Демченко Антон - Хольмградская история 3
Это письмо принес все тот же бессменный "почтальон", как всегда отказавшийся назвать свое имя. Попрощавшись с ним, я поднялся в свой кабинет и открыл жесткий конверт, из которого вывалилось несколько бумаг. Среди отчетов по идущему ударными темпами, строительству, нашлось сопроводительное письмо от герцога Лауэнбургского, и еще один запечатанный конверт... с оттиском двух корон. Официальное послание из Нордвик Дан. Отложив его в сторонку, я взялся сначала за письмо Оттона Магнусовича...
Как всегда, длинное вступление, пара предостережений, слухи об аресте моего имущества в Хольмграде и замораживании счетов... и коротко о главном. В послании Нордвик Дан, оказывается, лежит приглашение в посольство, отклонять которое, крайне нежелательно... Ну да, неужели господа с севера созрели до прямых переговоров?
Оказывается, именно так все и обстоит. А причиной их шевелениям стало проявление интереса к моей персоне со стороны Иль-де-Франс и Галлийских Портов, интереса, который, господа из Нордвик Дан обнаружили, едва я оказался в Инсбруке... Что ж, это хорошая новость. Встреча назначена на следующую неделю, но думается, стоит заранее озаботиться билетами до Вены, а то ведь может случиться и так, что в нужный момент их просто не окажется. Несмотря на то, что основной поток отъезжающих на зимний сезон уже спал, кое-кто все еще не покинул Инсбрука...
Я хотел было вызвать Грега, но вспомнил, что тот как раз сегодня отправился по делам в город и, вздохнув, вернулся к просмотру корреспонденции.
А буквально на следующий день, Грегуар доложил, что в холле меня дожидается человек, представившийся журналистом "Матэн", парижской газеты, весьма популярной не только в родных пенатах, но и пользующейся большим уважением в других столицах, за взвешенный подход к материалу и ровное отношение к любым фракциям и партиям... хотя, конечно, кое-какие лица в Генеральных штатах Иль-де-Франс, для этого издания были все-таки немножко "равнее" других. Но без заскоков и эпатажа, а это уже что-то значит в стране, журналисты которой ввели в оборот словосочетание "жареные факты"...
- Что ж, передай господину Верно, что я готов его принять... - Я выудил из жилетного кармана репетир и, убедившись, что время уже за полдень, уточнил, - но не более, чем на полчаса. У меня еще много дел. Да и обед, скоро.
- Как прикажете, мессир. - Грегуар кивнул и направился к двери ведущей на лестницу.
Беседа с молодым журналистом, оказалась довольно приятной, единственное, что несколько подпортило впечатление, это его вопрос об авторе оформления интерьеров в доме. Вспомнив Ладу, я был слишком резок с молодым человеком, но увидев, что он не настаивает на продолжении этой темы, остыл. А уж когда речь зашла об истории моего появления в Инсбруке... Я не хотел, чтобы мои воспоминания о последнем времени тиражировали и обсуждали на каждом углу, а потому, выдал несколько... хм-м... подправленную версию своих мытарств, в полном соответствии с бытовавшим когда-то на "том свете" убеждением, что дескать, бояре - сволочи, и Государю не докладывают. Да и понимание, что в случае большой искренности, бывшее родное ведомство, вкупе с заграничной стражей, вполне могут плюнуть на законность, и устроить мне несчастный случай, то же заставляло тщательно взвешивать все сказанное. Отказаться от интервью? Нет уж, пусть поикают... Но в меру, так сказать, в самую плепорцию.
Расстались мы с месье Верно вполне дружески и будучи абсолютно довольными друг другом. Журналист старался не бить по больным мозолям, давая мне простор для словоблудия, а я, в свою очередь, порадовал его своей готовностью отвечать на задаваемые вопросы, причем почти без исключений. Табу, были только вопросы о личной жизни. Но тут Жерар и сам быстро понял, где пролегает граница его интереса и моей вежливости и старался ее придерживаться... Результатом, этой нашей первой встречи, стала договоренность о небольшом цикле эксклюзивных интервью, на различные темы. От изобретений и жизни на Руси, и до политических и гастрономических пристрастий. Толковый парень, этот месье. Далеко пойдет.
Вот, я рассчитывал на спокойствие в доме, после отъезда светского львятника "на зимние квартиры", и, как оказалось, зря. Не прошло и пары дней с визита журналиста, как в холле возник еще один гость.
На принесенной дворецким карточке, каллиграфическим почерком было выведено на французском зыке: Советник полномочного посла Его величества, христианнейшего короля Людовика Девятнадцатого в Острейхе. Роннель Мирабо.
- Он в утренней визитке, мессир. - Заметил Грег. Я приподнял бровь и хмыкнул. Дипломат, чтоб его мыши сгрызли...
- Хм. Оперативно, ничего не скажешь. - Покачал я головой и, убедившись, что на часах едва ли одиннадцать утра, вздохнул. - Пригласи его, минут через пять. Я пока переоденусь. Все-таки, человек к нам с д р у ж е с к и м визитом заглянул...
- Сию секунду, мессир. - Грегуар, понимающе кивнув, шагнул к двойным дверям, ведущим в анфиладу комнат и, выйдя из кабинета, тут же плотно закрыл их массивные створки. Вот-вот. Правильно, пусть сразу и продемонстрирует что, несмотря на время, приход такого гостя, иначе как официальным визитом, я считать не могу. А пока Грег медленно чеканит шаг через все четыре комнаты, и спускается по длинной парадной лестнице, я, пожалуй, действительно, переоденусь.
Прохожу в спальню, оттуда в гардеробную. Атласный халат на вешалку, вместо него, строгий темно-серый пиджак в тон брюкам и жилету, благо возиться с сорочкой и галстуком не придется, они и так уже на мне. Мягкие домашние тапочки-мокасины сменяются лакированными черно-белыми туфлями... Аллес. Готов к труду и обороне. Заглядываю в зеркало и непроизвольно фыркаю. Мне бы лысину и эпатажные усы... получился бы разожравшийся на стероидах Пуаро.
К чему такие старания? А я не люблю, когда кто-то пытается выехать на моему горбу, и включает меня в игру, правила которой мне неизвестны. Рейн-Виленского с Телепневым хватило с головой. Так что, теперь, даже такая малость, как неурочный деловой визит, маскирующийся под дружеский, заставляет меня упираться рогом и действовать наперекор желаниям разыгрывающего подобную сценку визитера.
Гостя встречаю в кабинете, стоя у окна, выходящего на Андэхштрассе. Окно высокое, света от него много, и он как раз падает на вошедшего в комнату советника. Остальные окна зашторены, и в кабинете довольно темно. В результате, я в тени, а он, как на ладони. Старый как мир фокус, но ведь действует... Передо мной, довольно молодой человек, высокий, подтянутый, действительно наряженный в утреннюю темно-зеленую визитку. В руке шляпа, очень похожая на головной убор вчерашнего журналиста. Очередной писк моды? Ладно...
- Ваше сиятельство, доброго дня. Прошу простить меня за столь ранний визит, но я только сегодня прибыл в Инсбрук, и поспешил засвидетельствовать вам свое почтение. - Затараторил на французском гость, одновременно делая шаг вперед и немного в сторону. И тут же оказался вне освещенного участка. Но мне и этого хватило. Достаточно было почувствовать его эмоции... Определенно, господин советник Роннель Мирабо недоволен тем, что карта "дружеского" визита не сыграла.
- Ну что вы, какое прощение, о чем вы говорите, господин Мирабо?! Наоборот, я польщен таким вниманием со стороны вашего короля. - Проговорил я в ответ, на том же наречии. Конечно, ушлый француз наверняка читал первую статью Верно и знал, что язык Иль-де-Франс мне знаком, но, как говорится, доверяй, но проверяй. Вот он и проверяет. Не удивлюсь, если сейчас господин советник пытается понять, откуда у меня такой акцент. Ну, думай-думай, все равно ничего не придумаешь. О, снова плеснул недовольством. Конечно, злобный я приплел сюда Людовика, напрочь отрезая всякую возможность продолжения беседы, хотя бы в нейтральных не деловых тонах... Иначе говоря, все мои действия можно было бы сейчас охарактеризовать, как один простой, но очень витиевато заданный вопрос: "а какого черта, собственно говоря, ты сюда приперся?" Может, не так жестко, но смысл верен. И Мирабо его понял. Ручаюсь.
- Грегуар, будь любезен, принеси нам с господином советником кофия. И венские сласти. - Я кивнул застывшему болванчиком у двери, дворецкому и тот, моментально исчез. - Месье Мирабо, прошу вас, присаживайтесь. Кресло у стола, в вашем распоряжении. Выбирайте любое.
На этот раз, советник даже дернулся. Явно представил, как он будет выглядеть в роли просителя, сидя в кресле для посетителей, у моего рабочего стола. Вот-вот. А теперь, господин Мирабо, мы немного порвем тебе таб... в смысле, шаблон. Конечно, шаблон.
Дождавшись, пока советник устроиться в одном из кресел, я не стал садиться на свое рабочее место, а попросту устроился в таком же кресле для посетителей, напротив него. Короткий пасс, и стоящий в отдалении журнальный столик подлетает к нам, мягко опускается на пол и становится эдакой границей между мной и посольским чиновником. А в следующий момент отворяется дверь, и Грегуар вкатывает тележку с кофием и принадлежностями для него. Споро выгрузив все привезенное на журнальный столик, дворецкий вопросительно смотрит на меня.
