужны. Нам не нужны...
— Не нужны что? Дом? Школа? Ты хочешь уйти в самую глубь леса и жить за счет природы?
Да. Он хотел бы. Если таков был бы компромисс, то он бы, не раздумывая, согласился на него.
Крис вглядывался в темноту и ничего не говорил.
Майкл закатил глаза.
— Ладно, Крис. Как знаешь.
Тяжесть у него в груди ослабла, отчего стало трудно поддерживать свой гнев. Теперь он мог почувствовать его, когда дождь стекал по его плечам, даря облегчение его мышцам.
— Хочешь, чтобы я оставил тебя одного? — спросил Майкл.
Нет. Ему хотелось, чтобы Майкл просто сидел рядом с ним и сказал, что на этот раз они будут противостоять им, что они покажут Тайлеру и всем его дружкам, с кем они связались.
Но Майкл никогда бы не сделал этого.
— Да, — сказал Крис. — Я устал.
Крис слышал, как он двинулся, чтобы встать, но не смотрел в его сторону. Его брат глядел на него — он чувствовал это.
Но Майкл просто вздохнул и направился к двери.
— Я тоже, парень. Я тоже.
Ей бы влетело от мамы, если бы она вся в грязи прошла через гостиную, поэтому Бекка потащилась по траве к задней двери и вошла через прачечную.
Ее лучшая подруга сидела за кухонным столом, просматривая журнал. Перед ней стояла полупустая тарелка. Бекка не удивилась, увидев ее — каждый раз, когда у Квин были проблемы с матерью, она оказывалась здесь. На тарелке лежали нетронутая начинка и маленький кусочек индейки, но все овощи и большая часть мяса были съедены.
— Привет.
Бекка пыталась снять обувь.
Квин оторвала взгляд от журнала.
— Ты пешком шла домой или как? Почему у тебя такой вид?
Бекка кратко ввела подругу в курс вечерних событий. Драка. Поездка в дом Криса. Его странные братья.
Все слишком сложно.
— Долгая история. Это мой ужин?
Квин отправила последний кусочек индейки в рот.
— Твоя мама оставила две тарелки.
Конечно, оставила.
— Она уже уехала на работу?
— Да. Чтобы спасти жизнь очередному придурку.
Квин Бриско дружила с Бекки еще с детского сада. Она была средним ребенком в семье, среди двух братьев. Джейк учился на баскетбольную стипендию в Университете Дьюка, пример того ребенка, который живет будто на пьедестале — его имя всплывало каждый раз, когда кто-то из младших не соответствовал ожиданиям. Уилл, младший брат Квин, бунтовал и отказывался от любой физической нагрузки, хотя у него для этого были все данные.
Квин могла бы быть Джейком, только в женском обличье. Она, как и ее брат, унаследовала ту же координацию движений, то же желание конкурировать с другими. Но Джейк был высоким и худым. Квин, в отличие от него, была коренастой.
Но она никогда не была толстой, просто сложена атлетически. Бекка раньше шутила, что Квин может один раз отжаться и получить плечи, как у полузащитника футбольной команды. Любая спортивная команда в школе была бы рада иметь ее в своем составе — черт, она даже футбольной команде могла бы подойти.
Но Квин хотела быть танцовщицей.
Она определенно обладала чувством ритма и физическими данными. У нее просто не было грации и элегантности или денег, чтобы преуспеть в танцах.
Она была довольно миловидная. Длинные волосы? Кремовая кожа? Большие голубые глаза? Все было при ней. Но облегающие джинсы с низкой талией никогда не сидели на ней, как надо, а небольшие футболки бэби-долл смотрелись нелепо с ее бицепсами. Она выглядела так, как чувствовала себя: будто не подходит ни к чему, а то, что хочет, никогда не отвечает ей взаимностью.
И у Квин был характер. Ее ссоры с матерью были легендарными. Пугающими. При виде сокрушительного удара и соответствующих криков, свидетелями которых однажды стала Бекка, она тут же убежала домой, чтобы обнять свою мать.
Мама Бекки сказала миссис Бриско, что Квин всегда рады видеть в их доме в любое время, без вопросов. Затем она вручила Квин ключ.
В этом году чаще, чем когда либо, Бекка приходила домой и обнаруживала на кухне Квин. Обычно она в первую очередь перекладывала свои проблемы на плечи мамы Бекки, а затем оставалась на ночь. Бекка будто получила в наследство сестру.
Девушка не была уверена в своем отношении к этому.
Она прошла по линолеуму на кухню, чтобы достать из холодильника вторую тарелку. Ее мама выложила улыбочку зеленым горошком на пюре.
Бекка вздохнула и поставила тарелку в микроволновую печь.
— Я недавно приняла сообщение для тебя, — сказала Квин.
Сообщение? Единственный человек, который когда-либо звонил ей, сидел здесь на кухне.
— От кого?
Квин передала через стол листок бумаги.
— От твоего отца.
Бекка уставилась на неразборчивый почерк подруги. Он звонил каждые шесть месяцев, но каждый раз его звонок походил на подлый прием.
— Он звонил?
— Звонил мужчина и просил передать Бекке, что звонил ее отец. Я сказала, что он не имеет права так себя называть, поэтому он попросил просто оставить тебе записку. Таким образом, я показала, что это моя работа — защищать тебя от придурков...
— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.
Квин слизала с ложки подливку.
— Ты же знаешь, что я просто присматриваю за тобой.
— Мама знает?
— Нет. Она уже уехала в больницу.
Бекка уставилась на написанные числа, будто они каким-то образом могли рассказать ей, где он был все это время.
Бекке было одиннадцать, когда он ушел. Она находилась в школе и ни о чем не подозревала, радостно выходя из автобуса. И даже тогда мама ничего не говорила ей до этих выходных. Бекка до сих пор чувствует себя идиоткой, ведь она поверила всей той чепухе о его деловой командировке. Очень долго она верила.
А он ушел. Просто ушел. Встав утром, он принял телефонный звонок и сказал, что ему нужно уехать.
И больше не вернулся.
Он притворялся, звоня ей дважды в год и интересуясь ее жизнью, но это не имело никакого значения. Она составляла списки, чтобы можно было подробно рассказать ему о своих делах, о том, какой хорошей дочкой она была, когда он вернется. Он говорил правильные слова, утешал, но когда она умоляла его вернуться домой, он вздыхал и говорил, что у него еще есть дела, которые нужно уладить. Когда она была в средней школе, все это звучало захватывающе и таинственно. Будто он был своего рода тайным агентом.
Теперь же она знала, что он играл с ней, делая ее зависимой от его тихих разговоров и пустых обещаний.
