Admin - i 34c69a6b417e3939
Металл вдруг показался нереально холодным - несмотря на плотные шерстяные перчатки. Автомат, который я не успел закинуть за спину, болтался на редкость неудобно. Только бы ремнём ни за что не зацепиться. Так, правую руку, потом левую. Голову лучше не опускать, всё время смотреть вверх. Перекладину (буду думать, что это такой дурацкий турник, ага) сначала на ощупь очищать от брезентовых лохмотьев, чтобы не заскользили под пальцами, расползаясь. Правую-левую, правую-левую. А там уже угол. Боковая перекладина шла чуть ниже верхних - сантиметров на тридцать. Ох, как не хочется на тридцать сантиметров ниже в непроглядную тьму под гнилым брезентом, но придётся. Я ухитрился обвить ногами один из столбов каркаса, чтобы на несколько секунд дать отдых рукам. Обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на Рин.
- Почти всё, солнце. Посматривай по сторонам на всякий случай.
Глаза слезились - не притерпишься так быстро к здешней вони. И ведь даже ни одну руку не освободишь, чтоб вытереть лицо. А вот заезженная пластинка многоголосого шёпота вроде бы уже на мозги не давит. Обломитесь, ребята.
Правая-левая, правая-левая, правая... И тут меня вниз потащило. Не как человек тащит, хватаясь за ремень, за ноги, за одежду, а как в болото. Рвануло так, что я едва пальцы не разжал, на миг уйдя с головой в непроницаемую тьму внутри кузова как под воду - едва успел зажмуриться. Как говорят чистильщики, не смотри. А то ещё увидишь.
Шепчущие голоса вновь затянули своё на разный лад, что-то про плоть и пепел, и я закричал - проклиная, посылая в бессветные глубины, где им самое место. Рванулся так, что, кажется, затрещали кости. Не хочу подыхать. Если бы ещё геройски, грудью на пулемет... Нет, геройски тоже не хочу. Сухо щёлкнула короткая очередь - Рин стреляла в разрыв в брезенте, стараясь не задеть меня. Пули ушли будто бы в никуда.
Я собирался проорать ей, чтобы уходила, нет смысла пропадать сразу двоим, когда понял, что она тоже кричит. Не так, как люди, попавшие в беду или напуганные. Это были сухие отрывистые выкрики вроде команд, из которых звук за звуком рождалась песня. Слов я не смог разобрать, но думаю, такие песни мертвые в курганах слышат и радуются.
Я ещё успел обернуться и увидеть. И запомнить на всю оставшуюся жизнь, сколько бы мне её ни отмерили. Рин, выпрямившись и опустив ставший бесполезным автомат, стояла на крыше этой демоновой кабины и пела. Растрепавшиеся волосы чёрным пламенем плясали вокруг её лица, хотя я не помню, чтобы дул ветер. Голос... Голос был её, а вот интонации - новые, незнакомые. Болото понемногу отпускало, а от того места, где стояла моя любимая, расползалось по зелёной выцветшей краске пятно ржавчины. Кабина начала проседать; вокруг, насколько хватало взгляда, складывались внутрь, проваливаясь в небытие куски угловатого железа, некогда бывшие грозными боевыми машинами. Я даже не успел испугаться, когда понял, что мне это напоминает. Зашаталась и конструкция, на которой я болтался, как соломенная куколка на дереве в канун праздника урожая. Не знаю, от чего я сумел оттолкнуться и вряд ли смогу повторить такой прыжок ещё раз. Но мне удалось вцепиться мёртвой хваткой в куртку падающей Рин. Я даже успел сгруппироваться и принять удар на себя, когда падение в темноте закончилось ударом о землю. Надеюсь, что о землю.
Рин.
Холод. Неудобно вывернутая рука. Открыла глаза - их застило что-то чёрное. Только миг спустя я поняла, что это мои собственные волосы, упавшие на лицо. Так, а когда я успела расплести косу? Я приподнялась, пытаясь понять, где всё-таки нахожусь и как теперь искать Дэя. Нет, он рядом - в такой же неловкой позе, на хрупкой мёртвой траве, чуть тронутой инеем. Сразу словно гора с плеч свалилась. Надо скорее приводить в чувство, а то замерзнет на холодной земле. Но с оказанием первой помощи я опоздала - ресницы дрогнули, через миг взгляд стал осмысленным, а потом Дэй вскочил на ноги.
Меня ощупали, осмотрели со всех сторон, пытливо заглядывая в глаза.
- Ты как?
Я честно прислушалась к ощущением. Немного болела и кружилась голова, но после такого приключения это казалось меньшей из проблем. Невольно оглянулась через плечо - там, где совсем недавно уходило вдаль нескончаемое кладбище машин, не осталось ничего, кроме нескольких насквозь проржавевших остовов, грозивших рассыпаться от неосторожного ветра. Ржавая пыль покрывала землю. С тупоносой морды одного из грузовиков упала радиаторная решетка - в полной тишине, пыль и трава смягчили звук падения.
- Рин, прости мне этот вопрос... Но ты - это всё ещё ты?
- Думаю, да, - начала я и закашлялась. Горло саднило. Дэй молча подал мне флягу и усадил на корень дерева. Отошёл на пару шагов, попинал рыжий от ржавчины кусок железа.
- Солнце, напомни мне никогда тебя не злить.
Я поискала в карманах запасную резинку и поспешно начала заплетать волосы - привычное действие успокаивало.
- Это не я. То есть я, конечно, но я не разносила весь этот музей, просто спела им дорогу, а всё остальное само рухнуло.
- Что-что ты сделала?
- Спела им дорогу, - жалобно отозвалась я, - Только не спрашивай, пожалуйста, что это такое и как делается, я и сама не знаю.
- Тссс. Тише, - Дэй нарушил одно из неписанных правил - не тех, что придуманы чистильщиками для чистильщиков, а наших собственных - и крепко обнял меня. Обычно мы не позволяем себе проявлять нежность на задании, это слишком расслабляет. Но сейчас мне нужно было это ощущение близости, живого тепла. Я осторожно прикоснулась к губам Дэя - на настоящий поцелуй банально не осталось сил. Внезапно нахлынувшее знание ушло, оставив опустошение и усталость. Теперь я не могла вспомнить ни слова из той песни. В голове застряла только пара образов - дождь, возвращающий память костям, и путь в глубину. Картинки, которые ты видишь, но не можешь назвать то, что на них нарисовано. Поэтические метафоры, оказавшиеся на удивление действенными.
Мы разомкнули объятия с явной неохотой - но надо было идти дальше, выбираться если не к месту встречи, то хотя бы на зачищенную территорию. Там уж найдём способ дать о себе знать. Чистильщик не считается мёртвым, пока не найдено его тело. Потому на нашем кладбище так мало плит над пустыми могилами. Тело отдают огню, имя - людской памяти, но никогда не признают погибшими тех, кто пропал в "проклятых местах".
- Куда теперь? - никаких троп или просёлков поблизости от бывшего кладбища машин не наблюдалось. Повернуть назад мы не могли. Неизвестно даже, где нас выбросило. Насколько я знаю такие милые места, вообщеможем в другом районе оказаться.
- По прямой, по ориентирам, - отозвался Дэй, - Куда-нибудь да выйдем.
Кажущийся фатализм чистильщиков раньше бесил многих незнакомых с нашей работой людей. Тех, кто отвечает за жизни подчинённых, сложно винить - они привыкли к чётко поставленным задачам, а то, что делаем мы - чистой воды импровизация. И "куда-нибудь выйдем" в нашем лексиконе означает "дар выведет". А на что ещё полагаться, если окружающая местность не соответствует карте, а стрелка компаса пляшет точно сумасшедшая?
Уходя в лес, мы невольно оглянулись. За нашими спинами осталось пустое пространство вроде пустыря. Зачищенный островок посреди спятившего района. Неплохо для начала. Можно засчитать как благое предзнаменование.
Дэй.
Наш след вновь взяли, когда ржавая проплешина давно скрылась за деревьями. Компас в голове у гадов, что ли? Причём, в отличие от обычных, ему и здешние аномалии нипочём. Или это уже другая стая? Нас банально загоняют вглубь неисследованной территории. Вот и верь после такого в их неразумность. В какой стороне остались обжитые территории и место встречи, где мы должны были встретиться с водителем - одним богам известно. Хотя за этот бардак отвечают явно не боги.
- Не прорвёмся, - констатировала Рин после пары часов бесплодных блужданий по лесу, - Нас всего двое. Придётся рискнуть.
Рискнуть в нашем случае - это не пойти на прорыв в надежде проскользнуть меж смыкающихся челюстей стаи, а принять навязанные нам правила погони и, возможно, углубиться в соседний незачищенный район. А ведь мы уже выложились...
Словно поторапливая нас, вой раздался ближе.
В который раз за сегодняшний длинный день мы сорвались с места и побежали.
Рин.
Темнело быстро. Когда слой опавших листьев под ногами сошёл на нет, стало окончательно ясно, куда нас занесло. На этот район чистильщики уже выходили, но до полноценной зачистки руки пока не дошли - даже по нашим меркам это место было откровенно странным. Старый просёлок пересекали тени деревьев, резкие, точно нарисованные. Мёртвых деревьев. Сложно представить, что должно было произойти, чтобы высох целый лес, но деревья при этом остались стоять, лишившись коры и превратившись в выбеленные ветром и дождями колонны с обломками ветвей.
