Александр Розов - Одиссея креативной королевы
***
…
…Джил Додридж дочитала страничку из шпаргалки, убрала i-phone в карман куртки, поудобнее устроилась на ступеньке лестнице левой колоннады Капитолия, и заявила:
- Знаешь, Чанди, у тебя почти энциклопедический стиль.
- Неужели?
- Да-да! Может, ты когда-нибудь создашь новую версию Британской энциклопедии?
- Нет уж, к черту! На это всю жизнь положить надо! Мне гораздо приятнее заниматься морскими млекопитающими. Ты видела коралловых ламантинов?
- Конечно! Ты же мне присылала целую кучу видеоклипов. Ламантины – лапочки!
- Значит, - заключила Чанди, - ты меня понимаешь.
- Понимаю, хотя не всегда, - ответила Джил, - а вот местных я почти не понимаю. Они странные. Например, Кхум. Так не бывает даже в сказках.
- Чего именно не бывает?
- Чанди! Будто ты не видишь! Эта девочка в 10 лет попала в секс-рабство. С ней такое происходило, что я вздрагиваю. А теперь скажи: по ней разве заметно?
Чанди Кестенвэл-Шеппи коротко кивнула.
- Не очень заметно. Я уже видела такое. У меня есть подружка, еще моложе, чем Кхум. Вспомни: если ты смотрела мой клип с Американского Самоа, то она там есть.
- А! Я помню! Девчонка в гриме под инопланетянку из фильма «Аватар».
- Верно, Джил. Ее зовут Ралинэ, она из Боливии. А биография почти как у Кхум.
- И что? – спросила Джил Додридж.
- Ничего, - Чанди пожала плечами, - чудесная девчонка. Она живет у лидера незийской мифриловой мафии, капитана-резервиста штурмовой авиации.
- Э-э… Что такое «мифриловая мафия»?
- Это такие контрабандисты. Не важно. Я говорю, что Ралинэ и Кхум в чем-то похожи.
- Допустим, - сказала Джил, - но почему? Как у них получается жить с этим?
- Я не знаю, - Чанди снова пожала плечами, - но могу спросить у Бокассы.
- Ох-ох… Он правда так хорош, этот твой незийский парень с Гаити?
- Джил, какого ответа ты ждешь на такой вопрос?
- Ох! Пожалуй, вопрос глупый. Забудь. Давай лучше про сегодня. Мы подруги, так?
- Конечно, мы подруги. Выкладывай, Джил.
- А что выкладывать? Ты все знаешь. Мне просто надо, чтоб ты прикрыла меня, когда я предстану перед дядей Джонатаном, и перед этим мерзким Тейлором. Слушай! У меня родился план. Ты же помнишь, что в восемь вечера начнутся переговоры в отеле в кафе «Канопус». Так вот: мы придем туда вместе, и я просто покажусь, дальше: «ах-ах, дядя Джонатан, я вижу, ты занят, не буду отвлекать». Но, он может начать спрашивать. Или начнет спрашивать этот мерзкий Тейлор. И тогда ты зарычишь…
- Что я сделаю? – удивилась Чанди.
- Зарычишь! - повторила Джил, - Это просто! Что-нибудь вроде: «Алло! Вы пришли на гребаные переговоры, или вы пришли читать гребаную мораль вашей племяннице?».
- О, черт! У меня не получится сказать это, чтобы выглядело естественно.
- Чанди! Я же не настаиваю на этом тексте. Зарычи что-нибудь, что тебе нравится.
…
*20. Теневые переговоры. Как это делается в Меганезии.
Палау 11 апреля. 19:57. Кафе «Канопус» в куполе крыши отеля «Махаратха»
В абонированном закрытом секторе зала с западной стороны остекленного купола кафе имелись все условия для хорошего вечернего отдыха. Уютный интерьер, и спокойная цветовая гамма. Но, напряжение чувствовалось в воздухе, как некое силовое поле. Пять персонажей за круглым столом, собрались по конфликтному поводу. И это заметил бы, наверное, даже посторонний наблюдатель. Впрочем, посторонних здесь не было. Даже официант был выставлен за дверь после того, как принес чай…
- …Чай очень милый, - промурлыкала Джонни-Ди Уилсон, сделав крошечный глоток.
- Тут всегда неплохие сорта чая, - откликнулся капитан Бокасса.
- А по мне так, - заявил Влад Беглофф, - индийские сорта безвкусные. Вот другое дело: заварить чай пополам с тундровым медвежником. И не щепотку на чайник, а от души.
- Что такое тундровый медвежник? – спросила Джонни-Ди.
- Это травка такая с желтыми цветочками. Но, цветочки фигня, главное в ней аромат и шаманские свойства. Им можно почти любую болезнь вылечить, даже похмелье после трехдневной пьянки… - тут Влад бросил взгляд на пока что молчаливых визави: лорда Джонатана Конгрейва и адвоката Мориса Тейлора, - …Хэх! Я, по ходу, отвлекся.
- Все ОК, - сообщил Бокасса, глянув на часы, - еще двадцать секунд до восьми.
В этот момент распахнулись двери, и в сектор вошли две юные леди.
- Так! – произнес Конгрейв, - Где ты была, Джил?
- Я… - начала леди Додридж, но Чанди мгновенно перебила ее.
- Мистер Конгрейв, неужели я должна напоминать вам правила этикета?
- Одну минуту… - растерялся лорд.
- Хоть сто минут, - холодно бросила Чанди, сделав шаг к столу, - да, мистер Конгрейв. Никаких проблем. Вы можете располагать хоть миллионом минут, если вам угодно, но только когда мы проясним один вопрос. Кажется, вам недостаточно моих подписей на документах, удостоверенных компетентными институтами США и Новой Зеландии. Я нахожу вашу подозрительность странной, но, чтобы ускорить дело, я пришла сюда. И я подтверждаю: мои права на объекты, указанные в этих бумагах, переданы мной в фонд компании «Ранчо Пандора», а оттуда, с моего ведома, переданы в пул Зюйд-Индской Компании, представленной мистером Беглоффом, и его консультантом мисс Уилсон. Я надеюсь, недоразумение исчерпано, но если нет – задавайте вопросы, пока я здесь.
- Вопросов к вам будет много, мисс Кестенвэл - подал голос Морис Тейлор, - так что я советую вам успокоиться и присесть.
- Мистер Конгрейв, - сказала Чанди, не удостоив Тейлора даже взглядом, - тут следует внести ясность. Предложение задавать вопросы относится к вам, а не к любому быдлу, которое вы по какому-то капризу привезли с собой и усадили за этот стол.
Немая сцена. Морис Тейлор посмотрел на Чанди с откровенной неприязнью. Джонатан Конгрейв оглянулся на юную леди Додридж, все еще стоявшую у дверей.
- Э-э… Я полагаю, Джил, будет лучше, если ты пойдешь в свою комнату.
- Конечно, дядя Джонтан, - прошептала она, и выскочила из помещения.
- Почему-то, - лениво произнес Бокасса, - мне кажется, что переговоры стартовали не в конструктивном тоне. Чанди, пожалуйста, займи место между мной и Владом. Мистер Тейлор, пожалуйста, воздержитесь от советов в адрес мисс Кестенвэл.
- Допустим, я воздержусь от советов, - проворчал якобы адвокат, наблюдая, как Чанди усаживается между Бокассой и Беглоффом, - но это не снимает вопросов.
- Задайте эти вопросы мне, - предложил Бокасса.
- Вам? А какой ваш статус в этом деле?
- Никакой. Но я готов ответить на ваши вопросы, а мисс Кестенвэл - нет. Вам ясно?
- Ладно, - сказал Тейлор, - тогда главный вопрос: вы понимаете, что имущество на 15 миллиардов долларов никогда не принадлежало покойному барону?
- Правда? – тут Бокасса слегка выпятил нижнюю губу, - А кому оно принадлежало?
- Оно принадлежало и принадлежит группе, известной, как Гиперборейский клуб.
- Хэх… Укажите хоть одну вескую причину верить вашему заявлению.
- Мистер Бокасса, неужели вы думаете, что мы заявляем права на чужое имущество в настолько значительном объеме, не будучи уверенными в своей правоте?
- Мы не в карты играем, мистер Тейлор. Нужны реальные аргументы.
- Хорошо. Посмотрите британские деловые газеты, где дискутируется ситуация. Там приведены мнения авторитетных персон о принадлежности данного имущества.
Меганезийский капитан поднял руку и, будто перечеркнул что-то крест-накрест.
- Слабый аргумент, мистер Тейлор. Деловые британские газеты подконтрольны вашему истеблишменту. Кроме того, пока Мейнард Эдуард Кестенвэл был жив все газеты, без исключения указывали данное имущество, как принадлежащее ему. С чего бы доверять внезапно изменившемуся мнению журналистов этих газет? Вот, если бы существовали юридически корректные документы о собственности, тогда другое дело.
- Мистер Бокасса, а что вы скажете о заявлениях свидетелей? Это будет аргументом?
- Смотря, чье свидетельство, мистер Тейлор. Предъявите – посмотрим.
- А чье свидетельство вас бы устроило?
- А чье у вас есть?
- Мистер Бокасса, не надо слишком усложнять. Это не в интересах мисс Кестенвэл.
- Правда? А что, по-вашему, в интересах мисс Кестенвэл?
- В ее интересах: получить компенсацию в обмен на отказ от претензий на наследство.
- Ну… - Бокасса развел руками, - …Тогда вопрос распадается на два. Первый вопрос: денежная компенсация в пользу Зюйд-Индской компании. Второй вопрос: признание баронства Шеппи и достоинство пэра Англии за мисс Кестенвэл.
