Alex Marukov - Unknown
За исключением наших жизней, думаю я мрачно.
Мои родители с Эмиссаром Брэдшоу обсуждают, как они собираются выпустить информацию в различных СМИ по всей территории Соединенных Штатов Стражей. Как только она будет выпущена, как самый главный эмиссар в правительстве, Эмиссар Брэдшоу автоматически получит власть. Во время их обсуждения, нога Роуч раздраженно качается вверх и вниз, в то время как Сигур принимает все это спокойно. Люсинда и Иоланда смотрят неодобрительно.
— А «Крылья»? — спрашиваю я. — Когда мы опубликуем эту информацию?
Эмиссар Брэдшоу снисходительно улыбается мне.
— Я считаю, что лучше сейчас молчать об этой информации, сладенькая. Доказательств о Полли достаточно, чтобы снять Эдмунда с должности и отдать власть мне. — Он складывает руки на большом животе. — Это не будет легкой победой над существующим кабинетом. Все было бы гораздо проще, если бы мы захватили власть силой и заменили правящий кабинет людьми, верными мне, как мы и планировали изначально. Но так как это сейчас не вариант, мы должны планировать все очень аккуратно.
Эш застывает рядом со мной. Мать кивает.
— Если мы выпустим данные о «Крыльях», это вызовет множество беспорядков в кабинете и в народе этой страны, — добавляет она. — Мы хотим плавного перехода власти. Как только Патрик будет при исполнении служебных обязанностей и завоюет доверие кабинета министров и наших граждан, он может начать подготовку, чтобы положить конец войне. Это может занять больше нескольких месяцев, чем мы изначально планировали.
— Месяцев! — говорит Роуч, ее конопатое лицо становится пунцовым. — Это не приемлемо!
Я кошусь на Дей, которая нахмурилась в ответ, слегка качая головой в отчаянии. Я тру татуировку Черной Розы на моем запястье. Эш был прав — это не то, за что мы так боролись. Я не хочу заменить одно правительство Стражей на другое, но какой у нас выбор? Эш смотрит на меня и кивает в сторону двери в коридор.
— Мне надо отдохнуть, — говорю я, вставая. Мать прикрывает глаза. Отец по-прежнему стоит у камина, отказываясь смотреть на нее.
Дей, Жук и Элайджа следуют за нами, даже ничего не спрашивая. Мы направляемся в нашу с Эшем спальню. Когда мы заходим в комнату, Эш яростно хлопает дверью, заставляя стеклянную банку на тумбочку пошатнуться. Мы рассаживаемся, кто на ковер, кто на кровать королевского размера, за исключением Эша, который ходит туда-сюда по немалой комнате.
— Я не доверяю этому парню, — говорит Эш. — Он заботится только о том, чтобы прекратить эту войну из-за ущерба, которого она наносит экономике. Он не фига не собирается улучшить положение Дарклингов.
— Тогда что же мы будем делать? — спрашиваю я.
Эш резко плюхается на кровать.
— Я не знаю.
Элайджа пристально смотрит на баночку на столе.
— Есть одна вещь, которую мы могли бы попробовать.
— План Люсинды, — подхватываю я. — Ты думаешь, это сработает?
Элайджа пожимает плечами.
— Стоит попробовать, красотка. Однажды у Роуза была Кровная Связь с сердцем Тиоры. Это может сработать снова.
— Доктор Крейвен может произвести операцию на Эше, — говорит Дей.
— Ух, ты! Стоять! Я не буду этого делать, — говорит Эш. – Без вариантов, вы не вырежете мое сердце, чтобы я мог стать мальчиком-игрушкой Пурина Роуза.
— Ты говорил, что хочешь свергнуть Пуриана Роуза, чего бы это ни стоило, — говорит Элайджа.
— Это не то, что я имел в виду! — Эш умоляюще смотрит на Жука. — Прикрой меня здесь, братан.
— Это довольно дерьмово, брат, — признает Жук. — Но если бы мы могли закончить войну, разве мы не должны попробовать? Это то, ради чего мы так боролись.
Эш поворачивается ко мне.
— Натали?
— Это не будет длиться вечно, — говорю я мягко. — Мы можем имплантировать сердце обратно тебе после...
Боль вспыхивает на его лице.
— А что если это не сработает? Я думал, ты поймешь, почему я не могу сделать этого.
Прежде чем я говорю еще хоть слово, он выбегает из комнаты, хлопнув дверью.
27
ЭШ
КРОВЬ СТУЧИТ у меня в висках, когда я иду по коридору, направляясь к стеклянным дверям, ведущим на балкон. Мне нужно срочно подышать свежим воздухом. Балкон огромный — около тридцати футов шириной, и словно кольцом опоясывает всю башню по периметру. Можно прогуляться вокруг всего здания, если захотеть. Позолоченными плитками выровнен пол, декоративные деревья растут в терракотовых горшках, а розовые кусты взбираются на балюстраду.
Я прогуливаюсь по балкону, пытаясь выпустить пар. Натали знает, как долго я жаждал сердцебиения, так почему же она все-таки рассматривает возможность пересадки сердца? Почему она хочет отобрать у меня это? Я знаю, что мы можем имплантировать сердце обратно, но нет никакой гарантии, что это снова сработает. Наша Кровная Связь будет разорвана, и я не буду больше ее, а она не будет моей.
И дело не только в этом. Мне действительно совсем не охота становиться Тиорой. Я не хочу иметь связь Кровных Половинок с Пурианом Роузом, независимо от того, что это на краткое время. Как они могли даже предположить это? Я лучше умру! Я яростно ударяю по растению в терракотовом горшке, и оно падает на пол. У меня за спиной открываются двери.
— Все в порядке, сынок? — спрашивает Сигур.
Я поворачиваюсь и понимаю, что нахожусь прямо напротив гостиной.
— Как проходит обсуждение? — спрашиваю я с оттенком горечи.
Сигур глубоко вздыхает.
— Я не верю, что Эмиссар Брэдшоу — ответ, который мы так долго искали. Чутье подсказывает мне, что мы не можем доверять ему, и похоже Роуч чувствует то же самое.
Теперь нас трое.
Мы подходим к балюстраде и смотрим на город. В отдалении, бьют церковные колокола, оповещая Пилигримов, что настало время дня Очищения. Горожане ликуют. Они будто единое целое. Это другой мир. Я понимаю, как граждане-Стражи спокойно закрывают глаза на страдания других людей, покуда они продолжают жить счастливой жизнью в своем золотом городе.
— Жук и другие хотят опробовать на мне план Люсинды, — бормочу я. — Они хотят, чтобы я стал подопытным. Натали согласилась с ними.
— Ааа. Это объясняет разбитый горшок, — говорит Сигур
Я, вздыхая, потираю шею.
— Что если они вернут мое сердце, а оно не заработает? Почему Натали готова рискнуть всем, что у нас есть?
— А что если твоя связь с Натали сильнее, чем любая связь Кровных Половинок, — говорит он. — Любовь не исчезнет, как только сердце перестанет биться. Я всегда буду любить твою маму, и Натали всегда будет любить тебя. И Пуриан Роуз явно все еще думает о Тиоре, иначе он бы не пытался превратить людей в ее подобие, — продолжает он. — Но ты же знаешь, твоя любовь к Натали не просто основывается на вашей Кровной Связи. Так что же действительно беспокоит тебя?
— Что если я потеряю мое сердцебиение навсегда? — Я смотрю на Золотую Цитадель в отдалении. — Они не понимают, каково это — когда сердце молчит. Я был ходящим призраком среди живых, никогда по-настоящему не был частью этого мира, — говорю я. — Это был ад. Я не могу снова через это пройти.
Сигур кладет руку на мое плечо.
— Мы что-нибудь придумаем.
С этими словами он уходит обратно внутрь. Я прислоняюсь к балюстраде и закрываю ненадолго глаза, слушая, как мое сердце ритмично бьется в груди. Готов ли я потерять этот звук, когда как провел всю жизнь в поисках его? Это бы убило меня.
Итак, представляю, каково это, на что это будет похоже, получить его обратно.
Я открываю глаза. Возвращение Пуриану Роузу сердцебиения — самое мощное оружие, которым мы располагаем. Поэтому я уступлю. Я собираюсь позволить им забрать мое сердце.
28
НАТАЛИ
— МЫ НИКОГДА НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ ПРОСИТЬ Эша делать это, — говорю я, с опаской поглядывая на стеклянную банку на тумбочке, содержимое которой напоминало мне свернувшуюся змею. — Это худшее, что кто-то мог сделать с ним. Мы были жестоки, даже предлагая это. — Это было жестоко с моей стороны.
— Да, ты права, — вздыхает Жук, почесывая шрам на щеке. — Я помню, каким был Эш до того, как он встретил тебя. Он был на темной стороне. Если есть даже малейший шанс, что он не получит обратно свое сердцебиение, я не уверен, что смогу поступить так с ним.
— Мы должны извиниться, — говорит Дей.
— Что же нам делать? — спрашивает Элайджа. — Мы еще не разработали план свержения Пуриана Роуза.
— Мы что-нибудь придумаем. Я иду искать Эша. — Я встаю, и Жук встает. — Могу я сначала поговорить с ним наедине? — Я подозреваю, что мне придется долго упрашивать его простить меня.
— Только дай ему знать, что я сожалею, хорошо? — просит Жук.
— Нам, вероятно, следует выяснить, что замышляют «взрослые», — говорит Дей, закатывая карие глаза.
Мы идем по коридору. Элайджа, Дей и Жук направляются в сторону гостиной, а я крадусь по коридорам в поисках Эша. Я иду к белой двери с ручкой из синего стекла. Она открыта. Я заглядываю внутрь спальни, любопытствуя, что за горничная, которая плакала сегодня и чувствует ли она себя лучше.
