Джеймс Роллинс - Кровь Люцифера
Эрин поспешно прошла через обширную базилику, заметив, что там стоит на страже больше швейцарских гвардейцев, чем обычно. Во всем городе-государстве была объявлена тревога из-за всплеска нападений стригоев. Даже Эрин, по уши закопавшаяся в древние книги, слышала истории о том, что чудовища, совершающие эти нападения, были сильнее и быстрее, чем обычно, и убить их было куда сложнее.
Но почему?
Это была еще одна загадка, разгадка которой могла скрываться в этой тайной библиотеке.
За последние несколько месяцев Эрин прочла тысячи пыльных папирусных свитков, древних пергаментов и глиняных табличек с вытисненными письменами. Тексты были записаны на множестве языков разными людьми, но ни один из этих текстов не содержал нужных ей сведений.
Пока два дня назад...
В Башне Ветров она обнаружила старую карту, спрятанную между страниц списка с Книги Еноха. Она искала этот древнееврейский текст — книгу, якобы написанную прадедом Ноя, — потому что в нем говорилось о падших ангелах и их потомках-полулюдях, именуемых нефилимами. Сам Люцифер предводительствовал этими падшими ангелами во время восстания против Небес и в итоге был низвергнут за то, что пытался воспрепятствовать Господу в Его замыслах касательно человечества. Но когда Эрин открыла этот древний том в Башне Ветров, из него выпала карта, начертанная густыми черными чернилами на листе пожелтевшей бумаги. Примечание к карте, сделанное витиеватым почерком средневекового переписчика, свидетельствовало, что на ней изображена еще одна находящаяся в Ватикане библиотека, более древняя, чем все остальные.
Именно тогда Эрин впервые услышала об этой тайной библиотеке.
Судя по карте, это собрание трудов было сокрыто в Святилище, лабиринте тоннелей и комнат под базиликой Святого Петра, где обосновались некоторые из сангвинистов. В этих древних катакомбах сангвинисты проводили несчетные годы своих бесконечных жизней, погрузившись в молитвы и размышления и отрешившись от забот суетного мира, от страстей, кипевших сотнями футов выше. Некоторые провели в этих подземных залах целые столетия, питаясь лишь глотками освященного вина. Каждый день священники подносили серебряные чаши к их бледным губам, вливая живительное причастие в недвижные тела. Сангвинисты искали лишь душевного покоя, и доступ в их тоннели был строго ограничен.
Если верить карте, лежащей в кармане Эрин, в Святилище хранились старейшие архивы в Ватикане. Она тайно расспросила Христиана об этом месте и узнала, что большинство документов, сокрытых там, было написано бессмертными сангвинистами, которые своими глазами наблюдали эту древнюю историю. Некоторые были знакомы с самим Христом. Другие жили в еще более древние времена и вступили в орден после того, как сотни лет пробыли дикими стригоями, питающимися людской кровью.
Хотя Святилище было запретно для людей, Эрин однажды уже побывала там, внизу, вместе с Руном и Джорданом. Они трое принесли Кровавое Евангелие в святая святых сангвинистов, дабы получить благословение основателя ордена, того, кого все звали Воскрешенным. Но Эрин узнала, что он носил имя, куда более известное по библейской истории.
Лазарь.
Он был первым из стригоев, кого Христос призвал к служению.
Но в своем желании изучить эту библиотеку Эрин наткнулась на сопротивление нынешнего главы римской ветви ордена — кардинала Бернарда. Она испрашивала позволения попасть в библиотеку, чтобы продолжить исследования, но ей ответили категорическим отказом. Кардинал твердо стоял на своем: никому из людей не позволено даже переступать порог библиотеки. Кроме того, он заверил Эрин, что в библиотеке содержатся сведения только о самом ордене и ничего такого, что могло бы помочь ей в поисках.
Реакция кардинала Эрин не удивила. Бернард относился к знанию как к дарующему власть сокровищу, которое нужно держать под замком.
Она попыталась пойти с козыря. «Само Кровавое Евангелие доверено мне как Женщине Знания», — напомнила она Бернарду, процитировав пророчество, недавно открывшееся им в пустыне: «Отныне Женщина Знания связана с книгой нерасторжимо, и никто не может отторгнуть книгу у нее».
И все же он остался непреклонен. «Я прочел эту библиотеку от начала до конца. Никто из находящихся в Святилище никогда не был на стороне Люцифера и его падших ангелов. История его падения была записана спустя долгое время после того, как произошло само это событие. Так что не осталось никаких непосредственных свидетельств о том, где и как пал Люцифер, о том, где он заключен, или о том, как были сотворены цепи, сковывающие его в вечном мраке, и как их можно восстановить. Поиски в этой библиотеке стали бы пустой тратой времени, даже если бы и не были под запретом».
Глядя в его суровые карие глаза, Эрин понимала, что он не преступит эти многовековые запреты. И это означало, что ей придется найти свой путь вниз, в библиотеку.
Не дойдя нескольких ярдов до дальней стены базилики, она устремила взгляд на статую святого Фомы — апостола, который сомневался во всем, пока не заполучит твердых доказательств. Эрин чуть заметно улыбнулась, несмотря на тревогу. «Моя душа во многом следует примеру этого апостола».
Она подошла ближе к статуе. Под ногами изваяния находилась маленькая дверца. Обычно ее не охраняли, но сейчас, направляясь к ней, Эрин увидела, что у входа стоит швейцарский гвардеец. Дверная ниша наполовину скрывала его от взгляда проходящих мимо. Грейнджер сжала зубы и шагнула в сторону из поля его видимости. Она знала, кто в ответе за это нежданное препятствие.
«Черт бы тебя побрал, Бернард...»
Должно быть, кардинал поставил тут гвардейца после их жаркого спора, заподозрив, что Эрин может попытаться проникнуть в подземелья без разрешения.
Она начала искать решение проблемы — и обнаружила его в руках у девочки, идущей чуть поодаль от нее. Девчушке было лет восемь или девять, и она, отчаянно скучая, шаркала ногами по узорчатым мраморным плитам и катала в ладонях ярко-зеленый теннисный мячик. Ее родители вышагивали в нескольких ярдах впереди, оживленно беседуя между собой.
Эрин догнала девочку и подстроила шаг под ее походку.
— Привет.
Девчушка подняла взгляд, с подозрением щуря синие глаза. Нос ее был усыпан веснушками, рыжие волосы стянуты в два хвостика.
— Привет, — неохотно отозвалась она по-английски, как будто знала, что на приветствия монахинь отвечать положено в любом случае.
— Можно одолжить у тебя мяч?
Девочка спрятала теннисный мячик за спину, покрепче сжав его в ладонях.
Ладно, выберем другую тактику.
Эрин подняла руку, показав зажатую в пальцах купюру в пять евро.
— Тогда можно у тебя его купить?
Глаза девочки расширились, она уставилась на соблазнительную бумажку — а потом протянула Эрин пушистый мячик, соглашаясь на обмен и одновременно исподтишка посматривая вслед родителям.
Когда сделка была завершена, Эрин подождала, пока дитя отойдет подальше и присоединится к отцу и матери. Потом ловким незаметным движением бросила мяч по длинной дуге через весь неф, туда, где в нескольких шагах от охраняющего дверцу гвардейца стояла плотная группа из нескольких человек. Мяч ударил в затылок невысокого человека в сером плаще.
Тот выкрикнул несколько ругательств по-итальянски, и суматоха быстро распространилась на всю группу. Как и надеялась Эрин, швейцарский гвардеец отошел, чтобы узнать, что случилось.
Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Эрин бросилась вперед и сунула в дверной замок ключ, который дал ей Христиан. По крайней мере петли оказались хорошо смазаны и не скрипнули, когда она распахнула дверцу. Оказавшись внутри, женщина захлопнула за собой дверь и на ощупь заперла. Сердце ее неистово колотилось.
Эрин приложила ладонь к двери, ощущая, как в душе нарастает тревога. «Как же я смогу выйти обратно и не попасться? »
Но она знала, что менять что-либо уже слишком поздно.
Теперь ей оставался только один путь.Эрин включила фонарик и огляделась по сторонам. Перед ней тянулся длинный тоннель. Свод потолка изгибался на высоте примерно в девять футов от пола, в стенах виднелись ниши. Около двери стоял пыльный дубовый стол, на котором лежали восковые свечи и спички. Эрин взяла несколько свечей и один коробок спичек, но не стала пока зажигать их. Этот запас пригодится ей на тот случай, если в ее фонарике сядет батарейка.
Она вынула из кармана карту. На обратной стороне Христиан начертил схему тоннелей, ведущих в само Святилище. Зная, что пути назад нет, женщина придержала рукой тяжелую юбку монашеского облачения и зашагала вперед. Ей придется пройти не менее мили, прежде чем она достигнет врат Святилища.
От ее поспешных шагов фонарик подрагивал вверх-вниз, его узкий луч метался впереди Эрин, высвечивая входы в боковые тоннели. Она про себя считала их.
