Обатуров Сергей - Прогрессор поневоле. Дилогия
- Серигей, не нравится мне, что нас встретили чуть ли не на выезде их ворот замка. Похоже, что кто-то начал играть в какую-то свою игру. В данной ситуации я вижу только две кандидатуры на кого могли бы покушаться, это себя и Зравшуна. Не знала, что он из такого знатного рода. Уж слишком хорошо все скрывал.
- Я задумался, а потом предложил Ликуре еще одного кандидата, а именно баронета.
- Да нет, Макс! Не может такого быть. Он, конечно, наследник, но ведь это значит, что пока нас не будет, то на замок опять могут напасть. Ведь он наследует все после смерти Варелу. Ой, что-то здесь нечисто. Сегодня ночью поговорю с богами. Если что-то затевается, то они предупредят. Да, и дежурить будем двойками. Ночью тоже. Что-то неспокойно мне. Может, не будем останавливаться на ночлег. Лучше под утро остановимся, поедим, да продолжим путь. Так мы собьем планы того, кто уже все посчитал.
Я задумался, в принципе, можно и проскочить. На первой карете освещать дорогу моим фонарем, а к задней части прицепить какую-нибудь лампу. Второй карете важно будет видеть, где и куда поворачивать. Ну и не гнать коней в темноте, конечно. Если все время будем держаться дороги, то тогда и ноги лошадям не переломаем. Дали команду, поменять лошадей. Пока шли подготовительные работы, возничии занялись лошадями. После расспросов относительно задних фонарей, выяснилось, что вот ни о какой лампе разговора идти не может. Тогда приняли решение, что вторая карета едет буквально в десяти метрах от первой. Та лошади сами смогут определить, где повернуть, да и свет от фонаря на первой карете все равно будет хоть что-то, но освещать. Быстро проделали все перестановки. Я отдал фонарь Зравшуну и отправил его на первую карету. Он у нас самый искусный боец, а во второй карете едем все мы. С фонарем разобрались быстро. Договорились, что он включит его тогда, когда будет уже практически ничего не видно. Перераспределились по каретам и двинулись дальше, раздав всем сухари и воду. С Зравшуном договорились, что если он будет останавливаться, то подает нам условный сигнал фонарем, чтобы наши лошади не влетели в его карету. Это будет свет под ноги нашим коням. Лошадям, как могли, объяснили этот знак и показали его. Те, вроде, поняли. На возничих в такое время суток надежды было мало. Лошади, конечно, видели в темноте получше нас, ведь они уходили на охоту по ночам, но одно дело, когда ты свободен и сам можешь выбирать себе дорогу и совсем другое, когда к тебе прицеплена карета, которая ограничивает свободу движения, да и весит немало.
2.28. Глава 28.
* * *
Едва мы все перераспределились по каретам, возничих сменили на тех, кто отдохнул, как наш караван тронулся дальше. Пока лошади держали прежнюю скорость, эти хорошо отдохнули, успели поесть и попить, так что если мы сократим время своего пути то, возможно, спутаем карты тем, кто нас загоняет в угол. Из всей нашей бригады я оказался самым свежим, так как проспал почти всю первую половину дня. Забрал из кареты оба колчана со стрелами и заново собрал свой лук. Проверил тетиву и закрепил его невдалеке от себя, так как рядом, на передней стенке кареты было приспособлено несколько крючков для каких-то нужд возничих. Проверил, как снимается лук и, найдя оптимальный вариант, чтобы снимался без задержек и был недалеко от меня, стал целенаправленно управлять лошадьми. Те без понукания бежали на положенном расстоянии. Время шло, темнело все сильнее, но вокруг пока было спокойно. Вскоре возничий на первой карете зажег свет. Он бил поверх голов лошадей и те могли выбирать нормальную дорогу, объезжать опасные для их ног участки. Скорость была значительно меньше той, с которой мы скакали днем, но все равно, мы продвигались к намеченной цели. Прошло, наверное, часа четыре, когда в свете фонаря стали мелькать фигурки заводных коней. Что-то они стали жаться к каретам, видимо что-то чувствуют или видят. Я стал крутит головой по сторонам. Но разглядеть что-то в таком мраке было невозможно. Вспомнил о небольшом фонарике, на зажигалке. Может, посветить им. Я вытащил из рюкзака зажигалку и включив фонарик, направил его свет туда, где мы проехали несколько минут назад. В свете фонарика я увидел красные глаза. Их было огромное количество, как мне показалось вначале. Но потом я различил, что каждая тройка глаз совершает равномерные колебания, независимые от остальных троек. Это у них что, по три глаза на каждой морде? Как бы там ни было, а кони жмутся к нам именно из-за них. Я вставил фонарик в рот и, притянув к себе лук, наложил первую стрелу. Выбрал крайнюю, хотелось сказать пару, но нет, тройку глаз и спустил тетиву. Глаза дернулись, но продолжали бежать. Вторая стрела заставила эти глаза потеряться в ночи. Перевел лук на ближайшие несколько глаз. Здесь выпустил стрелу, не задумываясь. Куда попадет, туда попадет. Плотность еще не видимых туш была большая, так что попал. Еще одна тройка вышла из игры. Однако и глаза приблизились. Я стал, как автомат выпускать стрелы. Вскоре смог различить и преследователей. Странная смесь кабана и волка. На последнего преследователя потратил четыре стрелы, но наконец, и он рухнул на землю. Я закричал переднему возничему, чтобы остановился, так как наши лошади последние несколько минут неслись так, как и днем. Остановив коней, которые с трудом дышали, я предложил возничим, высыпавшим из карет, поменять лошадей, а я пока схожу, вытащу стрелы. У меня их не так уж и много, а ехать еще далеко. Только я направился по нашим следам, как меня догнал Зравшун. Он пристроился ко мне немного сзади, чтобы не мешать мне светить фонарем, который опять был у меня во рту, а стрела на луке. Первым мы обнаружили соответственно того, которого я завалил последним. Три стрелы торчали в нем, но он был еще жив. Зравшун обойдя меня, держащего этого монстра на мушке, одним ударом перерубил горло этой твари. Сабля исполнила какой-то замысловатый пируэт, но не соприкоснулась с поверхностью дороги, но и горло вспорола знатно, я бы даже сказал, виртуозно. Я бы, наверное, постарался перепилить такое горло саблей, ведь неудобно же. Зравшун вогнал свой клинок рядом с каждой из стрел, и я их, достаточно легко вытащил из туши. Мы двинулись дальше. В общем мы не нашли только одну тушу, ту, первую, которую я пристрелил или ранил в стороне от направления движения карет. Из этой ночной битвы я вышел с ущербом. Минус пять стрел. Часть не нашли, часть была переломлена. Переломленные я все равно вытащил, так как можно было заново использовать наконечники и оперение. Провозились мы с Зравшуном минут сорок, а тут уже и светать начало. Так что выключил фонарик, и мы отправились обратно к каретам.
Небо светлело с каждой минутой, когда мы добрались до карет, то все пассажиры топтались вокруг них. Та туша, которую я подстрелил самой последней, лежала сейчас рядом с каретами. Тут было то, с чем ее можно было сравнить, и я понял коней, это действительно был хищник с большой буквы. Я поинтересовался у Зравшуна, как называются эти звери? Тот только недоуменно пожал плечами, мол не знаю и знать не желаю. Но он не на того нарвался. Я удивился, что такой прославленный наемник не знает хищников своего мира, на что Зравшун зло бросил мне, что и те, кто в каретах, не знают этих зверей. Как выяснилось чуть позже, он был прав. Все наши попутчики видели этих зверей впервые. Это что же получается, кто-то выпустил на нас какое-то свое секретное оружие. Но тогда получается, жители этого мира не знают этих зверей, значит, звери из другого мира. Мой отпадает, остаются те, с кем маги поддерживают отношения. А если только маги поддерживают отношения, то и покушение организовали они. Теперь вопрос, на кого из нас? В голову приходит только Ликура. Она член Малого Ковена. Насколько я понял, должность является скорее обязанностью, чем дает какие-то льготы, значит, я не все знаю о своем учителе. Нужен предельно откровенный разговор. Во всяком случае, я должен понять, что нас может ждать на пути следования. Я нисколько не удивился бы, если бы по приезду нас к Зравшуну домой выяснится, что никто никаких писем никому не писал. Для Зравшуна это хорошо, а вот мы оставили баронский замок и прилегающую территорию без хороших командиров. Зравшун и Вантилий, цвет местного гарнизона, хитростью вырваны из дружины барона. По-хорошему нам сейчас следовало бы развернуться и гнать в замок, но над всем этим походом висят обязательства перед богами, значит нужно ехать до конца. У нашего путешествия ест только один хороший момент, Зравшун разберется в своих неувязках с семьей. Ну и раз уж мы, лекари приедем, то может действительно, нужно кого-то вылечить. Может как раз в этом и состоит интерес богов в этом предприятии. Все эти мысли промелькнули у меня в голове буквально за пару секунд, пока мы обходили тушу и приблизились к баронессе. Я, взглянув Ликуре прямо в глаза, попросил у нее выделить мне пару минут для приватного разговора. Ликура выдержала мой тяжелый взгляд и молча кивнула мне в направлении кареты, так как коляска с малышом находилась снаружи и ее сейчас придерживала служанка.
